Третья Сила - Марина Чернышева Страница 23

Честно? Я был удивлен. Мне казалось, что голый альтруизм этой категории граждан, не свойственен категорически! Но нет: пожалеть животинку, хоть и такую бесполезную в хозяйстве как ворона, было для них понятно и если что и вызывало некоторые вопросы, так только то, что это я, здоровый мужик, наемник, а проникся к бедолаге сочувствием…

Реакцию Воронуши на вампиршу мне тоже «объяснили», как то, что «ворон — птица мертвых, а не мертвый и не живой вампир, претит ему как соль нечистому»! Вот так, не больше и не меньше. Попутно рассказали, что по реакции вороны, можно отличить «вампирюгу», когда он в человеческой личине, а такое, по крайней мере по их словам, — случается. Так что объявлять ворону «бесполезной в хозяйстве» я поспешил!

Ехать решили сначала к ним в село, благо дело, что оно находилось почти в той же стороне, что и княжество Нугварское, да и договор на сопровождение следовало соблюсти и закрыть, что было и справедливо, и отката от неисполненной магической клятвы позволяло избежать.

Там запастись припасами, прихватить верховых лошадей для тех крестьянских парней, что пожелали нам компанию составить, да их «охочих» приятелей «поспрашать», ну и рвануть «напрямки», тропами, известными только местным охотникам, прямо до княжества отца нашей вампирши!

Я был откровенно рад подобному плану, поскольку меня сильно напрягала мысль об ордене Праведности и Чистоты, что мог повиснуть у нас «на хвосте», следуй мы по обычному тракту…

Княжну, не вынимая ее из «футляра», разместили в телеге на сене, причем крестьяне позаботились о «пологе» — укрытии от солнца. Оно не то, чтобы обжигало вампиршу, но сильно ее беспокоило и делало излишне агрессивной.

Дружно взявшись всей компанией они за какой-то час сплели нечто среднее между мелкой, длинной и узкой корзиной и шалашом косарей, тем, что только для ночлега, и закрепили его над девушкой. О том кормить вампиршу или «погодить», мнения разошлись: я по натуре совершенно не терпел, если рядом со мной был кто-то голодный. Да что там! С моей легкой руки, у нас на даче даже домовые мыши были сытыми и упитанными моими стараниями! И если вампирша действительно не опасна, то я готов был поделиться с нею кровушкой.

Прочим моим спутникам тоже немного крови жалко не было, но они боялись, что после еды вампирша окрепнет настолько, что сможет выбраться из кокона и тогда нам всем мало не покажется. Девушка членораздельной речью не владела и поддержать или опровергнуть теории крестьян не могла.

Мне, естественно, тоже не было желательно освобождение существа, про которое я совершенно ничего не знал достоверно, но знать, что мелкая и худенькая девчонка больше двух суток голодает и ничего не предпринять в этом направлении — было выше моих сил!

Поэтому, наплевав на все доводы крестьян и собственного рассудка, я опять решил довериться интуиции, ведь до сих пор эта дама была вполне достойным моим помощником. Я бы даже сказал — напарником и единомышленником!

Прогнав мужиков подальше от телеги с нашей загадочной то ли поклажей, то ли пассажиркой, мы с Сулимом и Нихимом, которые к своей чести, покинуть меня отказались, принялись кормить «вампирюгу». Но поскольку я, вспомнив разные истории из литературы моей Родины, где говорилось о способности некоторых видов вампиров почти мгновенно опустошать «донора», то было решено подстраховаться максимально!

В результате происходило это так: Сулим сел в такую позу, чтобы держа голову вампирши у себя на коленях, было удобно фиксировать ее лицо — мне не улыбалось, чтобы та рванулась и вцепилась зубами мне в руку. А именно руку, левую, я и надрезал по ребру ладони от мизинца к запястью. Почему так? Ну вроде как удобнее направлять струйку крови. Я же накормить девчонку хотел, а не умыть и тем более — не искупать в своей крови. А таким способом, сжимая и разжимая кулак, можно было еще и усиливать кровотечение. Ну и последнее — резать вены я почему-то опасался, а раз уж действую по интуиции…

Нихим остался на подстраховке и вооружившись где-то подобранной дубиной, стоял наготове, чтобы оглушить вампиршу, если что-то пойдет не по нашему плану. Прежде чем лезть в телегу, я одобрительно на него покосился: постановка ног, изгиб торса, мощные напряженные мышцы рук — все говорило о том, что дубиной он владеет прекрасно и самой же вампирше будет лучше, если она обойдется без фокусов.

Впрочем, едва струйка крови оказалась у нее над губами, как девушка принялась ее ловит и жадно глотать ни делая никаких попыток вырваться из рук Сулима или приподняться. Из чего я сделал вывод, что вапирша разумнее, чем кажется. Этот вывод подтвердился спустя минут пять, когда мы закончили «пробное» кормление: глубоко и как-то «сладко» вздохнув, вампирша расслабилась и прикрыв глаза сказала совершенно членораздельно:

Благодарю, господа, — и тут же сонно засопела.

Поглядев после этой фразы на лица своих напарников, я догадался, как выгляжу сам..!

***

К слову: обращение «господин», «госпожа», «сударь», «сударыня», а так же почему-то «синьор», «сеньорита» и «синьора» — были здесь вполне в ходу. И если две первые пары употреблялись как «приставки вежливости», то последняя тройка применялась в обращении исключительно к крупным владельцам земель (достоинством не ниже графства) и их наследникам, что подчеркивалось обязательной приставкой «владетельный» или «владетельная» соответственно.

Крестьяне, правда, употребляли еще слова «господарь» и «господарыня», но это непосредственно к своим арендодателям, у которых состояли на «земельном договоре». Такими являлись все мелкие владельцы земель, предпочитающие сдавать их в аренду крестьянам, до баронства включительно.

Крепостничества или другой равнозначной формы собственности на людей здесь не было, но существовала и лазейка: так называемые «должники» и «закладные». И если смысл кабалы первых понятен, то про вторых, кроме того, что в «заклад» можно отдать своего ребенка или жену, я до конца не уяснил, запутавшись в многочисленных оговорках и уточнениях, зачастую противоречивых, что было свойственно просвещавшим меня крестьянам.

Еще были и «пленные» — взятые в плен воины, при полноценном вооруженном конфликте между государствами, а еще могли быть угнаны в неволю граждане другого государства, проигравшего в войне. Про этих крестьяне практически ничего не знали, поскольку пока им с такими людьми сталкиваться не приходилось…

Короче: как везде — рабство вроде вне закона, но рабы имеются!

Когда мы, все втроем, в полном шоке от внезапно заговорившей «человеческим голосом» вампирши, вернулись к крестьянам, то после нашего рассказа, нам было совершенно спокойно заявлено, цитирую: «Так а шо ж вы хотели?! Вампирюги завсегда када голодные, человеческий облик терят, а становятся совсем как зверье бессловесное!»

— А что же вы раньше это нам не сказали! — заорал я первое, что смог выговорить после такой тирады «трехэтажного», который я, интеллигент в Бог знает каком поколении, даже сам от себя не ожидал! Я-то вампиршу почти как животное воспринимал, а она, оказывается, вполне себе девушка!