Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка Страница 26

Мадам Скель уже знала о пожаре и излила на меня словесные потоки утешений и надежд, что всё наладится. Она заварила травяной чай и поставила на стол хлеб, масло и земляничное варенье. Восемь кошек сидели на полках, подлокотниках кресел, скамеечках и диване, глядя на нас загадочно. Одна из них сразу забралась ко мне на колени, замурлыкав и выпрашивая ласки.

Может, это и к лучшему, — подытожила мадам Скель. — Теперь ты уйдешь из лавки и станешь мадам Вольхарт и заживешь спокойно и…

— Стоп-стоп-стоп, тетушка Скель, — запротестовала я. — О свадьбе с Флипсом не было и речи.

— Как же?! — она широко распахнула подслеповатые глаза. — Но ведь его величество лично благословил ваш брак!

— Боже, — простонала я, закрывая лицо ладонями. — Так и знала, что об этой глупости сейчас будет говорить весь город.

— Глупость?..

— Простое недоразумение, — объяснила я. — Его величество всё не так понял.

— Такое бывает, — простодушно сказала мадам Скель, подливая мне еще чаю. — А что скажешь о короле? Ты ведь видела его так близко!

Вопрос застал меня врасплох, и я невольно покраснела, вспомнив события прошедшего дня. Чтобы скрыть смущение, я наклонилась к кошке, почесывая ее за ушком.

— Мейери? — позвала вдова. — Что же ты молчишь? Какой он?

— Он… он… я не знаю, мадам Скель. Он — король, этим все сказано.

— Хорош собой?

— Очень. Высокий, черноволосый, синеглазый.

— Говорят, он очень серьезен — лишний раз не улыбнется.

— Да, улыбается он редко, — кивнула я. — Но когда видишь его улыбку — на сердце становится тепло.

— Ох уж эти Бармстейды! — вдова засмеялась, поглаживая кошку, удобно устроившуюся на ручке кресла. — Какая женщина сможет устоять перед ними? Даже королевы не могли противиться их чарам. Вспомнить хоть Прекрасную Ленеке — сбежала от мужа! Какой был скандал!

— Да, — пробормотала я, — приключения они любят, Бармстейды.

Мы поговорили еще, пока я не начала клевать носом, и тогда вдова уложила меня в чистенькую постельку, пахнущую лавандой и фиалками. Засыпая, я как наяву слышала голос короля: «Мне нигде не было так спокойно, как рядом с тобой». Вот ведь врун…

Я проспала до обеда, а потом меня разбудила мадам Скель. Прибежал господин Лампрехт и срочно меня требовал.

— Ты не представляешь, что произошло! — завопил он, когда я вышла к нему — сонная, позевывая в кулак, даже не подобрав волосы.

— Что, пожар мне приснился? — проворчала я.

— Сегодня утром ее высочество принцесса Маргрет прислала лучших плотников, чтобы они восстановили мою лавку! — хозяин смотрел на меня, вытаращив глаза, и в них читался почти священный восторг. — Она — ангел! Она — сама доброта! — пел дифирамбы мой хозяин. — И еще она прислала муки, орехов, сахара и кухонной утвари полную телегу! Мы вернемся к работе в ближайшие три дня!

— Кто бы мог подумать, — пробормотала я.

В отличие от хозяина, подобная щедрость меня насторожила, а не обрадовала.

И точно — мастер Лампрехт быстро закончил отсыпать принцессе заочные комплименты и сказал совсем другим тоном, каким он обычно зачитывал список заказов:

— Нас с тобой желают видеть сегодня в замке. Ее высочество приказала явиться к пяти часам.

«Увидимся завтра», — так сказал король, и сдержал слово.

Я посмотрела в окно. Снег сыпал, не переставая, и за стеклом словно висела белая, колышущаяся штора.

— Зачем нас зовут? — спросила я тихо.

— Вот об этом мне не сообщили! — ответил хозяин немного раздраженно. — А расспрашивать я постеснялся. В отличие от тебя. Но после таких милостей нам следует ожидать по-настоящему королевского подарка! Я заеду за тобой, будь готова.

Мы с мастером Лампрехтом прибыли в замок задолго до назначенного часа — хозяин боялся опоздать. Он с восторгом рассказывал, как продвигаются дела в лавке, что плотники уже перестелили пол, а чернорабочие побелили стены, и теперь меняют мебель.

— По-моему, ее величество сразу поняла, кто в этом городе лучший кондитер, — мастер слегка надул щеки для важности, репетируя свой выход перед принцессой. — А ты почем такая унылая?

— Я бы предпочла разобраться в причинах пожара, а не обсуждать, что нам дали из милости, — ответила я сдержанно.

— Что это — из милости?! — сразу ощетинился хозяин.

— А это называется теперь как-то по-другому?

Мы бы поссорились, наверное, потому что настроение у меня было отвратительным. Но тут появился мастер Римус с помощниками, и нам пришлось замолчать.

Мастер Лампрехт так и буравил конкурента взглядом, и в конце концов мастер Римус не выдержал.

— В том, что случилось с твоей лавкой — моей вины нет, Бальтазар! — заявил он. — Я презираю нечестную конкуренцию.

— Ну-ну, — с угрозой протянул мой хозяин, судя по всему, ничуть ему не поверив.

Неизвестно, чем бы всё обернулось, но тут появился мажордом и пригласил нас к принцессе.

Ее высочество сидела в окружении фрейлин в уютной комнате, где жарко пылал огонь в камине. Фрейлины играли в бирюльки и цветочные карты, а белокурая Клерхен Диблюмен жарила на открытом огне кусочки хлеба с тончайшими полосками копченого сала.

Картина была до того домашней и непринужденной, что мы сначала растерялись. Но принцесса улыбнулась, спросила мастера Римуса о здоровье, а мастера Лампрехта о ремонтных работах в лавке, предложила нам присесть на скамеечки, услужливо подставленные фрейлинами, и напряжение потихоньку отпустило. Мастер Лампрехт начал взахлеб благодарить свою благодетельницу, мастер Римус рассыпался в благодарностях за внимание, проявленное к его здоровью, и только я сидела молча, глядя на собственные колени.

Король пообещал, что сегодня мы встретимся, и вот — принцесса пригласила нас. Вряд ли это случайность.

Но его величества не было в комнате, а принцесса перешла к главному:

— Но для чего я пригласила вас, дорогие мои, — произнесла она, сияя синими глазами, — так это для того, чтобы немного изменить условия вашего состязания.

Мы одновременно вскинули головы, уставившись на принцессу. Мастер Римус кашлянул в кулак, мастер Лампрехт заерзал на скамеечке.

— Я была так восхищена вашим искусством, — продолжала ее высочество Маргрет, — что не могу ждать помолвки брата. Я хочу, чтобы вы начали готовить уже завтра. Сладости белые и нежные, как сама любовь… Ах, признаться, я мечтаю о них так, что вижу во сне. Мы с братом будем пробовать их на завтрак, и оценим по достоинству.

— Завтра к утру? — зачем-то уточнил мастер Римус, хотя все и так было понятно.

— Да, хочу попробовать ваши шедевры на завтрак, — подтвердила принцесса.