Принадлежать демону - Лика Ви Страница 3

— Я буду осторожна, обещаю, — говорю я матери, потому что иначе она не отстанет, а если начну ее дразнить, то и вовсе может приехать меня проверять, точно ли у меня все хорошо и не начала ли я рисовать очередную руну, а я, конечно же, начала, вот прямо сейчас и начинаю.

— Я правда волнуюсь, неспокойно мне, — признается мама.

Я чуть не рассмеялась.

— В тебе нет дара предвиденья, — отвечаю я, вскочив с кресла и помчавшись к старому бабушкиному комоду. Там в одной из полок она прятала мел — идеальное средство для кругов призыва.

— У меня есть материнское сердце! Оно и без дара может многое чувствовать.

— Конечно, мама, но мне может грозить только смерть от этого скучного разговора, — признаюсь я, закатывая в очередной раз глаза, и достаю из-за комода квадратную фанерку, на которой лучше всего чертить печати.

Бабушка это гениально придумала. Пол неудобно отмывать, а эту фанерину, пусть она и метр на метр, можно отнести в ванну и поставить под душ. Вода быстро смывает мел. Потри немного щеткой, высуши и все снова готово к работе.

Я швыряю доску на пол и осмотрелась.

— Что это за звук был? — спрашивает мама.

— Книгу уронила, — вру я и глазом не моргнув, рассматривая при этом меловые разводы на доске. Я ее явно плохо отмыла еще два года назад, когда приезжала сюда летом.

— На ногу? — зачем-то спрашивает мама.

— Конечно, нет, — фыркаю я, переворачивая доску. — Мам, дай мне хоть вещи разобрать, а? Ну пожалуйста!

— Ладно, позвони как поешь. Я тебе там домашних котлет положила. Микроволновка там есть, легко разогреешь.

— Да-да, обязательно, — отвечаю я, спеша закончить разговор. — Пока, мам!

Отключив вызов, я откидываю телефон на диван и не удерживаюсь от комментария вслух:

— Ела я твои котлеты все восемнадцать лет, теперь я буду есть в ресторанах, и демоны мне в этом помогут!

Я даже хватаю мел, но понимаю, что эта сторона доски отмыта еще хуже. Вернее центр у нее был идеально вымытый, а по краям были какие-то обрывки рун, словно доску и вовсе не мочили.

— Тьфу! — не выдерживаю я, снова переворачивая доску, подумала еще раз и все же вернула на сторону с отмытым центром. Мне небольшой круг нужен, вложусь в чистую часть. Там всего ничего надо то, главное не пересекать одни линии с другими, а это не трудно.

Тут замечаю, что мой демон-домовой с интересом смотрит на доску. У его маленького лохматого тела были яркие зеленые глаза. Он маленький нелепый йети, вместо которого простые люди увидят кота — идеальное существо для решения бытовых вопросов.

— Нет, это мыть не надо, — говорю я ему, заметив интерес к доске. — Лучше иди и хорошенько отмой ту, что в ванной сейчас стоит, да с обеих сторон! — приказываю я.

Йети кивает, а я понимаю, что именно так его и надо назвать, только займусь я этим позже, как только вызову и нареку Трудягу. Да, это лучшее имя для демона, который будет работать удаленно и приносить нам деньги. Демон-копирайтер? Таких нет? Сейчас сделаем.

Довольная собой я быстро русую круг, а в нем все нужные знаки, а затем, точно зная кого хочу призвать, прикасаюсь к самому центру рисунка из мела. Он, как и положено, вспыхивает ярким белым светом, но внезапно в этот свет начинает пробиваться желтизна.

— Так не должно быть, — шепчу я, отдергивая руку.

Я ко всему прочему еще и не сижу как положено и потому не могу быстро встать, еще и страх берет верх, заставляя коленки дрожать. Доска на полу вздрагивает и трескается прямо под моими пальцами. Письмена выползают за пределы круга и внезапно сливаются с обрывками старых букв.

— Мамочки, — вырывается из меня испуганный стон.

Я с трудом вскакиваю и тут же цепляюсь ногой за край фанерной доски, падая, ослепленная ярким светом, униженная собственной неловкостью и глупостью.

Ну как же так?!

Крепкая мужская рука неожиданно не позволяет мне упасть. Она ловит меня за талию и притягивает к себе в самый центр круга.

— Вот ты и попалась, Огонечек, — слышу я уверенный мужской голос и замираю, не в силах даже испугаться.

Демон, который был нужен мне, не должен разговаривать и на человека походить тоже не должен, но тому, что я призвала, на все это явно было наплевать, потому что он смотрит на меня свысока, уверенно обнимая.

— А? — тихо и жалобно спрашиваю я, не зная даже, с кем имею дело и что мне надо с этим делать.

Глупо конечно, но как-то так само получается. Нелепо и точно недостойно опытной ведьмы.

К тому же обычно, когда ко мне прикасаются без спросу, я ору как резанная на два квартала. Человек, решивший меня напугать, внезапным прикосновением рискует оглохнуть от моего вопля, но тут я не могла закричать. Просто не могла кричать, глядя в очень темные карие глаза. Что-то меня в них завораживало, почти гипнотизировало, мешая отвернуться.

У мужчины-демона довольно грубые черты, но все равно привлекающие внимание. Очень черные брови. Он совсем как человек, только в темных глазах были узкие золотые зрачки, выдававшие нечеловеческую сущность призванного мною существа.

— Я не Огонечек, я Марта, — глупо шепчу я, не в силах перестать смотреть ему в глаза.

— Марта значит, а я знаю. Вспомнил твое имя за все эти годы, — отвечает он мне и усмехается.

Я на короткий миг бросаю взгляд на его пухлые губы и почему-то думаю, что он наверно выдыхает что-то такое, что меня почти парализует, а значит надо сопротивляться активней. Только я даже осознаю все это так медленно, что едва ли могу реагировать на его слова и поступки.

Его рука все так же лежит на моей талии и прижимает меня к его телу, совершенно обнаженному, со следами запекшейся крови и какой-то черной материи, что тает на нем, пока свет печати угасает, как будто она часть какой-то бездны, из которой он сам создан.

Страшно.

— Я все знаю, — шепчет он и привлекает меня к себе еще ближе.

Его дыхание скользит по моей шее. У меня от него подкашиваются ноги, но он держит меня так крепко, что упасть просто невозможно. Я просто понимаю, что, даже если захочу, не смогу ни вырваться, ни даже дернуться в его руках. Одной рукой он сжимает мое плечо. Второй по домашнему сарафану скользит вниз, а носом зарывается в мои рыжие волосы.

Его горячее дыхание обжигает мою ключицу и шею. Я буквально ощущаю, как он втягивает носом мой запах, и дрожу от ужаса, потому что совсем ничего не могу — околдованная, захваченная, поверженная один его дыханием.

— Я не обед, — шепчу я, не в силах даже громко говорить.

Мне так страшно, как еще никогда в моей жизни не было. Он выше меня. Он сильнее меня, и дело не только в силе его рук. У него такая мощная аура, что ей можно просто захлебнуться, а воздух вокруг стал таким густым, что я и думать даже не могу о том, чтобы подчинить такое существо.