Невеста из проклятого рода - Кристи Кострова Страница 3

Надо ли говорить, что мы трое, выждав пару минут, помчались следом? Шикая друг на друга, мы остановились возле двери и прислушались.

— Его величество надеется, что в эти годы вам всего хватало. Продуктов, вещей? — начал Моррис.

Я закусила губу от нетерпения. К чему эти расшаркивания? Переходи к делу! Мы же сейчас лопнем от любопытства! Глаза Мелиссы сверкали от возбуждения, даже обычно сдержанная Эстер раскраснелась и дергала пряди светло-рыжих волос, испортив прическу.

— Да, мы благодарны за заботу, — раздался голос отца. — Все это время мы надеялись, что Его Величество смилуется над нами.

— Возможно, вы получите помилование. Все будет зависеть от…

Гость неожиданно замолчал. Я отпрянула от двери и дернула за рукав увлекшуюся Мелиссу. Кажется, она постукивала туфелькой по полу, тем самым выдав нас.

Дверь рывком отворилась, и на пороге показался Моррис. Он укоризненно посмотрел на нас, и мы, залившись румянцем, сделали вид, словно шли мимо. То, что нас застали здесь, чистая случайность!

Конечно, чуть позже мы вернулись к кабинету, но из-за дверей не доносилось ни звука. Похоже, гость применил магию. Его дар-то не проклят!

— Как вы думаете, зачем он приехал? — выпалила Мел, когда мы собрались в моей комнате. Она была ближе всех к кабинету отца.

— Может, мамина мечта сбудется, и проклятье снимут? — задумчиво проговорила Эстер.

— Двадцать лет не вспоминали про нас, а теперь решили помиловать? — фыркнула я. — Странно это.

Не сумев усидеть на месте, я принялась расхаживать по комнате. Да, мама будет безмерно счастлива вернуться на материк, но я вовсе не была уверена, что хочу этого. Остров был моим домом, холодным, но родным. А что ждет нас в Киаринте?

Дверь в спальню стремительно распахнулась, и внутрь вошла мама. Ее глаза лихорадочно блестели, губы были искусаны. Я вжала голову в плечи в ожидании отповеди за подслушивание. Однако она обвела нас слегка растерянным взглядом и сказала:

— Девочки, спуститесь в столовую.

— Конечно, мам, — хрипло отозвалась Эстер.

По спине пробежал холодок. Не похоже, что новости будут хорошими. Сбившись в кучу, мы последовали за ней. Мама уже взяла себя в руки: она расправила плечи и превратилась в себя прежнюю, лишь пальцы, стиснувшие подол платья, выдавали ее напряжение.

В столовой остывал ужин. Гость сидел на стуле, а отец нервно расхаживал по комнате. Когда мы вошли, нас попросили сесть. Моррис прокашлялся и заговорил:

— Девушки, Его Величество считает, что ваш род достаточно наказан за преступления Грега Кэнна и должен быть помилован. Но сперва он хочет убедиться в том, что родители не посеяли в вас зерна мести. Вы отправитесь в Киаринт и проведете Сезон Тишины при дворе. Если вы хорошо покажете себя, то ваши родители будут помилованы и покинут Ледяной остров.

Я изумленно ахнула, не веря своим ушам. Мы все-таки отправимся на материк! Одни!

— Здесь приказ короля, вашим детям ничего не угрожает, — Моррис протянул отцу свиток и многозначительно добавил. — Кроме того Его Величество обещал подумать о вашем проклятье. Вероятно, он избавит вас от него. Я бросила взгляд на маму. В ее голубых глазах загорелась надежда, а на щеках расцвели красные пятна. Взбудораженный отец взял ее за руку, успокаивая.

Мы с Эстер переглянулись. Конечно, мы сделаем все возможное и невозможное, чтобы родителей помиловали. Ведь они не принимали участия в покушении, но провели лучшие годы своей жизни в одиночестве, мучимые проклятьем. Если мы с сестрами могли довольствоваться обществом слуг или местных жителей, то им после великолепия дворца пришлось туго.

— Благодарим за предоставленный шанс, — Эстер поклонилась, и мы с Мелиссой с запозданием последовали ее примеру.

— У вас есть полчаса на сборы, — кивнул Моррис, довольный нашим ответом. — Берите лишь самое необходимое, гардероб вам пошьют в Киаринте.

Полчаса? Я обхватила себя за плечи, только сейчас осознав, что все происходит по-настоящему. Мама вновь предложила гостю чай, и на сей раз он не стал отказываться. Эстер дернула меня за руку, увлекая за собой, и я пришла в себя. Сестра права. Нельзя терять время.

Зайдя к себе в комнату, я растерянно осмотрелась. Что взять с собой? Конечно, одежда меня не интересовала. Но сколько памятных вещей накопилось за девятнадцать лет жизни! Я с нежностью провела рукой по лоскутному покрывалу на кровати. Мама сшила его, когда мне было десять. Я серьезно заболела и целый месяц просидела в доме, не выходя на улицу. Мне было невыносимо скучно, и наша с ней работа над этим покрывалом стала лучшим воспоминанием моего детства.

Или вот эта кривоватая фигурка оленя, вырезанная из дерева? Дик подарил ее на прошлый день рождения. А я-то думала, чем таким он занимается вечерами, не рассказывая мне!

Мой взгляд падал все на новые и новые вещи. Взяв себя в руки, я смахнула набежавшую слезинку и сунула в карман висящую на стуле атласную ленту бирюзового цвета. Я стащила ее с маминого наряда, привезенного еще с материка. Она безумно любила его, но после рождения Мелиссы он стал ей мал. Однажды я нашла платье в шкафу и вынула ленту из корсажа, уж очень она мне понравилась.

Больше я ничего не взяла и, в последний раз осмотрев комнату, вышла. Самое главное, это моя семья. Без всего остального я обойдусь.

Мама собрала нас в своей спальне. Сперва она крепко обняла каждую, и на глаза вновь навернулись слезы. Зачем я наговорила ей гадостей за ужином? Сейчас все это казалось такой ерундой.

— Девочки, — она обвела нас взглядом. — Я не знаю, что ожидает вас в Киаринте, поэтому вам нужно держаться вместе. Не ссорьтесь и поддерживайте друг друга. Вряд ли высший свет с радостью воспримет возвращение Кэннов. Не доверяйте никому.

— Конечно, мама, — в голосе Эстер звучали слезы. — Мы будем вести себя идеально и не подведем вас. Проклятье снимут.

Мелисса хотела что-то сказать, но расплакалась. Она была очень привязана к маме, ей придется тяжелее всех.

— Ну-ну, моя милая, — улыбнулась мама и, сморгнув слезинку, обняла ее. — Все будет хорошо! Это отличный шанс для нас всех.

Она права. Если мы постараемся, то вскоре воссоединимся с родителями. Набравшись смелости, я хотела извиниться перед ней за случившееся во время ужина, но не успела. В дверь постучали, и отец позвал нас в столовую. Меня пробрала нервная дрожь. Все это походило на какой-то сон, но происходило по-настоящему!

Пентаграмма уже сияла ярко-синим, а Моррис проверял контуры, беззвучно шевеля губами. Заметив нас, мужчина кивнул и предложил нам первыми встать в центр пятиконечной звезды.

Я бросилась на шею к отцу и все-таки разрыдалась. Он выглядел таким растерянным, словно не понимал, что происходит. Он погладил меня по спине и шепнул на ухо:

— Ты храбрая, Силь. Ты справишься.