Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка Страница 30

Музыканты промочили пивом горло и заиграли свадебную хороводную. Все, кто еще мог стоять на ногах, помчались танцевать, и жена старосты самолично увела короля в хоровод.

— Парень танцует, — многозначительно промурлыкала госпожа Ханна. — И ты бы пошла, сплясала.

— Ногу подвернула, — отозвалась я. — Лучше посижу с вами. Полюбуюсь.

Но отсидеться мне не удалось, потому что меня тоже затащили в хоровод.

Деревенские пляски — это вам не королевские танцы со множеством фигур. Тут каждый топает и прыгает, во что горазд. Женщины и мужчины шли двумя кругами, меняясь партнерами, взвизгивая и ухая. Меня словно несло вихрем, пестрым от ярких одежд, шумным, стремительным…

Среди разгоряченных крестьянских лиц я то и дело выхватывала взглядом лицо короля. Он улыбался. Улыбался — и смотрел на меня.

Зачем так смотреть? Смотрел бы на жену старосты, которая отплясывала с ним, как в последний раз!..

Очередная смена кавалеров, и я оказалась в объятиях его величества, только потанцевать нам не удалось, потому что музыка смолкла, и музыканты громко затребовали пива и мяса, чтобы подкрепить силы.

— Чудесно, — сказала я немного сердито, — но нам пора домой.

Я хотела высвободиться из рук короля, но он не отпустил.

— Куда это ты? — сказал он громко, и все оглянулись на нас. — А как же — поцеловать?

— Правильно! Они же под омелой! — расхохотался староста, широко разевая рот. — Оказалась под омелой — дари поцелуй, красавица!

Над нами и правда висела омела — привязанная к потолочной балке, украшенная лентами.

— Глупости какие, — сказала я, пытаясь разжать руки короля. — Все это суеверия… Нам давно пора ехать. Ночь уже… волки…

— Значит, не будем затягивать, — объявил его величество и поцеловал меня при всех, схватив за затылок, чтобы не увернулась.

Говорят, под омелой случаются чудеса. Наверное, это было одно из подобных чудес. Потому что хоть я и стояла на деревянном полу, но в то же время взлетела и парила где-то между звезд. Да, прежний синеглазый мальчишка научился целоваться, и теперь пользовался своим умением, унося меня в неведомый мир — сказочный, волшебный…

Гости захлопали в ладоши, подбадривая наглеца, мужчины завопили, подсказывая, что следует сделать после, когда мы будем возвращаться в город. Когда король отпустил меня, мои щеки и губы горели, как ошпаренные.

Госпожа Ханна была необычайно довольна и хитро посматривала на меня, пока мы ходили к ней домой, чтобы взять закваски.

— Приятный молодой человек, — шепнула она мне на прощанье. — И красавчик — каких поискать!..

Мы попрощались, король снова уселся в сани рядом со мной и по-хозяйски приобнял меня, держа вожжи одной рукой.

— Ну, это уже слишком, — не выдержала я. — Вы слишком вошли в роль возчика, ваше величество.

Он улыбнулся так самодовольно, что просто напрашивался на вторую пощечину.

— Очаровали всех крестьян, — сказала я, пытаясь спихнуть его руку со своего плеча. — Какие у вас таланты!.. Вы там как рыба в воде себя чувствовали. Теперь сомневаюсь — может, вы не король, переодетый возчиком, а возчик, переодетый королем? Обман раскроется и…

— Не забывай, что мой дед был водовозом, — король ничуть не обиделся и руку не убрал, только обнял меня покрепче. — В предках у меня не только короли. Простолюдинов — ровно половина.

Я передумала вырываться. В медвежьей шубе, под королевской рукой, мне было тепло и спокойно. Наверное, так спокойно мне не было никогда в жизни. Где-то я уже слышала такие слова…

— Староста рассказал, что не хотел выдавать дочь за того парня, — заговорил король. — Он — кузнец, вроде как не пара. Только кузнец-то оказался не промах, настоял на своем. И дом построил, и работал, как проклятый, чтобы свадьбу сыграть. Ну и девчонка ни за кого больше не хотела… Папаше пришлось уступить. Сейчас они все счастливы.

— Они боролись за счастье, — сказала я назидательно. — Главное, чтобы и дальше все были счастливы, чтобы не ошиблись с выбором. Чтобы это и правда была любовь, а не прихоть.

— Разве в таком деле можно ошибиться? — король бросил вожжи, но дорога была одна, и лошади бежали дружно, не теряя направления. — Любовь или не любовь — это сразу понятно. Мейери, выходи за меня!

— Вы пьяны, ваше величество! — я вывалилась бы из саней, если бы король не держал меня, прижимая все крепче.

— Может, это и придало смелости, — сказал он. — Стань королевской невестой, а потом и женой. И не бойся ничего. Все мои предки женились по любви, не хочу нарушать традицию.

«Так предлагаешь стать женой или невестой?», — подумала я, и настроение испортилось окончательно.

— А у вас уже и любовь, ваше величество.

— Не притворяйся, — он прижался лбом к моему виску. — Ты же знаешь, что я влюбился в тебя с первого взгляда. Еще в той лачуге в лесу, куда меня привела белая птица…

— Вы точно пьяны, — я оттолкнула его, насколько это было возможно сделать, сидя плечом к плечу в узких санях.

— Пьян от любви, — согласился он. — Я ведь ни на день про тебя не забывал, Мейери. Только о тебе и думал. А когда встретил второй раз — совсем потерял голову. Ты такая… такая… лучше тебя никого нет.

— Тогда зачем уговариваете меня участвовать в отборе невест? — сказала я жестко. — Просто женитесь — и всё.

Он смутился.

Смутился так, что даже чуть отодвинулся от меня.

Вот она — цена мужским словам. «Выходи за меня!». А как потребовали дела, а не слова — сразу что-то не так.

— Это будет выглядеть некрасиво, — попытался объяснить мне король, и голос у него был виноватый. — Мы еще год назад объявили об условиях женитьбы, приехали девицы со всего королевства… Если им всем сразу отказать, они будут оскорблены. Лучше участвуй в отборе, выиграй, и мы поженимся. Все по закону. Ты же сама этого хочешь, Мейери?.. Ведь хочешь?..

— И какие условия отбора? — спросила я недовольно.

Но король не заметил недовольства. Наверное, обрадовался, что я не стала спорить.

— Надо отгадать три загадки, — радостно сказал он. — Это я придумал — три загадки, чтобы взять в жены самую умную. Зачем мне пустоголовая красотка? Народу нужны умные правители.

— Да уж, с вами-то народу отменно повезло, — заметила я, но король не понял иронии. — А если не отгадаю?

Он засмеялся и поцеловал меня в щеку:

— Конечно, отгадаешь. Я ведь скажу тебе ответы.

Лошади бежали бодро, и впереди уже засияли огни Арнема. Я прижимала к груди горшочек с закваской и слушала, как король Иоганнес расписывает наше счастливое и светлое будущее.

Едва мы въехали в город, и за нами заперли ворота, я попросила остановить сани.