Рожденная на рассвете - Кристина Девис Страница 30

— Да?

— Это закончилось?

— Закончилось? — пробормотал он её вопрос. — К сожалению, это так же закончилось, как и только началось.

Нева почувствовала, как у нее защипало глаза от подступающих слез, но она была обезвожена, и в ней осталось недостаточно соленой жидкости. Она безрезультатно облизнула пересохшие губы и потянулась за таинственной чашкой Астианда, но ее рука была слишком слаба, чтобы выполнить эту задачу.

Она не знала, сколько еще огня сможет выдержать. Она отчаянно хотела, чтобы Астианд сказал ей, что с огнем покончено.

Астианд поднес кружку к ее рту.

— Смой эту хмурость. — приказал он ей мягким тоном.

Нева сглотнула и почти сразу почувствовала себя более настороженной. Ее мышцы расслабились. Ее разум обострился и сосредоточился на Астианде. Что-то в нем было не так. Он был слишком мил.

— Что случилось? — спросила она, и ее голос звучал немного лучше, чем обычно.

— Ты прошла огненный обряд, если ты это имеешь в виду, — ответил он, ставя кружку на стол.

Тревога в ее груди рассеялась, и ее место заняло облегчение.

— Но… — он замолчал.

— Что?

— Взгляни, — Астианд достал из кармана маленькое круглое зеркальце и протянул ей.

Нева уставилась на свое отражение. Ее кожа была белой и сухой. Ее глаза были налиты кровью и покраснели по краям. Она наклонила зеркальце и увидела свои рога.

Четыре рога загибались вверх и назад вдоль ее черепа.

Два, которые у нее были с момента полового созревания, выросли на несколько дюймов во время ритуала, сравнявшись по длине с рогами Астианда, а между ними появились два рога поменьше. Это зрелище послужило достаточным стимулом для нее, чтобы подняться на колени и посмотреть в большое зеркало на стене.

Она выглядела так… Неправильно.

Ее руки импульсивно потянулись к волосам. Ее пальцы принялись расплетать косы, туго удерживающие волосы рядом с черепом. По мере того как узоры разворачивались в виде волнистых прядей, клочья кожи и волос выпадали, заменяясь новыми рожками.

— Твой ритуал длился восемь дней, — сказал ей Астианд, — что нормально. У донажи было двенадцать. Но что было ненормально, так это то, что ты проснулась во время него. Ты помнишь?

Нева откинулась на подушки и подняла на него глаза. Ее разум был острее, чем когда она впервые проснулась, но ей все еще приходилось концентрироваться, чтобы вернуть воспоминания о ритуале. Она медленно кивнула.

— Я помню, что кожу покрывало пламя, — сказала Нева, — боль была уже намного легче, но она все еще была. Они напали на меня. А потом вы с отимой дали мне что-то выпить и отвели обратно в ту комнату.

— Такого никогда раньше не случалось, — он прикоснулся пальцем к одному из ее новых рогов, отчего у нее по спине пробежала дрожь.

Вместе с покалыванием пришло немного страха.

— И что это значит? — спросила она.

— Это означает, что теперь ты действительно Да’Валиа, силы и все такое, — сказал Астианд. — Ты имеешь право на одну неделю отдыха здесь, вдали от Да’Вода. Каждой маджиле требуется как минимум это время для того, чтобы прийти в себя и к тебе тоже не будут относиться по-другому. Кроме этого, никто точно не знает.

Астианд взъерошил свои растрепанные волосы, как будто это действие могло помочь ему собраться с мыслями.

— Когда ты их снимешь? — Нева подняла руку, чтобы указать на кандалы.

— Я оставлю кандалы в качестве меры предосторожности, — сказал он.

— Но я прошла ритуал. Ты же так говорил, — Нева нахмурилась. — Не мог бы ты их снять?

— Я бы предпочел бы оставить их, — ответил Астианд, — как твой попечитель, я советую тебе верить, что это к лучшему.

Нева чувствовала себя неловко, узнав, что во время ее обряда посвящения все пошло наперекосяк, и Астианд не вселял в нее уверенности, настаивая на том, чтобы она продолжала носить кандалы.

— Мне, вероятно, никогда больше не придется использовать их, — сказал Астианд, как будто это должно было развеять ее страхи.

— Вероятно?

— Вероятно. — сказал Астианд твёрже.

Нева удержалась, чтобы не закатить глаза. Едва.

— А что с другой, Эллажи? — Нева спросила о молодой маджиле, которую отправили в огненную комнату вместе с ней.

Астианд колебался.

— Её ритуал пошел нехорошо, — сказал он, — ты больше её не увидишь.

— Что ты имеешь в виду? — Нева снова подалась вперёд.

— Проклятие Дианца, — торжественно произнес он. — Ритуал для неё был слишком сложен. Так часто бывает для маджил. Ее разум не смог справиться.

Нева покачала головой. Она не хотела в это верить. Эллажи была так молода. На самом деле ребенок.

— Так она… что? Какова ее судьба?

— Маловероятно, что она выздоровеет, — сказал Астианд. Затравленный взгляд, появившийся в его глазах, заставил ее подумать, что у него был личный опыт потери кого-то таким образом. — Проклятие Дианца означает, что маджила может погибнуть в огне. Некоторые теряют рассудок. Их судьбы одинаковы — немногие когда-либо выздоравливают настолько, чтобы снова полноценно участвовать в жизни клана. Но не беспокойся о тех, кто погиб. Есть более важные вещи, которые следует учитывать. Ты будешь подчиняться такому же протоколу, как и все другие маджилы, пережившие свои огненные обряды. Я не знаю, как много ты думала о том, куда пойдешь дальше, но твой ритуал и сила, которую, я верю, ты теперь можешь использовать, кое-что подразумевает.

— Подразумевает? — Нева привлекла его внимание, когда он отвернулся. Она положила руку ему на плечо, легко, но настойчиво.

— Донажи уже много лет является сильнейшим представителем верхушки среди Да'Вода. У нее есть свои собственные планы по всему королевству, но некоторые Да'Вода начинают думать, что ты, возможно, выбрана Дианцем для чего-то значительного. Твоё уникальное восхождение не останется незамеченным — ни ею, ни кем-либо из хилан в этом клане.

Астианд накрыл ее руку своей и на мгновение задержал ее там, прежде чем встать и отступить назад.

— Я знаю, что для тебя это было тяжелым испытанием, но мне нужно немного отдохнуть. Я пришлю Миланда с протоколами, чтобы ты смогла лучше понять, чего ожидать.

Астианд ушел и Нева позволила своим мыслям блуждать. Судьба Эллажи не давала ей покоя. Воспоминания Невы об обряде становились все яснее по мере того, как она пила все больше зеленой жидкости. Хотя она отчаянно скучала по своей семье, она была рада, что они не видели ее такой. Она посмотрела вниз на прикрывавшую её ночную рубашку. Она не помнила, чтобы её надевала и задавалась вопросом, не Астианд ли оказал ей такую честь, но предпочла не зацикливаться на этом.