Четвертый вектор триады - Юрий Белов Страница 31

Притязающий с детства на знание жизни,

Виноградом не став, превратился в изюм.

Эти слова, уложенные в особый ритмический рисунок, удивительно перекликались со стихами, найденными Олегом в тетради отца. Ксана попросила прочитать их голосом, и музыка слов слилась с магией мыслей:

Нищим дервишем ставши, достигнешь высот.

Сердце в кровь изорвавши, достигнешь высот.

Прочь пустые мечты о великих свершеньях!

Лишь с собой совладавши, достигнешь высот [2].

Ксана не знала, что такое «дервиш», но за непривычным сочетанием звуков проступало что-то прямо противоположное сытой отрыжке дворца, заполненного роскошными снаружи и отталкивающими внутри придворными, прозябающего в пустоте повседневной скуки и потрясаемого поразительно однообразными и гнусными скандалами пьяных драк и супружеских измен.

А потом Олег пел свои песни, и лес наполнился отзвуками и отголосками. Ксане казалось, что вокруг поляны собрались неведомые существа, которые с любовью и бесконечным талантом вливают в музыку лютни свою собственную музыку. Когда Олег вдруг замолчал, прекрасная песня осталась. Еще несколько долгих мгновений звенели ликующим весельем искристые, звонкие голоса, венчающие шепот травы и шелест листьев, тихий плеск воды и органные вздохи ветра.

— Это феи, — с улыбкой сказал Олег и после минуты теплой солнечной тишины заиграл быструю мелодию, проникнутую радостью полета и полетом радости.

Ручеек, бегущий через поляну, шептал Ксане о море, в которое он стремился. Он звал ее за собой в бесконечный сверкающий простор. И принцессе мучительно захотелось стать белой стремительной птицей, несущейся над бушующими в кармической ярости мутными волнами Нижнего Мира. Птицей, летящей вверх. Когда уставший от переживаний воздух перестал светиться и солнце отправилось согревать влюбленных в Западном Пределе, на поляне бесшумно возник волк. Он был не крупным, но уже седым той благородной ровной сединой, которая украшает некоторых полководцев и пожилых, умудренных опытом ремесленников.

Сдержанно кивнув изумленной Ксане, он устало улегся на теплом пригорке и стал деловито вылизывать передние лапы. Всем своим видом он давал понять, что, пока они здесь развлекались, он пробежал не один десяток миль, да еще по лесу, да еще придавливая по пути не в меру быстрых собак. Его пепельная шкура потемнела от пота и в нескольких местах слиплась подозрительными бурыми сгустками.

Ксана мгновенно ощутила родившуюся в груди Олега волну благодарности и любви, смешанную с чувством вины и угрызениями совести. И только через несколько секунд она поняла, что именно сделал для них мохнатый собаконенавистник.

Осторожно приблизившись, она присела над волком, не решаясь погладить его влажную густую шерсть. Олег отложил лютню и вдруг оказался рядом. Не прыгнул, не подбежал, а именно оказался. Чувствуя, что чудесам сегодня не будет конца, Ксана вопросительно вскинула брови, и юноша, ласково взяв ее руку, положил дрогнувшие пальцы на спину волка.

— Ему нравится, когда его гладят прекрасные девушки, — с улыбкой сказал Олег.

«Конечно, — возник в голове принцессы чужой, странный, но милый ментальный голос, — должен же я хотя бы частично ощутить, что чувствовал ты, пока я метался по оврагам и буеракам?»

Голос Bay отдалился и погас. Ксана наконец прикрыла сияющие счастьем глаза и медленно заскользила в Страну Грез, ведомая звучным, наполненным обертонами голосом:

И много будет странствий и скитаний:

Страна Любви — Великая Страна!

И с рыцарей своих — для Испытаний —

Все строже станет спрашивать она:

Потребует разлук и расстояний,

Лишит покоя, отдыха и сна…

Но вспять безумцев не поворотить —

Они уже согласны заплатить:

Любой ценой, и жизнью бы рискнули, —

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную, невиданную нить,

Которую меж ними протянули… [3]

Лэйм

Великие Древние Горы

Поздний вечер

Когда Летта вынырнула из мутного водоворота боли, опасности рядом не было.

Тело почти не болело, лишь левая сторона шеи пульсировала прокушенной кожей. Неподалеку находился кто-то очень большой, добрый, но какой-то холодный и древний. Летта открыла глаза. Небо над ущельем подернулось закатным пеплом, недолгие сумерки сгущались над Великими Древними Горами.

Слева что-то светилось слабым радужным светом. Девушка осторожно повернула голову и увидела дракона. Огромная голова на гибкой сильной шее была повернута в ее сторону, и глаза под низкими крутыми надбровьями переливались всеми цветами радуги. Гигантский ящер лежал на теплых камнях, спокойно вытянув хвост.

— Откуда у тебя этот меч? — раздался справа негромкий голос.

Резкий поворот головы отозвался болью и головокружением. Сквозь внезапно выступившие слезы Летта увидела сидящего рядом юношу с красивым открытым лицом и длинными, светлыми волосами. На долю секунды ей показалось, что это снова колдовской морок. Уж очень похож был незнакомец на стоившего ей стольких страданий золотоглазого поэта!

Поза юноши была непринужденна и так легка, будто он совсем не давил на землю.

— Почему я не почувствовала тебя, когда очнулась? — с трудом выговорила девушка, с отвращением услышав свой тихий дрожащий голос.

— Мы, Эльдар [4], многое умеем, — улыбнулся юноша. — Например, двигаться без шума и дышать без пыхтения, слышать через три стены и видеть за двенадцать лиг.

Было видно, что эльф говорит почти не думая. Глаза его с тревогой и заботой смотрели на Летту. И он был чем-то занят, как будто слушал через три стены.

На долю секунды девушке показалось, что из его груди вытекает неясное голубое сияние. Закрыв глаза, она увидела тонкий спиральный луч, вливающийся ей в солнечное сплетение.

— Спасибо, ты спас меня. — Она благодарно улыбнулась. — А где этот? — Ее лицо исказилось гримасой отвращения.

— Его нет, — твердо сказал эльф, стараясь удержать дрогнувший от негодования луч.

— Мне уже лучше. — Летта попыталась приподняться.

— Нет, полежи еще немного. — Юноша придержал ее рукой, и зеленый камень над его лбом блеснул мягким искристым светом. — Так откуда у тебя эльфийский клинок? — Он снова попытался отвлечь ее от сладкой воронки энергии, танцующей в глубине солнечного сплетения.

— Если ты пытаешься скрыть от меня свою Работу, то это тебе не удалось, — снова не отвечая на его вопрос, улыбнулась девушка. — Мы, Девви, тоже кое-что умеем. И при дыхании, кстати, не пыхтим.