Консультант ll - Анна Вальман Страница 32

Когда шумиха и обсуждение доклада улеглись, мне удалось вырваться на шестой этаж в кабинет начальника по новому налогообложению. Замученная кофейными напитками и сигаретами женщина с проседью в идеально затянутых в пучок волосах сначала хотела с порога развернуть меня восвояси, но увидев большую папку в моих руках замешкалась, и мне удалось объяснить ей происхождение налоговой книги резервации Красная гора. После сожалений о смерти ее коллеги, я замолвила несколько слов о бывшем мейстере и его желании сотрудничать и работать на благо обеих сторон, чему, похоже, она была очень рада, и мы душевно распрощались.

Я так никому и ничего не рассказала о деньгах в конверте, потому что не могла объяснить их источник — а также пропажу тысячи, которая ушла на такси, — и не хотела, чтобы это восприняли как взятку. Поэтому просто отнесла конверт в приют для кошек на соседней улице и положила в коробку для пожертвований. Мысль о доме для пушистых беспризорников окончательно помогла мне почувствовать себя героем, пережившим путешествие в мир богов и обратно.

Моя одиссея закончилась.

Прошла неделя, которая дала мне время смириться с возвращением на прежнюю должность, немного набрать вес и залечить свои раны. Вспомнив рекомендации врача, я купила в аптеке железо и принимала по полтаблетки каждый день, хотя в этом уже не было необходимости, а лишь слабое напоминание о Жане и его собственнической заботе.

Я перестала каждые пять минут смотреть новости и проверять телефон. Все реже по телевизору говорили о загадочной болезни, названной «инфирма», которая исчезла так же внезапно, как появилась.

Работа в комитете вошла в свое привычное русло, за тем исключением, что я стала ощущать на себе взгляды коллег, незнакомых посетителей в фойе и внимание начальства. Меня несколько раз пригласили в кабинет вышестоящего руководства на восемнадцатом с уточнениями по докладу и включили в рабочую группу, отвечавшую за проект нового закона.

С удовольствием отмечая румянец на щеках в зеркале служебной уборной, я снова становилась консультантом, а не едой, и лишь один случай выбил меня из колеи. Однажды вернувшись с обеда на рабочее место, я обнаружила на клавиатуре то, что казалось потерянным безвозвратно. Оглядев зал и коридор, не увидела ничего необычного, люди сосредоточенно работали за мониторами или листали документацию, а офис-менеджер что-то диктовала по телефону, сверяясь со списком в руках. Я вернулась к столу и, протянув дрожащую руку, взяла с клавиатуры шило, выструганное Жаном из оленьих рогов.

В голове пронеслись картинки того, как я иду по длинному полутемному коридору лаборатории, сжимая его. Как прижимаю руку с оленьим шипом к стеклу. В какой момент я потеряла его из виду? В соседней комнате у вентиляционного люка. Я отложила его в сторону, чтобы приставить стол к стене, затем вошел Мэхмет, и я забыла его на краю нержавеющего стеллажа. Но как шип попал сюда?

Еще раз оглядевшись, я сунула свою находку в карман единственных оставшихся приличных брюк, как раз вовремя, потому что ко мне уже направлялась Анна со списком ежедневных правок.

Улучив минутку в тот же день, я спустилась на лифте на второй этаж и, сделав лицо кирпичом прошмыгнула на лестницу. Миновав несколько пролетов, я оказалась у наглухо закрытой двери в лабораторию. Не знаю, чего я ждала. Но стоять здесь было бесполезно. Немного обождав, я вернулась на лестницу и к лифту. Замерев над кнопками, уже собираясь нажать на «семнадцатый», зачем-то выбрала «сорок семь». Мне хотелось убедиться, что лаборатория мертва, как и ее разработки, а офис Игоря Хареля находился именно там.

Поднявшись почти на самый верх, я поняла, что еще никогда не была выше этого этажа в здании Комитета. Этажи генерального руководства располагались под самой крышей, и вид с них, вероятно, открывает весь город как на ладони. Роскошные мраморные плиты на полу на сорок седьмом этаже отличались от офисного ковролина, к которому привыкли обитатели нижних ярусов. В отличие от юридического отдела, который представлял собой большой зал и коридор с кабинетами руководителей по направлениям, этот этаж имел только пустую рецепцию и основную двустворчатую дверь, которая была, само собой, заперта.

Подергав ручку на себя и от себя, я сдалась. Подняв глаза, уставилась на камеру видеонаблюдения в углу. Сейчас какой-нибудь охранник наблюдает за идиоткой, перепутавшей этаж. Для вида посмотрела на свои часы, пусть думает, что глупая пришла на собеседование. И пошла к лифту. Сквозь уже закрывающиеся створки элеватора я снова бросила взгляд на камеру. Казалось, она повернулась и следила за мной. Надеюсь, я не привлекла ненужного внимания охраны.

Вечером на исходе недели, когда я уже закончила ужин и готовилась почитать перед сном очередные формулировки в единый закон, истолкование которых занимало без малого сорок страниц, в дверь настойчиво позвонили.

Мои руки так и застыли с тарелкой под струей воды в раковине.

Они пришли за мной. Они вернулись! В моей голове пронеслись десятки картин, где я убегаю в закат с Олавом или Жаном, или Леонард на пороге моей квартиры просит меня вернуться, потому что некогда объяснять, но только я смогу им помочь. Сердце беспокойно забилось в груди. А я, закрыв кран и сбросив фартук, торопливо пошла открывать, приводя в порядок свои волосы.

Я перебирала в голове, как мне лучше себя вести, чтобы не показать, как сильно я этого ждала. Распахнув дверь, не глядя в глазок, я поняла, что опять совершила глупость.

На пороге стояла китаянка с острыми как бритва ногтями наготове. Схватив меня за лицо, она втолкнула меня в квартиру, зажав рот, и ударила об зеркало в прихожей, разбив его моей головой.

Затылок обожгла боль, но я устояла на ногах и даже смогла вспомнить ее имя.

— Минг? Что тебе нужно?

— Услуга за услугу.

— Что за услуга?

— Ты идешь со мной, а я не перегрызаю тебе глотку прямо сейчас.

— Зачем? Я же бесполезный человек, так, кажется, сказал Энгус?

— Мастеру Энгусу нужна кровь, из которой было сделано новое лекарство. Я могу ее слить прямо здесь или ты принесешь ее сама. Минута на размышление.

— Я поеду. Добровольно. Дай только переодеться. — Я вывернулась из ослабевшего захвата и побрела в спальню, где быстро натянула брюки и теплую подовлазку. В сумку полетели перекус, вода, зарядка для телефона и пара вещиц из аптечки.

У меня не было уверенности, что я проживу больше, чем сутки, поэтому смену белья можно было не брать. Минг барабанила ногтями по косяку в кухне и, судя по бороздам на краске, у нее кончалось терпение.

Натянув тонкую шапку на голову, я машинально заправила волосы под воротник и влезла в самые удобные кеды и куртку. Из осколков зеркала на полу на меня смотрел пацан, собравшийся грабить банк.

Комичный вид не смутил Минг, и она выпроводила меня на улицу, где стоял ее габаритный Ford.

— Куда мы едем?

Пристегнувшись, я осмотрела ее автомобиль. Педантичная чистота и ароматизатор в виде кошачьей фигурки. Розовые чехлы несколько вводили в заблуждение. Но задние сиденья занимали какие-то пластиковые бочки и пакеты из непродовольственных магазинов.