Кровь дракона - Денис Чекалов Страница 32

— Я знаю Оксану не так уж давно, — заметил Хорс. — Но в твои слова что-то уж с трудом верится. Не хочешь ли ты сказать, будто раньше нимфочка была белой и пушистой?

Как ни странно, но морозный воздух совершенно не беспокоил старушку. Казалось, она по-прежнему сидит в своей избушке, возле теплой печи, а не стынет на холоде. А вот Скорпион уже начинал подмерзать, тем более, что оставался без движения.

— Оксана была самой доброй из нимф. Она отдавала всю себя людям.

Старушка вздохнула.

— Когда на Русь пришла новая вера, старых богов начали забывать. Люди, которых она любила, как собственную семью, отвернулись от Оксаны. Даже называли нечистой силой, бесовкой. Жизнь ее разрушилась, сердце надломилось. Долго она жила отшельницей, пытаясь привыкнуть к новым временам. Но обида и злость копились в ней, как болезнь. И когда полубоги начали убивать друг друга, ненависть Оксаны нашла себе применение. Вначале она не нападала сама; только защищала свое поле от тех, кто пытался захватить его. Потом ей понравилось убивать, и она уже не смогла остановиться.

— Какая трогательная история, — заметил Хорс. — Не обидитесь, если я не стану плакать?

— С каждым новым убийством Оксана все больше приближается к рубежу, после которого уже не сможет повернуть назад. Я думала, что все уже кончено для нее, но тут появился ты. Помоги мне. Спаси душу Оксаны.

— Зачем мне это? — небрежно осведомился Скорпион. — Я добрые дела творить не нанимался.

Старушка вновь хитро улыбнулась.

— Нимфа просто так от тебя не отстанет. Ты ей нужен, чтобы убить колдуна — а потом и Даждьбога. С каждой новой победой твои силы будут расти. Она просто не сможет оставить тебя в живых — а ты ее. И помни — Оксана гораздо сильнее тебя. Ты победил только одного дракона, а она — тысячи тварей и нетварей. Если решишься убить ее, сделай это сейчас, пока ты ей нужен. После смерти Даждьбога у тебя уже не останется никаких шансов. Так что спеши.

Травница заглянула ему в глаза.

— Не хочешь? Я прожила на свете достаточно долго, чтобы понять, когда между парнем и девушкой что-то происходит. Если не хочешь убивать ее или умирать сам — спаси ее душу, Хорс. А я тебе помогу.

Скорпион не мог согласиться с тем, что удар в пах подходит под определение старушки. Однако он тут же вспомнил глубокие, голубые глаза Оксаны, ее насмешливую улыбку, веселый голос. Да, травница оказалась права — убить такую красотку будет очень непросто.

— Ты можешь вернуть меня в мое время? — отрывисто спросил он.

— А тебе этого хочется?

Скорпион замолчал. Он всегда был одиночкой, ничем не связанный, без дома, и без друзей. Его вполне устраивала такая жизнь. Хорс уже все повидал в собственном мире — а этот, новый, сверкал перед ним все новыми волшебными гранями.

— С чего я должен начать? — спросил он.

Старушка кивнула. Видно, другого ответа она и не ждала.

— Помнишь амулет, который волхв передал боярину? — спросила она. — Особой силы в нем нет, но тебе он службу сослужит. Поможет узнать, светлеет ли душа нимфы.

— Как мне его найти?

— Ты этого делать не должен. У тебя есть другие дела, более важные. Но в городе живет мастеровой, по имени Петр. Он человек честный, и положиться на него можно. Князь, у которого теперь амулет хранится, великий грех совершил недавно. Ребенка невинного убил, сына Петра. К слову, ты этого боярина знаешь — именно его с лошади ссадил.

Старушка задумалась.

— Приходил тут ко мне паренек, подмастерье. Просил хозяину помочь. Я, дура старая, послала его к дракону Порфирию, да тот только слов наговорил пустых, да меня опозорил. Найди Петра, многие его знают. Взгляни в волшебный источник, увидишь, как выглядит он и его помощник, Спирька. Скажи, что от меня пришел. Пусть кожевенник добудет амулет у боярина и отдаст тебе.

— Что дать ему взамен?

Травница покачала головой.

— Не все люди только о своей выгоде думают. Не суди о них по себе.

«И все ж ты правда старая дура», — подумал Хорс, а вслух произнес:

— Подумай. Боярин сына Петра погубил. Кожевенник крови хочет, а я ему скажу — принеси, дружочек, побрякушку, а на этом утрись. Что он мне ответит? Да если мастеровой в дом боярина попадет, просто шею тому свернет, на том и сказке конец.

Старушка метнула на него недовольный взгляд.

— Ладно, правда твоя. Скажи, только с амулетом можно победить злого боярина. Но только если талисман в твоих руках будет. Это небольшая ложь, и невинная. Оксана все равно на Велигора охотится. А как падет колдун — не удержатся и бояре, что ему служат. Только не станешь же ты всего этого Петру объяснять. Слишком долго, да и не поверит он. Скажи, как я придумала, и всем будет хорошо.

Скорпион покачал головой.

— Чем же ты лучше, старушка, тех богов, которые древний закон право и влево выкручивают? — спросил он.

— А тем, что ради благого дела и солгать можно. Главное, чтобы никому вреда от того не было.

Хорс обернулся.

Ему показалось, что в спину ему уперся бешеный, злобный взгляд.

— Чувствуешь? — усмехнулась старушка. — Это сила дракона в тебе проснулась. Нимфа тебя по всему лесу ищет, и скоро найдет. Иди вон по этой тропе. До города много верст идти, а по стежке моей ты за минуту доберешься. И Оксану со следа собьешь. Поторопись.

Скорпион еще раз посмотрел на источник, и зашагал в лес. Вот и обрел он союзника против коварной нимфы, о котором только что мечтал.

Однако желание его исполнилось уж больно быстро. И Хорс чувствовал, что удача эта очень недолго сможет сопутствовать ему.

Правда о Пантелеймоне и его делах, которую Петр узнал на пропавшей мельнице, заставила его по-другому взглянуть на происходящее. Он понял правоту Потапа, предостерегшего от битвы с боярами — содельниками нечистых. Возникли у него опасения и за жену свою, которая видела бояр, направлявшихся к мельнице. Теперь, когда мельника не стало, они, видать, утратили возможность питать и укреплять свои силы. Виновником этого был Петр, и отомстить могли не только ему, но и жене. Вспомнились слова Потапа, что не все ему известно, и решил Петр пойти к соседу, выпытать, что значили речи его.

Изба Потапа, при жизни жены его чистая и уютная, после ее ухода опаршивела, как и сам хозяин. Пол был черен, в комьях грязи, на лавках стояли немытые неделями чугунки. Тараканы хаживали важно, не боясь света лучины, а Потап громко храпел, уронив голову на стол. Сына его, видно, забрала бабушка.

Петр толчком разбудил пьяного, брезгливо присел на лавку с краю. Потап, выпучив безумные глаза, долго вглядывался в бывшего приятеля, как будто видел в нем кого-то другого — внушающего ужас. Наконец до него дошло, кто перед ним.