Битва аферистов - Олег Шелонин Страница 38

— Только все ли предусмотрел? Смотри, сколько ратников-то набежало.

Действительно, из проулков на центральную площадь у шахского дворца, к которому приближалась процессия, стекалась городская стража.

— Если этот гад подставил нас под несанкционированный митинг, — злился Алексей — я ему...

— Пасть порвешь? — полюбопытствовал царевич, на языке которого в последнее время все чаще вертелись обороты речи побратима.

— Нет. Это будет нечестно. Все-таки старался мужик. Яблоки отниму, если отмахнемся, и все дела. Он этого все равно не переживет.

— Ну ты садюга! Елисей потянулся к рукояти меча.

— Не дергайся, кажется, инцидент улажен.

Воины нападать не спешили, ибо среди них уже крутился Мойша.

— Таких воителей еще не видела земля! Об их победах складывают саги! Они стреляют из луков с двух рук сразу! Сам Саня Македонский брал у них уроки тактики и стратегии...

Воины слушали открыв рты.

Оперативность, с которой Мойша организовал торжественный въезд, имела как свои плюсы, так и свои минусы. Плюсом было то, что охреневшая, полностью деморализованная завываниями труб и грохотом думбеки охрана парадных ворот Давлет-хане безропотно распахнула створки, пропуская процессию; минусом — то, что великого шах-ин-шаха Ирана чуть кондрашка не хватил, когда к ногам его подкатилась бордовая ковровая дорожка и слуги деловито попросили его поднять ножки, что он послушно и сделал. Если учесть, что сделал он это не поднимаясь с шелковых подушек, на которых возлежал в ожидании ужина, а в голове билась паническая мысль: «Почему не руки, а ноги? Пусть это даже дворцовый переворот, но зачем им мои ноги?» — кондрашка его все-таки не тяпнул, так как нанятые Мойшей слуги, закатив под ноги шаха ковер, прошлись по нему вениками и милостиво разрешили повелителю принять прежнюю позу.

Шах опустил ноги и соизволил приподняться на локтях, дикими глазами глядя на въехавшую в его покои процессию.

— Ох, немного запоздал! Из потайного хода вывалился выпачканный в глине великий визирь.

Предупредить шаха о том, что намечаются гости, он не успел, так как все это время посвятил закапыванию гонорара в подвале своей загородной виллы.

— Повелитель! — Он стукнулся лбом о мраморные плиты. С чалмы посыпались ошметки полузасохшей глины. — Позволь представить тебе подофилов и зоофилов, прибывших к нам с благородной миссией продолжения рода редких птиц!

— Дайте мне ТТ — простонал Алеша, — я его лично пристрелю.

— он что-то не то сказал? — полюбопытствовал Елисей.

— Лучше перевода не проси. Я сам хочу его убить. Из окружающего розовый шатер клубов дыма высунулась чалма Ары.

— Дэржи. — он протянул Алеше кинжал. Пернатый джигит сегодня был очень добрый. — А хочэшь, сам за тэбя зарэжу?

Шах во все глаза смотрел на этот дурдом и ничего не мог понять.

— Никакой поножовщины! — заволновался Алеша. — Ара, не забывай, у нас свадьба, а ты сегодня жених.

— Слушай, — Елисей тронут его за рукав, — мне все время кажется, что мы что-то упустили. Гляди, как хозяин на нас вылупился.

Алеша взглянул и сразу понял, в чем дело.

— Все-таки мы с тобой идиоты. Ну я-то ладно, в глуши воспитывался, а ты? Вроде царских кровей... кто тебя этикету обучал?

— А что?

— Да ничего. Коней у порога надо было оставить. Сейчас лепешек тут насажают — конфузу не оберешься!

— Ой бли-и-ин.

— Не матерись: мы в гостях, — попросил Алеша, спрыгивая с коня.

— А что значит не матерись? — полюбопытствовал Елисей, покидая седло.

— Поносными словами не базарь! — разозлился Алексей.

— Никогда не думал, что блины...

— Ликбезом займемся потом, — тормознул его брат, выступая вперед.

Повинуясь его знаку, все спешились, носилки с женихом опустили на мраморный пол, коней из покоев вывели, музыкантов выперли взашей, янычар тоже, и в покоях шаха Горбаса аль-Баиндура остались только хозяин, визирь и команда Алеши.

— Ваше Шахское Величество, — приступил к выполнению миссии Алеша, — вас тут слегка дезинформировали по поводу наших профессий, должностей и намерений. Так что давайте я сам всех представлю и растолкую, что к чему.

— А тебя представлю я, — любезно предложил Елисей, становясь рядом, — а то неудобно как-то.

— Идет.

Шах, сообразив, что сразу его убивать не будут, перевел дух, соизволил сесть на подушки, скрестив ножки в позе лотоса, и приготовился слушать.

— Значит, так, — Алеша хлопнул Елисея по плечу, — со мной все просто: я самый обычный Алексей из Черного Замка дракона Ойхо, за что меня иногда называют Алеша Драконыч, а вот этот вот обалдуй — мой побратим, но кроме того что он побратим, он еще и царевич далекого северного государства. Московия называется. Слышали про такое?

— Так что ж мне не доложили, что это официальный визит?! — заволновался Горбас аль-Баиндур. — Я тут, понимаете, в одном халате... Гасан, ты уволен!

Лицо великого визиря вытянулось.

— Правильное решение, — одобрил Алеша, сердито зыркнув на визиря, — рекомендую даже без выходного пособия. На пенсию, думаю, он себе уже наворовал.

Алеша очень не любил, когда его подставляют. Своих обязанностей великий визирь не выполнил. Шах к их визиту готов не был.

— Повелитель, позвольте напоследок проведать ваших птичек, которых так любила ваша дочь! — взвыл Гасан, яростно стуча головой об пол. — Я так к ним привязался!

Шах сентиментально шмыгнул носом.

— Ладно уж, прощайся. Слабый я человек, — пожаловался он Алеше, — ни в чем не могу отказать человеку перед смертью.

— В смысле как перед смертью?! — заволновался Елисей.

— Так я ж его уволил, — пояснил Горбас аль-Баиндур, удивленно вскинув брови. — Что тут непонятного?

— Ну нет, Ваше Шахское Величество, — возмутился Алеша, — так дело не пойдет! Если за каждое опоздание на работу так резко, — юноша чиркнул себя ребром по горлу, — увольнять, да еще без суда и следствия… а может, у него колики открылись, грыжа, геморрой? Радикулит пробил так, что он через жену перелезть не смог? У тебя есть жена? — Он носком сапога толкнул в пятку распростертого ниц визиря.

— Есть!!! И не одна!!! — завопил визирь. — Такой радикюль пробил, что пока через каждую перелез...

— Вот видите, Ваше Шахское, — обрадовался Елисей, — причина-то уважительная!

Шах с любопытством переводил взгляд с одного побратима на другого. Он уже полностью успокоился, и теперь его раздирал чисто спортивный интерес, так как побратимы не стояли на месте, а, размахивая руками в такт своим мыслям и словам, ходили по его покоям.