Сказание о Доме Вольфингов - Уильям Моррис Страница 38

Тиодольф же, вложив Плуг Толпы в ножны и обмотав вокруг него шнурок мира, вновь поднялся по долине. Там он поднял кольчугу с травы, где её оставила Солнце Леса, и надел с таким видом, словно собирался носить её круглые сутки. Затем он опоясался Плугом Толпы и, нахмурившись, взошёл наверх, на холм, где ночевали остальные, только ещё начинавшие просыпаться этим ранним утром.

Теперь следует поведать об Оттере и о тех, кто остался в вагенбурге, о том, как они услышали о поражении римлян на холме. Эти новости поведал им Эгиль по пути к дому Вольфингов. Воины воодушевились, как и следовало ожидать, и теперь сами жаждали разбить врага. В таком настроении они ожидали следующих вестей.

Уже говорилось, что Оттер послал Берингов и Вормингов на помощь Тиодольфу и его отряду. Когда же эти два больших рода ушли, тех, кто остался с Оттером – свободных и невольников, – едва набиралась тысяча человек. Многие из них были лучниками, что незаменимо, когда сражение ведётся из-под прикрытия стены или частокола, но совершенно бесполезно, если предстоит выдержать атаку в открытом поле. Впрочем, тогда в вагенбурге считали, что Тиодольф со своим отрядом позже вернётся к ним. В любом случае – так говорили они друг другу, – отряд Тиодольфа находится между римлянами и Маркой, так что в его помощи можно не сомневаться. Готы скорее боялись, что римлян отгонят от Марки раньше, чем произойдёт решающее сражение, – так сильно желали они вступить в битву.

Два дня спустя после Битвы на Холме выдался приятный прохладный вечер. И свободные, и невольники развлекались на равнине вне укрепления: метали копья, толкали камни*, бегали наперегонки и скакали на лошадях. Ближе к заходу солнца трое юношей, двое Лаксингов и один из Дома Шильдингов, а также старый седой невольник из того же Дома стреляли из лука. Мишенью для их стрел служил круглый камышовый щит. Его сплёл и повесил на шест старый невольник. Настроение у всех было мирное и счастливое. Вечер стоял ясный и тихий. Как уже говорилось, воины готов боялись римлян не больше, чем если бы были богами и находились в своей обители. Стрелки попались проворные, и те, кто оставался в укреплении, с интересом наблюдали за ними. Для многих здесь игры были что воздух. Воины любили их, играли сами или наблюдали за ними со стороны. Так было и тогда: любопытные сидели или стояли на траве с трёх сторон от стрелков и передавали по кругу рог с мёдом. В укреплении не испытывали недостатка в пище и питье, так как родичи, жившие поблизости, приносили провиант в изобилии. Кроме того, в вагенбург приходили женщины: немало их и сейчас было видно то тут, то там среди мужчин.

Юноша из рода Шильдингов по имени Гейрбальд только что спустил тетиву и попал прямо в середину щита. Зрители громко закричали, но, едва раздавшись, этот крик смешался с другим, оповещавшим, что к укреплению скачет гонец. Все сразу обернулись к лесу, потому что в вагенбурге ждали новостей от Тиодольфа, но те, кто находился ближе всего к деревьям, увидели, что гонец скачет с севера, со стороны Средней Марки. Слух об этом быстро разнёсся по толпе. Люди передавали друг другу, что этот юноша на сером коне скоро достигнет того места, где стояли соревнующиеся, и все гадали, что же за вести он несёт. Но никто не бросился ему навстречу, чтобы принять его с почестями. Когда же всадник приблизился, те, кто стоял к нему ближе всех, разглядели, что это была женщина.

Воины расступились перед серым конём, выглядевшим уставшим и измотанным, и его всадницей. Женщина сразу проехала внутрь кольца воинов и только там натянула поводья. Она медленно, будто бы с болью, слезла с коня и, оказавшись на земле, чуть не упала от изнеможения. Двое или трое парней подбежало, чтобы помочь. Они сразу же узнали в ней Хросшильду из рода Вольфингов, ведь эта отважная женщина была известна многим.

Она попросила: «Отведите меня к князю Оттеру или приведите его ко мне, что даже будет лучше, ведь здесь уже собралось много воинов. А тем временем дайте мне мёду. Я устала и сильно хочу пить».

Один из воинов побежал за Оттером, а другой протянул ей рог с мёдом. Хросшильда едва успела сделать глоток, как Оттер уже был рядом – его нашли прямо у ворот укрепления. Он частенько бывал у Вольфингов, а потому сразу узнал гонца. Оттер произнёс: «Приветствую тебя, Хросшильда. Какие вести ты нам принесла?»

Женщина ответила: «Сегодня я принесла вам дурные вести. Скажи своим людям, чтобы они сей же час надели доспехи и оседлали лошадей, ибо римское войско уже подходит к Средней Марке».

Оттер вскричал: «Трубите в рог! Все к оружию! Будьте готовы вскочить на коней и собраться на тинг стройным порядком – род за родом. Позже вы услышите рассказ Хросшильды, то, что она поведает мне!»

Оттер отвёл гонца на покрытый травою небольшой холм, усадил её там и сам сел рядом, проговорив: «Теперь сказывай, девушка, не бойся! У нас одна судьба: либо вместе жить, либо вместе умереть, как полагается свободным детям Тюра, земным друзьям всемогущего бога. Как же случилось, что ты встретила римлян, узнала их замыслы и при этом выжила?»

Хросшильда ответила: «Было это так: Солнце Крова решила, что по восточным тропам даже целому войску совсем не сложно пройти чрез чащу Бранибора в Среднюю Марку, поэтому она послала десять женщин да меня одиннадцатой к бражному залу Берингов и к тому пути через чащу. Мы должны были взять подходящих людей из числа тех, кто оставался у Берингов, и затем охранять лесные пути от римлян. Мне кажется, ей было видение об их уловках, хотя, возможно, и неясное.

И вот мы прибыли к поселению Берингов, и там выбрали восемь крепких женщин и двух быстроногих мальчишек, так что всего нас получилось числом двадцать один человек.

Мы всё сделали по просьбе Солнце Крова: протянули цепь дозорных по лесу и дальше. Они должны были передавать друг другу сигнал войны – трубить в рог, – пока он не дойдёт до нас, а мы ждали с лошадьми наготове на прекрасной равнине близ леса.

Рога разбудили нас посреди прошлой ночи. К нам прибежал ближайший из дозорных, который услышал рог из чащи. Он сказал, что это точно звук готского рога и именно тот сигнал, которого мы ждали. Я сразу же послала гонца в бражный зал Вольфингов, чтобы он передал им вести. Но к вам я решила скакать только тогда, когда проверила всё сама. Помедлив немного, я направилась в дикий лес. Если бы было время, я бы рассказала, как скакала и ждала, но сейчас поведаю только о том, чем всё закончилось. Осторожно сделав несколько шагов в ту сторону, где чаща редела, а дорога заканчивалась, я нашла три дозора той цепи, что мы образовали, и ещё одну побегушку. Там были шесть женщин, которые, услышав сигнал рога, сбежали со своих мест, где они стояли в дозоре (хотя было бы лучше, если бы они остались в укрытии и что-нибудь выследили), и ещё одна женщина. Она стояла со своей подругой дальше остальных и успела поговорить с самой дальней дозорной, той, что видела римское войско. Оно было очень большим и никак не могло оказаться просто отрядом, высланным на разведку или грабёж. Эта побегушка рассказала (а она так боялась, что дрожала как осиновый лист), что в то время, пока женщины разговаривали, появились римляне, заметили их и начали пробираться сквозь заросли в их сторону. Женщины побежали. Побегушка видела, как римские разведчики схватили и утащили двух её подруг. Её саму чуть было не поймали, но она сбежала и выбралась к остальным на окраину леса, по пути оцарапавшись о скалы и терновник.