Сварог. Чужие зеркала - Александр Бушков Страница 4

И вот, усаженные на один из полукруглых диванчиков, Сварогсо товарищи вынуждены были битый час выслушивать всю эту парламентскуютягомотину – про то, как следует поступить с попавшим в руки дамургамчеловеческим материалом – уничтожать, видите ли, или не уничтожать. Как тут невспомнить некоего матросика Железняка, при помощи маузера и соленого морскогословца разогнавшего к чертовой матери похожее собрание говорунов… Железняку,впрочем, было проще, ему от тех болтунов не требовалось ничего – кроме того,чтоб они наконец заткнулись. А вот Сварогу не помешает свести дружбу стеми, кто называет себя дамургами, потому как черт его знает, вдруг черездамургов можно подступиться к Тропе, найти выход в Поток. Стало быть, надо как-топодружиться с теми, кто не скрывает своего желания прикончить тебя и прикончитьнемедленно…

– Вспомните эпоху тридцать шестого Совета. Вспомните шарОломар, найденный у Сверкающего Столба под третьей чертой. Вспомните, что Советнастоял доставить шар в Ствол, дабы изучить и найти ему применение. Ивспомните, что случилось тогда с жилищем мастера Бассу. Оно бесследно пропало вокеане! Все, что удалось найти, – это выброшенные волной на риф Изамиобугленные, потрескавшиеся линзы шара Оломар… А если б он попал в Ствол инесчастье произошло бы уже здесь?.. Я считаю, что угроза, носителем которойявляется объект номер триста сорок шесть, сопоставима с той, от которойпострадало жилище покойного Бассу. Вспомните, что тогда тоже спервазафиксировали незначительные нарушения баланса – а какой получили финал!Почтенный мастер Лого доказывал нам тут, что раз не произошло, как онвыразился, несчастья необратимого характера, то оно и не произойдет… Новозьмите человеческий организм, который терзают мелкие болячки. Они незаметноразрушают, расшатывают телесную защиту. И организм становится открыт для любыхболезней… Самых страшных болезней. Точно так же корни дерева годами подмываетводный поток, и оно вдруг обрушивается от несильного порыва ветра… Я настаиваюна немедленном уничтожении объекта номер триста сорок шесть. Я закончил,почтенный Совет.

Слушая это пламенное выступление, Сварог, в общем-то, дажене обидевшись на присвоенный ему порядковый номер – нехай тешатся, –сделал для себя пометку: «Значит, в Стволе имеется лаборатория, изучающаядревние предметы и прочие интересные находки. Здесь же, наверное, расположена иместная Академия наук. Небесполезно покалякать с тутошними Эйнштейнами – вдругони про Поток что-нибудь да знают…» А что вы хотите? Надо же извлекать что-тополезное из судьбоносного трепа, делать зарубки на будущее. Не собирался жеСварог и в самом деле позволять уничтожать себя, по выражению одного изболтунов, «как не представляющий ценности и несущий вред экземпляр»…

Самым любопытным для Сварога оказался тот факт, чтопарламентарии ни о чем не спросили мастера Ксави. Ну да, они, видимо, сочли,что он просто выполнил приказ – привел пленников, а противоположный вариантмастерам совещателям и в голову не пришел. И ведь нисколько не заинтересовалоих, почему Ксави привел не одного Сварога, а притащил еще четыре экземпляра, втом числе женщину. Видимо, безразличие к мелочам у дамургов (особенно у их, какговаривал классик, «цвета интеллектуальной эссенции» представителей) настолькоже велико, насколько безгранична самоуверенность. Они – пуп земли (то есть,пардон, океана), этот мир принадлежит им, покорно лежит под подошвами ихдеревянных сандалий… Разве мелочи могут быть достойны их высочайшего внимания?А сам Ксави без необходимости не стал сознаваться в позоре: могут ведь инаказать.

А Сварог, со своей стороны, не заложил Ксави не из гуманизмаи не из расчета на вечную благодарность, а по здравому размышлению. Потому каконо и к лучшему, что совещатели не поставлены в известность о неудаче ихпосланца. И теперь, если события начнут развиваться по самому скверномусценарию, то дамурги не станут ничего выдумывать – будут действовать по ужезнакомому Сварогу шаблону, что, несомненно, упростит ему задачу. И то, что онуже знал суть задания, за выполнение которого готов был взяться на определенныхусловиях, тоже давало ему парочку дополнительных козырей в рукав.

– Я прошу обратить внимание почтенного Совета на то, чтомастер Пальтр по своему обыкновению воспользовался примером из далекогопрошлого. Шар Оломар, эпоха тридцать шестого Заседания Совета. А мы живем,напоминаю специально для мастера Пальтра, в эпоху сто сорокового Заседания…

Взявший слово оратор выглядел зело авантажно. Холенаябородка, высокий лоб с морщинами мыслителя, брови вразлет, осанистый. Короче,если б кто из художников-дамургов взялся за создание полотна «Заседаниепочтенного Совета», то такого представительного хлопца всенепременно выдвинулбы на первый план.

– Неужели мастер Пальтр считает, что мы остановились науровне развития времен тридцать шестого Заседания Совета? Или мастер Пальтрсчитает, что с тех пор мы ни на палец не приблизились к Цели? Он нам тутпроникновенно рассказывал о слабом человеческом организме. Но позволю себенапомнить многопочтенному мастеру, что в любимую им эпоху люди умирали еще и отподкожных воспалений. Так пойдите и спросите у мастера Риттэ: много ли осталосьболезней, с которыми мы не в состоянии справиться сегодня?..

А самого Сварога, что забавно и наводит на размышления, поканикто ни о чем не спрашивал. Его просто обсуждали. Будь на месте графа Гэйранабитое соломой чучело или бронзовое изваяние – так ничего бы не изменилось всловах и оборотах речи. Да и спутников Сварога никто из совещателей не удостоилни словом. И не потому что их вопрос отложен на отдельное рассмотрение – ониживы исключительно из-за того, что не рационально убивать сперва одних, потомдругих, когда можно разом покончить со всеми… Спутников Сварога учитывал самСварог, если придется действовать. Каждый знает свой маневр. К тому же ихоружие – не бог весть какое, но все же – обитатели Ствола, как в свое время имастер Ксави, у них не отобрали. Право же, в самоуверенности дамурговприсутствуют все симптомы мании величия, им бы к психиатру…

– Человек справа, в первом ряду, сидит, сложив руки нагруди, – наклонившись к Сварогу, шепотом произнес Рошаль.

– Вижу, – так же тихо отозвался Сварог, не безудовольствия отметив, что наблюдательности старший охранитель не утратил.

Действительно, прелюбопытная личность присутствовала справав первом ряду. В его сторону нет-нет да и косились выступающие. Да и самчеловек, не выделяясь позой, сидел иначе, чем остальные. Черт его знает, в чемсостояло это «иначе», но оно явственно присутствовало. И откуда-то бралосьощущение, что остальные в зале Совета сидят как бы вокруг него.

Кстати, у Совета имелся председатель, к которому обращались«Ваша Мудрость». Он восседал в кресле с высокой спинкой, стоявшем точнонапротив Сварога. В преклонных летах, дряхлый, сонливый, выбранный, похоже,исключительно по принципу преклонных лет. Фигура несомненно декоративная,проявлявшая себя в совещательном процессе лишь кивком головы, разрешающимвыступления…