Слёзы Шороша - Братья Бри Страница 4

Глава третья Экспедиция

– Ты снова был в галерее! – изумлённо и даже испуганно воскликнула Кристин, когда увидела Дэниела в дверном проёме. – Что с тобой?! Ты смотрелся в зеркало?! Осунулся, под глазами синяки! А ещё говоришь, отоспался. Не прошло и трёх дней, как мы виделись, а я тебя просто не узнаю.

– Пойми, Крис, я и сейчас в галерее. Я всегда буду там… в его мире. Это… Это и мой мир. Может, ты думаешь, что я схожу с ума, но я чувствую: то, что изображено на картинах Торнтона, всегда было во мне… Всегда было во мне! Просто раньше я не догадывался об этом. Даже представить себе не мог.

– Всегда?! В тебе?! Дэн?! Да ты попал в ловушку! Это какая-то психическая ловушка. Тебя зацепила какая-нибудь мелкая, незаметная деталь, о которой ты, скорее всего… нет, о которой ты, точно, не догадываешься. Может быть, это запах духов смотрительницы галереи. И точно такими же духами пользовалась твоя мама в то время, когда ты впитывал мир, лёжа в детской кроватке. Теперь этот зал, это пространство (даже не важно, чем оно заполнено: Торнтоном или одной благоухающей смотрительницей), воспринимается тобой как твоя колыбель.

– Остановись, Крис, – прервал её Дэниел. – Я не дурак, и не надо меня лечить психоанализом. Я больше всего боялся, что ты не поверишь мне.

– Почему, не поверишь? Я верю! И хочу помочь тебе освободиться…

– А я хочу понять…

– Что понять?! Эти виды изнутри? Но что это? Внутрь чего я должна забраться, чтобы увидеть это? Может быть, в собственные кишки? Мне это неинтересно, и я отказываюсь понимать подобное… «Гильотина. Вид изнутри»! Какая изысканность!

– Это же образ, Крис!.. Садись, пожалуйста, на диван, – предложил Дэниел, когда они вошли в гостиную.

Он придвинул журнальный столик так, чтобы было удобно смотреть материалы, которые обещала принести Кристин. Кристин не успокаивалась.

– Образ? А ты знаешь, как Торнтон ушёл из жизни? За несколько месяцев до своей смерти он заказал гильотину, настоящую гильотину (не какой-нибудь там макет), для того, чтобы писать с неё, так сказать, портрет. А потом устроил для неё… а может быть, для себя, вид изнутри.

– Подожди-подожди. Так он убил себя?! Выходит, он знал, что убьёт себя. Писал картину и знал. Может… он видел?.. Может, на полотнах его видения?.. Жаль… Теперь с ним не встретишься и не поговоришь…

Кристин заметила, что Дэниел сник и ушёл в себя. Она не стала нарушать молчание – лишь смотрела на него и жалела его. И в то же время была раздосадована тем, что всё как-то изменилось: и с Дэном что-то не так, и она не может ничего поделать с этим, и оставалось только плыть по течению.

– Крис, что ты говорила насчёт наследника Торнтона?

– Торнтон завещал все свои картины Тимоти Бейлу, и теперь он ездит с выставкой по стране и, судя по тебе, небезуспешно. Больше об этом человеке ничего примечательного. Кстати, из-за этого завещания старший брат Торнтона не пришёл на его похороны.

– Можно понять.

– Особенно, если принять во внимание, что его дом (как пишут, довольно дорогой дом) и всё имущество тоже перешли Бейлу.

– Странно.

– Торнтон вообще был странный человек: затворник, собственной семьёй не обзавёлся (в отличие от Бейла, у которого есть жена и дочь), с братом никаких отношений не поддерживал. Порвал с ним после экспедиции искателей метеоритов, но это отдельная и довольно загадочная история.

– Любопытно.

Кристин выложила из сумки папку и открыла её.

– Тебе самому надо об этом прочитать. Вот здесь то, что пишут о выставке. Это о его смерти. А эта подборка, пожалуй, самая интересная, – Кристин не оставалось ничего другого, как подбадривать его. – Об исчезновении и возвращении Торнтона.

Последнее и впрямь живительно подействовало на Дэниела. Исчезновение. Возвращение. Его сознание уловило какую-то таинственную связь, зыбкую, едва ощутимую связь между ним, «видами изнутри» и этими словами. И это заставило его воскликнуть:

– Крис, ты супер! Спасибо тебе!

– Благодари французов за их изобретение: большая часть статей о Торнтоне появилась после того, как он остался без своей гениальной головы. Это касается даже исчезновения Торнтона, о котором за тридцать лет все давно забыли.

– Крис, мне всё равно, кто что забыл. Главное, что в моей душе существует какая-то потайная дверца. И за этой дверцей то, о чём я не знаю. Но я узнаю, Крис. Я проникну туда, и ты мне в этом поможешь. Нам нужна подсказка, и мы найдём её. Только не уходи, не оставляй меня с этим одного.

…Они сидели вдвоём допоздна. По очереди читали вслух статьи. Перечитывали. Спорили. Когда Кристин готовила на кухне ужин, Дэниел продолжал искать, надеясь, что вот-вот он наткнётся на какое-то событие, какое-то слово, которое и явится подсказкой, указывающей на то, что может связывать его с Торнтоном, подсказкой-уликой, подсказкой-свидетелем, подсказкой, которую можно потрогать и повертеть, а не вздохом возбуждённого воображения, похожим на междометие.

Усталость навалилась на них во втором часу ночи. Кристин собиралась уходить. Ей хотелось закончить день чем-то приятным для Дэниела, чем-то связанным с его теперешней страстью. Она, как ей показалось, нашла это в себе, и это не было лукавством.

– Дэн, я только сейчас вспомнила: мне понравилась одна картина Торнтона. Ещё в галерее, стоя перед ней, я подумала…

– Какая, Крис? – в нетерпении перебил её Дэниел. – Прости.

– Ничего, я понимаю тебя. Сразу оговорюсь: название, конечно, не для моего ума… и сердца, к слову сказать.

– Какая же, Крис?

– «Местечко без места. Вид изнутри». Припоминаешь?

– Я видел это! – неожиданно, порывисто выкрикнул Дэниел. Потом ещё и ещё раз, так, словно боялся забыть сам факт, что он видел это. – Я видел это! Я видел это! Раньше! Я видел это раньше! Не вчера! Не позавчера! Много раньше! Крис!

Кристин заметно испугалась, её пронзила мелкая дрожь, как будто воздух наэлектризовался от напряжения внутри Дэниела и стал кусать всё вокруг.

– Дэн! Ты не мог этого видеть! Не мог видеть по одной простой причине: эта картина выставляется впервые. Ты не мог не заметить кричащей подобно тебе таблички: «Выставляются впервые». И «Местечко без места» висит прямо под этой табличкой. Это я помню точно! Потому что только эта картина заинтересовала меня и понравилась мне! Потому что только на эту картину я смотрела как на картину! И до этого её никто не видел! И ты, Дэн, не видел! К тому же из названия видно, что этого местечка просто не существует, оно лишь плод фантазии Торнтона!

Выплеснув слова, переполненные отчаянием, Кристин выбежала из дома. И разрыдалась… Когда Дэниел опомнился и вышел на улицу, она уже уехала.

* * *

Кристин сидела за рулём подаренной ей родителями в честь успешного окончания школы красной «Хонды», с азартом рассекавшей густо пропитанный золотом воздух, который, плавясь, сползал по лощёным формам на бронзовеющий асфальт. Она была счастлива: она дарила эту поездку своему другу.