Пятиборец - Сергей Антонов Страница 40

—Проще простого, — самоуверенно усмехнулся Тритемий. — Задачка на уровне магии жестов.

—Мастер Гиннес, — крикнул Андрей, — меньше слов, больше дела!

Тритемий повернулся лицом к стене, выставил перед собой правую ладонь. Напрягся, бормоча слова заклятия... Но ничего не произошло.

—Они меня отвлекают, — произнес он виновато, показывая рукой на содрогавшуюся под ударами дверь. — Я не могу чародействовать в таких условиях.

Грохот нарастал. Теперь дверь одновременно ломали несколько человек, согласуя свои действия и усилия. Она начала постепенно открываться, а стол дюйм за дюймом сдавать свои позиции. Эсквилина в ужасе закрыла лицо руками. В щель, образовавшуюся между рамой и дверью, протиснулась чья-то ладонь.

—Сокрушитель препон использовать, — предложил Тритемию принц горбунов. — Этот знак сметать любые препятствий.

Тритемий снова выставил правую руку, затем прижал указательный, безымянный палец и мизинец к ладони, средний выставил вперед, а большой отставил в сторону и произнес заклятие сокрушения: «Stenuspofigas!»

Полыхнула молния, ослепив всех, кто был в комнате. Когда зрение у них восстановилось, они увидели возникшее в стене лунное окно, достаточно большое, чтобы через него мог согнувшись пройти взрослый человек. Грохот за дверью прекратился, но спустя мгновение возобновился с новой силой. Брюсов перекинул через плечо портупею с ножнами, намотал синий плащ на левую руку и взял меч на изготовку.

—Ригглер, Шакеласа в узел. Эсквилина, позаботься о Баффи. Все за мной, — скомандовал он и первым выпрыгнул в круглое отверстие.

Под стеной, разинув от удивления рты, стояли двое экзекуторов, однако они быстро сообразили что к чему и тут же накинулись на беглеца. Андрей отразил выпад одного из них обмотанной плащом рукой и свалил его жестоким ударом гарды в переносицу. Второго, отмахиваясь, полоснул концом клинка по завязкам шлема. Морион упал с головы драгуна и с грохотом откатился в сторону. Оба экзекутора легли на землю рядом, обнявшись, как двое друзей.

Андрей развернулся к дому, задрав голову. В круглом окне показалась Эсквилина с вырывающимся Баффи на руках. Она бросила песика вниз. Брюсов поймал его и тут же отпустил. Баффи сразу нашел, чем заняться: он принялся яростно облаивать кучера кареты Бевериджа, не позволяя ему подойти к Андрею.

Брюсов тем временем махнул рукой Эсквилине, показывая, что все в порядке. Девушка закрыла глаза и прыгнула. В падении у нее задралась юбка, обнажив белые, как молоко, неимоверно стройные ноги. Поймав девушку на лету, Андрей почувствовал под рукойтонкую талию, машинально прижал чаровницу к себе, тут же получил пощечину, но удивиться не успел, так как на них обоих свалился Ригглер с зеленым узлом в руках, сверху на него приземлился посох Тритемия Гиннеса, а следом и он сам. Невидимый Шакелас тут же разразился страшными ругательствами, суля обидчикам все муки преисподней.

Лежа на земле под Эсквилиной, Андрей краем глаза заметил бежавших к ним экзекуторов с алебардами наперевес. Эта картина привела его в такой ужас, что силы его утроились. Он изогнулся дугой, вывернулся из-под придавивших его тел. Вскочил на ноги и помог встать Эсквилине.

—Бегите к повозке! — крикнул он, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности, потому что смотрел в сторону приближающихся Стальных сутан.

Первый из них уже подбегал к ним, выставив перед собой алебарду. Брюсов это предвидел. Оружие экзекуторов предназначалось для того, чтобы разить противника на расстоянии, именно так и собирался использовать свое преимущество нападавший драгун. Но в ближнем бою алебарда почти бесполезна, и Андрей не оставил ему шанса. Одной рукой он бросил в лицо драгуну свой синий плащ. Нырнул под алебарду и воткнул меч чуть ниже кирасы. Экзекутор со стоном боли опустился на колени, а затем рухнул на землю лицом вперед.

Андрей подхватил лежавший на земле шлем, бросился навстречу двум драгунам и кучеру кареты Бевериджа, отражая их удары морионом и нанося ответные мечом. Эта тактика оказалась чрезвычайно действенной: через полминуты Стальные сутаны лежали на земле, двое были без сознания, один тяжело ранен.

Поле битвы осталось за Брюсовым. Тяжело дыша от пережитого напряжения, он сунул меч в ножны, надел морион на голову, поднял с земли синий плащ.

И в этот миг у него за спиной раздались грохот колес и дробный перестук копыт. Он оглянулся и вздрогнул: прямо на него неслась упряжка из двух белых коней. На козлах повозки сидели двое в серых сутанах, в которых он через секунду узнал Тритемия и брата Билли. Тритемий держал в руках зеленый узел с головой гнома, в руках Ригглера свистел длинный кнут, которым он рьяно нахлестывал лошадей.

—Прыгай! — закричал монах отчаянно, изменяя направление движения ровно настолько, чтобы не сбить с ног Андрея.

Брюсов увидел, что клетка открыта, а внутри нее стоит Эсквилина. Одной рукой она держалась за верхние перекладины, другой прижимала к себе Баффи. Щенок заливался лаем и предпринимал попытки вырваться, чтобы помочь Андрею. За телегой на тугом поводу бежал, недовольно кося карим глазом, высокий, крепкогрудый жеребец с широколобой головой и длинными острыми ушами.

Андрей повернулся и побежал по ходу движения телеги, позволяя лошадям обогнать себя. Как только открытая клетка поравнялась с ним, он бросил в нее плащ, а вслед за ним и морион. Прыжком вцепился в прутья клетки, повис на ней и подтянулся. Через мгновение он уже стоял на ее крыше. Ригглер оказался способным возничим, видимо, сказывалось его крестьянское прошлое. Повозка с грохотом взлетела на Горбатый мост, миновала его и помчалась по вечернему городу, распугивая одиноких прохожих. Брат Билли лихо вписывался в повороты и щелкал кнутом,словно заправский кучер. Опьяненный скоростью, он впервые за многие годы почувствовал себя по-настоящему счастливым человеком.

Андрей примерился и на ходу перепрыгнул с клетки в седло. Белый конь присел от неожиданности, заартачился, подкинул задом, пытаясь сбросить незнакомую ношу. Брюсов, не раздумывая, грохнул жеребца кулаком между ушей. Если в его мире ошибки в выездке оборачивались штрафными баллами, то здесь сулили гибель. Непривычный к такому обращению конь настолько удивился, что перестал сопротивляться, тем более что новый всадник был куда легче прежнего. Андрей коленями послал жеребца вперед и, наклонившись, на ходу отцепил ослабший ремень привязи от недоуздка. Теперь он мчался рядом с повозкой, и вскоре между ним и скакуном возникло полное взаимопонимание.

—Куда теперь?! — крикнул он Ригглеру.

—Не знаю.

—Гони к ближайшим воротам.

—До Западный, Западный ворот! — завопил зеленый узел. — Другой уже закрыт.

Ригглер, одновременно шепча проклятия и проклиная себя за сквернословие, придержав лошадей, свернул на нужную улицу. Промчавшись по проходному двору, повозка вылетела на площадь Спасения, с грохотом промчалась вдоль фасада Серого дома и канула в переулок. Они долго петляли по городу, пока не выехали на последнюю прямую, но, едва завидев в конце улицы Западные ворота, Ригглер непроизвольно натянул поводья и заставил лошадей остановиться. Андрей тоже придержал коня.