Сновидица и тень. Хроники смотрителей - Юлия Дэйкина Страница 40

На плечо легла чья-то прохладная ладонь. Дернувшись от неожиданности, я резко обернулась. Позади рядом с огромным белым конем стоял Арэйя, мой отец. Прекрасные миндалевидные глаза светились беспокойством, длинные светлые волосы казались седыми от покрывавшего их инея, на черном плаще сияли морозные разводы. При ближайшем рассмотрении даже конь оказался не белым, а черным, просто покрытым толстым слоем изморози.

— Что случилось, дочь? — коротко поинтересовался он.

Низкий, глубокий голос приятно зазвенел в ушах, вырвав меня из ступора.

— Ничего, просто… у меня больше нет дома, отец. — спокойно ответила я. — Мой дух-защитник погиб сегодня. А без него… без него это место пустое.

Мужчина понимающе кивнул и, отпустив коня, шагнул ко мне. Его руки были ледяными. «Эта их дорога сна, наверное, очень холодное место. Холодное и одинокое.» — подумалось мне и отчего-то очень захотелось согреть его. Я без раздумий шагнула в его объятия, спрятав голову на широкой, покрытой инеем, груди.

Отец неловко погладил меня по голове, но отстраняться не стал.

— Ты последняя из нашего рода, а значит — самая сильная, — наконец проговорил он, — Этот дом сгорел, но ты найдешь себе другой. Главное, помни кто ты!

И я почему-то ему поверила! Все верно, я найду новый дом, и пусть он будет совсем другим. Мне не нужна замена Огоньку, его невозможно заменить, как и занять место, отведенное ему в моем сердце. Мне нужно что-то совсем другое! А что… со временем я пойму.

— Спасибо, отец, — тихо проговорила я, освобождаясь из его объятий. — Из-за меня ты прервал свой путь, прости.

— Ничего, — усмехнулся он, — твоя тетя отдувается там сейчас за двоих. Мне нужно спешить, пока она не решила, что я ее бросил!

Я с улыбкой кивнула. Он одним прыжком взлетел в седло недовольно всхрапнувшего скакуна.

— Когда я вернусь сюда в следующий раз, покажешь мне свой новый дом, — весело улыбнулся он и, пришпорив коня, исчез в клубах серого тумана.

Миртан осторожно поставил поднос с завтраком на чайный столик у кушетки и окинул взглядом разгромленную комнату. Весь пол был устлан обрывками бумаг и осколками фарфоровой посуды и статуэток. На шелковой драпировке красовалось огромное чернильное пятно, на полу под ним покоилась разбитая чернильница. Дверцы шкафов были сорваны, рядом на мебели висела разбросанная одежда. Единственным оазисом, избежавшим разрушений, была кровать, на которой сейчас спокойно спала ее хозяйка. Медные волосы разметались по подушкам. Белых прядей в них больше не было. Накануне бала Йена их закрасила, чтобы не выделяться среди толпы придворных дам.

Он медленно присел на край кровати, боясь потревожить ее сон, и мягко провел пальцами по блестящим медным волнам. Произошедшее на балу заставило его по-новому посмотреть на Йену. Конечно, к этому времени он уже привык сюрпризам и новым граням в ее характере. Но на этот раз он посмотрел на нее будто впервые. Ему еще не доводилось встречать женщин с подобной силой духа и теперь он попросту боялся, что станет ей не нужен.

Нет, он, конечно, восхищался тем, как хорошо она держалась после всех пережитых ужасов. Она даже умудрилась вежливо откланяться с бала, оставив Лалу в качестве посла и телохранителя для Великого Князя. Но после того, как они сели в карету на ее лицо было больно смотреть. Бледная, как смерть, она уставилась в одну точку, погрузившись куда-то глубоко в собственное сознание. А он мог лишь наблюдать за ее горем, в полной мере ощущая собственное бессилие и пытаясь переосмыслить все, что узнал за вечер.

Лис, этот остроухий выродок, каким-то образом умудрился провести ритуал и привязать ее к себе. Она была его aine, а значит, навсегда принадлежала эльфу. Если верить книгам, разорвать такую связь могли лишь боги. Но они давно мертвы. А значит, вопреки всем надеждам Миртана, она действительно любила эльфа, и все ее поступки были абсолютно оправданы. И это раздражало еще сильнее! Он слышал, как Йена пообещала убить его при следующей встрече. Навряд ли у нее получится, зато он, Миртан, вполне мог ей в этом помочь! Мало того, ничего на свете он не желал сильнее, чем смерти этого ублюдка.

Когда карета остановилась, Йена первой выскочила наружу и торопливо скрылась в доме. Он отдал дворецкому пару распоряжений и поспешил вслед за ней в надежде отвлечь ее разговором, или может быть даже чашечкой чая. Но, к сожалению, холл был уже пуст. Еще минуту он постоял, вглядываясь в тени, и уже собрался было уходить к себе, когда из-за двери ее комнат раздался громкий стон. Подойдя поближе, он прислушался. Сначала тихие всхлипывания постепенно усиливались, и уже через минуту Йена в голос рыдала по ту сторону тяжелой, отделанной красным деревом, двери.

Первым его порывом было заскочить внутрь, обнять и утешить, но усилием воли он сдержал себя. Что он мог ей сказать? За какие-то считанные минуты весь ее мир разрушился, и сейчас она оплакивала его руины, имея на это полное право. А он… Ведь в сущности, кто как не он был виноват в навалившихся на нее бедах?! Разве он, убийца, смерть воплоти, чем-то способен утешить ее? Больше десятка человек уже никогда не вернется с этого проклятого бала лишь только потому, что он случайно прикоснулся к ним в толпе.

Он тяжело опустился на пол, оперевшись спиной о дверь. Ее горе сделало боль в груди невыносимой, и он тихо застонал, схватившись за сердце. То же чувство, только с сотни раз сильнее навалилось на него сразу же после смерти Огонька. В горле стоял ком, дышать становилось все тяжелее. С ним происходило что-то невероятное, что-то, чего вообще не должно быть! В какой-то момент он почувствовал, что, если сейчас не окажется рядом с Йеной, боль, от которой он совсем отвык, просто доконает его. И тогда, подскочив на ноги, он рывком распахнул дверь и ворвался в полутемное помещение.

У кровати, так и не раздевшись, сидела Йена и, обняв колени, громко плакала. В ее позе было столько отчаяния, что сердце сжало в тиски при одном только взгляде на маленькую одинокую фигурку. Он порывисто обнял ее, стараясь не задеть открытые участки кожи, и нежно прошептал что-то. Слов он уже не помнил. В память запала лишь суть обещания — быть рядом, поддерживать, защищать.

Но, как оказалось, ей не нужна была его защита! Это она сразу дала понять. Разочарование от резких слов болезненно сдавили горло. Она храбрилась, стараясь сказаться сильной. Но он чувствовал ее боль, как свою собственную. Потому, просто не мог уйти.

— Тогда скажи, что я могу сделать?! Как тебе помочь? — стараясь совладать с эмоциями, спросил он. — Мне невыносимо видеть тебя такой.

Мокрые от слез бирюзовые глаза скользнули по его лицу, будто оценивая его силы.

— Просто… будь рядом. Не впереди, принимая удар на себя, и не позади, пытаясь мной управлять. А рядом. Понимаешь?

Удивительно, но он понял! Стены, все это время разделявшей их, давно не было. Возможно, еще с момента ее возвращения. Йена доверяла ему, а он, как дурак, ревновал ее к окружающим, придумывал поводы для ссор. А все, что ей было нужно, это поддержка и понимание. Сейчас даже сильнее, чем обычно.