Волчонок для Избранной - Анна Витор Страница 41

Он потерянно выронил кинжал. Дерево глухо стукнуло о бетонные плиты в унисон с ударом сердца. На выточенном лезвии осталась кровь. Страшная догадка пронзила все существо Френсиса, заставив вздрогнуть.

«А вдруг Серафима заметила подмену и… Нет, нет, я не мог убить Саманту! Это было бы несправедливо, неправильно, да и просто невозможно!» – в панике убеждал себя Френсис, но могильный холод змеей полз по спине.

Не выдержав, он опустился на колени. Френсис спрятал лицо в ладонях. Лишь бы не видеть кинжал, который валялся рядом. Руки помнили, как он вонзился в грудь Саманты. Почти пронзил насквозь.

– Прости меня, Саманта… – одними губами прошептал Френсис уже в пустоту.

***

Облачко серого пепла быстро летело вперед. По вентиляционным ходам – на верхний этаж, где вместо затхлого холода тюрьмы царили свежесть и тепло.

Там продолжалось совещание. Главные «Миротворцы» все еще спорили до хрипоты. Обсуждали свои планы по магическим разработкам, по выкачиванию энергии из всего и вся. Все для того, чтобы стать еще более всемогущими, а непокорных попросту уничтожать.

– Это, конечно, прогресс: настроить «Ламию-6», чтобы выкачивать энергию из магов! Но послушайте, стоит переключить внимание на другое! Простых смертных куда больше! Если преобразовывать простую жизненную силу в энергию, то это золотая жила… – старик с перстнями на всех пальцах алчно сжал кулак.

– Только пленников и заключенных будет маловато, – возразил молодой ученый в очках.

– Пф! – фыркнул старик. – А что насчет младенцев? Отобрать пару сотен девок-«инкубаторов», отвести в наш центр на остров, а там пусть рожают хоть каждый год…

– Ждать девять месяцев, чтобы потом в первый же день высосать жизнь? – недовольно поморщилась дамочка, увешанная украшениями. – Да это бред! Тогда лучше подумать, как выкачивать их силы еще в утробе матери!

– Это пустая болтовня! Мы еще не заточили «Ламию-6» на жизненную энергию! Только сегодня будет первое испытание. На этом отступнике Френсисе Рэне. Лучше подумать о том, как увеличивать потенциал магов, у которых мы будем брать магию… Да плевать, какие последствия для организма! – огрызнулся старик, когда сидящий рядом парень попытался что-то сказать. – После «Ламии-6» маг все равно пустышка, и нам больше ни к чему.

Саманта облачком зависла над вентиляционной решеткой, слушая разговоры «Миротворцев». Уже в тот момент, когда Френсис вонзил в ее сердце кинжал, она ощутила, что дерево обыкновенное. Не красное. Иначе Саманта не обратилась бы в пепел. Ее тело просто медленно сползло бы вдоль стены, и алая кровь залила бы все кругом.

«Френсис знал, знал, что кинжал не настоящий! Скорее всего, он сам это и подстроил, но почему не сказал?! Зачем обманул, заставил поверить в то, что недрогнувшей рукой убьет?» – Саманта сходила с ума от этих мыслей.

Сейчас она была где-то между жизнью и смертью. Внезапно в голове раздался голос Френсиса. Его мысли… монолог, обращенный к потерянной возлюбленной. Возвышенный, чуть путанный, как бывает только в письмах и в голове. Она буквально увидела его измученные глаза, слыша слова, полные невероятной тоски:

– В этот раз повезло. Ты воскреснешь, Саманта… Но истина от этого не меняется! Я убил тебя, не моргнув и глазом, принес тебя в жертву. И неважно, что ради сотен невинных людей, ради жизней своих родителей. Это просто оправдания! Я сломался! Склонился перед Серафимой и не смог спасти тебя иначе. Я – такой. Не плохой, не хороший… Как и ты. Мы с тобой и правда Волки. Дикие, забывшие все правила и рамки. Мы способны убивать и спасать, жертвовать всем ради других и ставить свою жизнь под удар… Но слишком опасливые для одной маленькой вещи. Просто подойти, обнять и тихо прошептать: «Я тебя люблю». Вся наша война, наша борьба – это попытка сбежать от самих себя. От признания… Нет, не признания в любви другому человеку. Это не самое трудное. Куда сложнее признаться себе, что любишь и пойдешь на все ради любви. Порой это невозможно. Да, милая Сэм, именно сегодня я понял, что пока для меня это нереально… Понял, пока убивал тебя.

***

Сквозь почти незаметную решетку вентиляции пролетел ветерок. Свежий, морозный, он пронесся над столом. Разбросал бумажки, перепутал планы со счетами, взъерошил волосы «Миротворцев».

Саманта опустилась за их спинами. Облачко серого пепла сложилось в поджарую фигуру волчицы. Сильные лапы бесшумно опустились на пол, черная шерсть встопорщилась, а белые клыки оскалились. Саманта потянула носом. Жаль, что Кайл успел сбежать. Над тюрьмой уже слышался гул его вертолета. Зато многие другие остались.

Саманта глухо зарычала. Стало плевать, что ее могут убить уже взаправду. Зато скольких она потянет за собой!

«Миротворцы» услышали звук, начали испуганно оборачиваться, но поздно. Черной молнией Саманта вскочила на стол, бросаясь на одного, другого, третьего… Тут и там раздавались крики, люди в панике пытались разбежаться, но атака Волчицы была неожиданной и четкой, как спектакль по нотам. А точнее, фильм ужасов для этих нелюдей.

Саманта уже не чувствовала ничего человеческого. В ней остались только звериные инстинкты, когда в дверях возник чересчур бледный Френсис. На руках он держал Серафиму. Та была в обмороке, на виске виднелся заметный кровоподтек.

– Бежим, Сэм! – закричал Френсис, без страха кидаясь к злобной хищнице, не щадящей врагов. – Я забрал у Серафимы кристалл переноса, они нас не поймают… Сэм? Ты слышишь меня?

Волчица медленно повернулась к Френсису. На ощеренных клыках алела кровь. Мурашки побежали у него по спине. Он совсем забыл, что оборотни, перевоплощаясь в животных в острые моменты, подавляют инстинктами разум. А у Саманты сейчас работал один инстинкт. Убивать.

Кроме того, Френсис слишком сильно обидел ее. Прекрасный повод отомстить. Незащищенное горло находилось в опасной близости от оскалившейся Волчицы.

«Да она сейчас порвет меня на части! А потом продолжит убивать, пока сюда не сбежится охрана. И тогда «Миротворцы» набросятся всем скопом, добьют окончательно… – в ужасе подумал Френсис. – Нет! Я не могу этого допустить. Неважно, останусь я в живых после этого или нет, но Саманту нужно привести в чувство! Любыми путями! Нужно просто напомнить, что она – не жестокий зверь, а человек… Только как?»

Френсис опустил Серафиму на пол и медленно, очень медленно присел на корточки. Он вытянул руки вперед, держа их навесу, чтобы Волчица видела, что ей ничего не угрожает.

– Сэм, я не уйду без тебя… У нас появился шанс. Воспользуемся им, – мягко заговорил Френсис.

Или ему показалось, или Волчица чуть слышно зарычала? Шерсть на загривке вздыбилась, что не добавляло уверенности в своих силах. Но Френсис не привык отступать. Осторожно потянувшись, он прикоснулся к волчьим ушам, начав ласково поглаживать голову. Тонкие пальцы приручали. Волчица не двигалась с места, хотя и не выказывала особой радости.