Однажды где-то… - Наталья Фуртаева Страница 42

И вот, когда уже лодья пиратов пылала, один из них очухался на палубе и засвистел в какую-то дудку. Это поморичи хорошо разглядели, недалеко еще отошли. А вскоре море у бортов лодий забурлило, и стали выныривать из глубин на поверхность акуленыши. И полезли на борта. Бой был яростный и скоротечный. Поморичам удалось отбиться, но с большими потерями. Если в бойне с пиратами потеряли они только одного, да трое были ранены, то акуленыши унесли жизни семерых, и еще пятеро были покалечены. Именно покалечены! У кого рука откушена, у кого полноги отхвачено. Трое вообще были при смерти. Мелкие травмы просто уже не в счет.

Одного акуленыша мореходы захватили и привезли домой. Его, связанного и упакованного, спустили на берег, так что я его хорошенько разглядела. Куда там американцам с их «Челюстями»! Если бы они ЭТОТ ужастик увидели, то дружно повесились бы от зависти! Нет, вы только представьте: мощный шварценеггеровский торс и его же руки, торс этот переходит в мощный акулий хвост, из брюха растут две мощные ноги длиннее хвоста, которые складываются и становятся боковыми плавниками. И все это венчает абсолютно акулья голова со страшенными пильчатыми зубами! Этот акуленыш подыхал и почти не шевелился. Но если добавить к описанному ловкость и стремительность движений, способность дышать и в воде, и на поверхности да еще безмозглую свирепость, то любого оторопь возьмет. Это какой же гад такую страшилку придумал?!

А вечером состоялся военный совет. Пришли три старейшины, четверо командиров-капитанов и мы с Рысем. Рысь снова коротенько рас сказал о событиях на заставе, о том, что нам стало известно об авторе всех этих заморочек, и о цели нашего путешествия. Народ собрался здесь серьезный, капитаны не спешили со словами, сидели, думали. И то сказать, было о чем подумать. Оно, конечно, причину всех бед искать и убирать надо, кто бы спорил? Но уж больно авантюрно это все выглядит.

Капитаны, как и все поморичи, были рыжими, зеленоглазыми, рослыми и крепкими. Мне вообще поначалу в поморском поселье все на одно лицо показались. Я столько рыжих враз никогда не видела. Хотя народ, безусловно, красивый. Мореходы и воины, они ничего не боялись. И сейчас их не страшили дальнее путешествие, неизвестность и сомнительные шансы на успех. Причина задумчивости была в другом.

— Вы знаете, куда плыть? — первым нару шил молчание капитан по имени Дьюр.

Мы с Рысем вытащили карту, перерисованную с той, что начертил на песке Водяной. Капитаны склонились над картой, рассмотрели и передали ее Фарине. Та закрыла глаза и стала водить ладонью над картой, иногда задерживая руку над каким-то участком. Потом она водила по карте осторожно пальцами, иногда поглядывая на нее. Ого! А старушка-то совсем не так проста, какой показалась. Я чувствовала легкие уколы магических потоков, но ничего враждебного.

Наконец Фарина перестала изучать карту, немного посидела, о чем-то раздумывая, и сказала:

— Карту рисовал тот, кто видел эти места. Наши гости те, за кого себя выдают. И цель определена правильно. Тот, кто насылает беды на наши народы, живет в Древней страже. И сейчас там скопилось столько зла, что земля с трудом терпит такое… Гости наши хотят сделать великое — освободить землю и людей от этого зла. Трудно, почти невыполнимо… Я буду гадать сегодня на полуночную звезду.

— Возможно ли двоим справиться с таким злом, если даже с его частью не могут справиться целые народы? — с горечью в голосе спросил самый молодой из капитанов по имени Ойл.

— Иногда один может больше, чем армия. Я был у берегов Древней страны, знаю, где удобная для высадки бухта. Вот эта, — Дьюр указал на карте место, — я готов плыть туда снова!

— Это невозможно! Одна лодья станет лег кой добычей и для пиратов, и для акуленышей. А всем уходить от острова — оставить род на разорение тем же пиратам!

— Но мы же можем договориться с другими родами, на такое дело они выделят свои лодьи!

— Нет, — вмешался Рысь, — пока мы договоримся, пока соберемся, об этом будут знать все, кому знать не положено. Чем больше на рода знает, тем труднее сохранить тайну. А нас слишком мало, чтобы объявлять открыто о вой не с таким противником. Мы и добраться до него не успеем!

— Рысь, переведи, — попросила я, — что я смогу укрыть одну или две лодьи и от пиратов, и от акуленышей, но, правда, не от их хозяина. Обратно им придется идти, скорее всего, без нас. Поэтому пусть рассчитывают, как идти: одной или двумя лодьями.

Рысь перевел и что-то добавил от себя, потому что капитаны уставились на меня со смесью удивления, недоверия и даже опасения. Фарина кивнула головой:

— Я знала, девочка, что ты владеешь даром магии. Поняла это, когда ты справилась с Хамором и мальчишками. Сколь велика твоя сила?

— Ну об этом только Великие Кедры знают, — я вздохнула. Да-а, а бабуся-то и впрямь не так проста. — Чем больше опасность, тем больше сила, а предел мне неизвестен.

— Слишком много неизвестного, слишком много риска. Хотя… кто знает, может быть… Нет! Скоро взойдет полуночная звезда, я спрошу у звезд совета.

Фарина решительно поднялась. Все вышли вслед за ней. Идти пришлось недалеко. Рядом с посельем на взгорке росла мощная сосна. Не далеко от нее на ровной площадке Фарина остановилась, шепча заклинания, очертила вокруг себя круг. Потом разложила по сторонам света ручки трав и подожгла их. Сама села в центре круга, распустила косы и расчесала их гребнем. Мы молча стояли в сторонке. Я чувствовала легкие покалывания вдоль позвоночника — магические потоки уплотнялись, ускорялись, свиваясь коконом вокруг Фарины. Ее волшба была мне незнакома, Нана колдовала не так. А сама я вообще не знаю, как колдовала. Просто представляла что-то, и все. И чем активнее работало воображение, тем удачнее мне колдовалось. Видимо, это Великие Кедры использовали так мое воображение, и силы я получала от них. До сих пор точно не знаю!

Фарина медитировала в круге минут сорок, а мы заворожено смотрели на нее. Но вот она встрепенулась, подняла руки и что-то запела. Дым пошел гуще, окутал ее всю и вдруг рас сеялся, исчез. Фарина устало убрала волосы под платок и попросила огня. Я, уже не очень заботясь об инкогнито, зажгла небольшой огонек и подвесила его над головой Старейшины. На земле перед ней лежало рассыпанное зерно. И откуда взялось? Фарина, не вставая с земли, принялась его разглядывать.

Я тоже присмотрелась. Ух ты! Зерно не про сто так рассыпалось, оно образовало сложный рисунок. Кое-что мне было понятно, но большая часть рисунка осталась для меня китайской грамотой. Фарина вздохнула, повела рукой над зерном, и зерно перемешалось и вновь легло само по себе тем же самым рисунком! Фарина снова провела рукой, и зерно собралось аккуратной кучкой. Вот только одно зернышко откатилось в сторону. Фарина вздрогнула и решительно смела все в кучу.

— Идемте в дом. Звезды сказали все, что мог ли и хотели сказать.

Когда мы вернулись, первым делом Ойл обошел вокруг дома, заглянул во все углы, повинуясь приказу Старейшины. И только потом Фарина заговорила: