Враг хозяина штормов - Марина Комарова Страница 44

— Ты совсем не хочешь вернуться к себе домой?

Она пожала плечами, снова убрала соскользнувшую на лицо прядь.

— Что мне там делать, Оларс? Дома нет, а те, кто в него входил, не будут рады мне. Так зачем? А мир велик. Если всё удастся, если я проживу этот год, то можно и поехать восточными дорогами.

Мне не понравились слова про год, но возражать ей не стал.

— В Гардарру?

— В Гардарру, — улыбнулась она. — И не просто, а в добрый город Славск, где живёт родня моей матери.

Хорошо тебе, чудесница. Хоть какая-то родня осталась.

Больше мы не говорили. Сборы — всегда хлопотное дело. А Йорд, который безостановочно ворчит, что хозяин уезжает без него — ещё хуже. Солнце не успело взойти, а настроение мне подпортил уже основательно.

— Негоже вам одному ехать, — бубнил рисе.

— Я буду не один.

И хоть Йорд был прав, на душе было тихо и спокойно. Такое бывает только тогда, когда совершаешь верные поступки.

— С совой, которая не совсем сова, — не смутился слуга. — Обычно это дело до добра не доводит, господин Оларс.

— А ты знаешь то, которое бы довело?

Пыхтя, рисе помогал пристроить на Аяне седельные сумки.

— Знал бы — впереди б побежал. И вообще, — в голосе слуги появились обиженные нотки, — я за вас беспокоюсь, а вы как льдина над Соук-Икке-Соуке.

— Да ты скальд, Йорд, — звонко похвалила подошедшая Рангрид.

— Ну, — он неожиданно смутился.

— Кстати, Повелителей Холода больше нет, а что-то город Ищи-Не-Найдёшь не спешит показываться, — заметил я.

— На то и зовётся так, — улыбнулась чудесница. — Только чары тут древние и сильные, сразу ничего не получится. Всю зиму только трещины по льду идти будут. А как запрёт Госпожа Зима дверь холодов, и придёт Весенняя Красавица, увидим мы Соук-Икке-Соуке.

Что ж, и то верно. Одни Искорки и полумёртвый Посредник не сумеют за день разрушить заклятья, накладывавшиеся тысячелетиями.

— Всё вам хорошо, — снова буркнул рисе, — а ведь радоваться нечему.

— Но и грустить не стоит, — ухмыльнулся я. — Тебе теперь беречь Арве и Рангрид.

— А у меня есть выход? — буркнул он. Правда, я прекрасно понимал, что это не со зла или из вредного характера, а потому что раздражённый и смущённый Йорд в такие моменты иначе себя не ведёт.

Над нами хлопнули крылья. Я поднял голову.

— Приветствую тебя, посланница лаайге.

Хлопок повторился, сова начала кружить над моей головой.

С Арве я попрощался ещё в доме, с Йордом — сейчас. Оставалась чудесница. Я посмотрел на неё. Рангрид вдруг набросила мне на плечи меховую накидку и застегнула на янтарную застёжку. Надо же, я даже не заметил, что она что-то держала в руках.

Заметив мой удивлённый взгляд, она рассмеялась.

— Пригодится. Холодно там очень. Ветер и одиночество.

Да, смеётся. Только глаза серьёзны — нет в них веселья.

Поймав её за запястье, я быстро притянул к себе, обнял и прижался к губам. Она не сопротивлялась, наоборот ответила с жаром и страстью. Нежные пальцы скользнули по моей щеке.

— Ты будешь меня ждать? — шепнул я в приоткрытые алые губы.

— Буду, — выдохнула она.

Я медленно выпустил её из объятий и подошёл к коню. Сова ухнула. Взобрался в седло и пришпорил Аяна.

И хоть меня провожало молчание, в душе всё звенело от счастья.

Дорога вилась белой широкой лентой, Аян мчался вперёд, будто летел на крыльях. Что там ледяные линормы — нет на свете лучше моего коня! Правда, Югле всё равно обгоняла нас. Впрочем, ей и положено, куда хуже, если б проводница плелась сзади.

День выдался солнечным, мороз искусал щеки, но настроение всё равно было отменным.

Браннхальд остался за спиной. Чтобы добраться до края лаайге, живущих в деревянных тупах — низких избах, больше походящих на жилища гардов, нежели браннхальдцев, нужно было два дня и одна ночь.

По правую сторону появился лес. Не такой, как в Раудбрёмме, а суровый, мрачный, холодный. И пусть раудбрёммскому было далеко до свежести и богатства южных лесов, он всё равно казался более живым и уютным.

Югле спустилась ниже, покружила над моей головой. Аян заржал и остановился.

Я нахмурился. Видимо, дорога шла через лес, но конь отказывался туда идти. Сова села мне на плечо. Я вздрогнул от неожиданности — ну, и коготочки! Протянул руку и погладил его по тёмно-серым перьям.

— Куда дальше?

— Ух-ху, — выразительно сообщила она.

— Если обернёшься человеком — дело пойдёт быстрее.

Югле взмахнула крыльями, раздался хлопок, и через миг передо мной стояла девушка в плаще. Теперь волосы были убраны в тугую косу и закручены на затылке. Лицо от этого казалось ещё более резким и нечеловеческим.

— Здесь придётся идти пешком. — Она махнула рукой на лес. — Дорога ещё не близкая — до ночи, а потом ещё день пути. И рядом никаких живых поселений.

Я нахмурился. Хоть пищу мы и взяли, приятного мало.

— Получается, эта часть дикая?

С коня пришлось спешиться и, подхватив под уздцы, повести за собой по узкой тропинке, терявшейся в лесу.

— Нет, — качнула головой Югле, — есть пара деревенек.

Она шла рядом, только если под моими ногами и копытами Аяна снег громко скрипел, то шаги девушки были бесшумны. А когда я обернулся, то вместо человеческих следов увидел отпечатки птичьих лапок.

Тем не менее, её слова заставили озадачиться.

— Какие деревеньки? Ты же сама сказала…

— Я сказала, что нет живых, — пожала плечами она. — А вот заброшенных — пожалуйста.

Я нахмурился:

— А как же получилось, что между землями лаайге, на которых живёт немало людей, и Браннхальда, никого нет?

Югле кинула на меня взгляд и усмехнулась:

— Здесь жили валкары — крылатые девы, прислужницы самого Вирвельвина — Великого Властелина ветров. Они могли провести смертного на небо, если на то была воля богов. И всегда были врагами Мрака.

Я молча слушал. Да, про них тоже слышал не один раз. Только вот бабушка говорила, что те валкары, которые ещё остались, покинули эти края. И часть, если верить легендам, отправилась к морю и присягнула Гунфридру — Владыке морей. И будто, он сам вышел из волн и принял их на службу. Но даже в детстве я не мог понять, как крылатые девы могли подчиниться водам.

— А потом?

— А потом пришли Повелители Холода.