Ольга. Наследие богов - Александра Гром Страница 5

— Нет, не была. — Тянусь к бокалу, чтобы промочить горло, но на полпути моя рука вздрагивает. Влад кивает! Надо же! Он соизволил услышать мой ответ.

— Алла, как вы смотрите на то, чтобы немного освежиться? — Тамара Викторовна нарушает возникшую за столом паузу.

— Прекрасная идея! — с преувеличенным восторгом поддерживает женщину фея-крёстная. — Оля, не желаешь к нам присоединиться?

Нет! Мне, наконец, представится возможность поесть! И связки отдохнут! К тому же, я не уверена, что встав с места, отправлюсь в дамскую комнату, а не на выход. Жуть, как хочется сбежать из ресторана!

Отрицательно качаю головой. Рот уже наполнился слюной в предвкушении пира, а голос пропал, стоило только подумать о предстоящей передышке.

Женщины поднимаются. Отец и сын тоже встают. Я даже как-то неловко себя чувствую, оставшись на стуле и впившись зубами в кусок утки. Божечки! Я такая голодная, что даже холодное мясо кажется восхитительным на вкус!

Самое главное не торопиться и не мести еду с тарелки со скоростью падающего метеора! Руки вроде бы поддаются на уговоры.

Анатолия Аркадьевича тишина за столом не напрягает. В этом он не похож на супругу. Влада и подавно не интересуют разговоры! И моё общество тоже. Когда у него звонит телефон, он резво подхватывается с места и уносится в неизвестном направлении, позабыв извиниться.

Я смотрю ему вслед, но недолго. Оборачиваюсь из-за ощущения, что кто-то сверлит взглядом мой затылок. Воронцов-старший! Кто же ещё!

— Я вам не нравлюсь? — спрашиваю напрямик.

В конце концов, моя дальнейшая судьба зависит не от Тамары Викторовны, восторженно принявшей меня, и не от бесящегося Влада, а именно от этого мужчины. Который, кстати, не спешит с ответом.

Отпив вина, он совершенно спокойно отвечает:

— Ольга, как я понимаю, вы рассчитываете на откровенность.

Я едва заметно киваю: шею от напряжения свело.

— Так вот, когда дело касается бизнеса, я не мыслю в таких категориях «нравится — не нравится». Если бы я это делал, то давно прогорел бы.

— Выходит, к свадьбе вашего сына вы относитесь, как к сделке?

— Посудите сами, — предлагает он, — если Влад женится на вас, список моих инвесторов увеличится на три пункта. Смею вам заметить, ни при каких обстоятельствах я не смог бы привлечь этих людей в свой бизнес сам. Кроме того, моя фирма получит очень выгодный заказ.

Анатолий Аркадьевич возвращается к бокалу, давая возможность обдумать информацию. Только обдумыванию она не подлежит. Она вообще не желает впихиваться в рамки моего сознания!

Ещё три дня назад я с нетерпением ждала, когда же Алла откроет свою Великую Тайну, и прольёт свет на свои дальнейшие планы. Теперь же их масштаб заставляет поумерить нетерпение. Да чего уж там! У меня внутри всё леденеет от страха! Ради чего делать ТАКОЕ?! Ради меня? Бред!

Мужчина с интересом натуралиста следит за сменой эмоций на моём лице.

— Не можете понять, какая роль в этой игре отведена вам? — приходит он к вполне логичному выводу.

Не буду подтверждать его догадки признанием в том, что до недавнего времени вообще не знала о ведущейся игре. Я перевожу разговор в более приземлённую плоскость:

— И ваш сын действительно согласиться на наш брак? Мне он не кажется довольным происходящим.

— Мой сын… — Анатолий Аркадьевич вздыхает и склоняет голову, отчего прядь седых волос, выбившаяся из основной массы, падает на высокий лоб. — Влад звёзд не с неба не хватает, но и не дурак. Его не интересует моё дело, но он понимает, что столько денег, только приносит этот бизнес, он нигде не получит. А если он хочет, чтобы фирма досталась ему, то должен делать то, что скажу я.

— А если у него были другие планы на брак?

— У него, — мужчина вскидывает голову, — не может быть других планов на брак. Планы на его брак есть у меня. И честно сказать, вы далеко не худший вариант. Две претендентки, которых я рассматривал ранее, — дочери моих партнёров — те ещё оторвы! С любой из них и Влад бы намучился, и я.

— А со мной, значит, проблем не предвидится, — я ощущаю нестерпимое желание встать и уйти, наплевав на всё!

— Вы, Ольга, человек очень гибкий. В противном случае, не стали бы так долго терпеть опеку Аллы Витальевны. Полагаю, обдумав перспективы, вы признаете, что брак с моим сыном принесёт вам больше пользы, чем вреда. А признав это, сообразите, какую выбрать линию поведения и выработаете отношение ко всей этой затее.

— Под затеей вы подразумеваете семейную жизнь, — напоминаю с сарказмом.

— Можете назвать это проектом, — Анатолий Аркадьевич с самым философским видом пожимает плечами.

Я залпом допиваю минералку из бокала. Если бы выхлебала остатки из бутылки, выглядело это гораздо эффектнее.

Может, заранее подготовиться к Важному Разговору с Аллой о Великой Тайне и запастись чем-нибудь покрепче кофе?

Громкая трель звонка наполняет квартиру. Разлепив веки, долго пялюсь на электронный циферблат. Он упорно показывает семь утра, а память подсказывает день недели. Воскресенье.

Перезвон не прекращается, заставляя соскрестись с кровати и плестись открывать дверь. Каждый шаг рождает в голове картины негуманной расправы, физической и моральной, над тем, кто посмел нарушить мой покой. Приходится трясти головой, отгоняя заманчивые видения.

На пороге стоит Алла. Длинная ручка маленькой сумочки алым росчерком пересекает белую рубашку. В правой руке женщина держит стакан, источающий сбивающий с ног аромат крепчайшего кофе, а в левой зажат крафтовый пакет с логотипом небольшой частной пекарни, работающей в нашем районе. От свёртка на всю площадку пахнет яблочными слойками.

— Привет! — фея-крёстная показывает весь свой жемчужный оскал.

Я слабо улыбаюсь. Не приветствию, конечно, а тому, что она не стала желать доброго утра, которое из-за её раннего визита не состоялось.

Улыбка принимается Аллой за разрешение войти. Развернувшись, я иду на кухню, предоставляя ей самостоятельно справляться с дверью.

— Ты не выспалась! — звучит не как обвинение, а как догадка.

Подавив зевок, киваю.

— Рисовала допоздна.

— Здорово! — восхищается Алла.

Моё творчество всегда приводит её в восторг, в отличие от некоторых, что тонко и не очень намекают на заезженность сюжетов моих работ. Я на такого рода критику никак не реагирую. А смысл о чём-то разговаривать с человеком, который называет сюжетом использование фиолетового цвета? Причём в весьма умеренных количествах. Я предпочитаю считать это авторским стилем. Мои преподаватели тоже.

Кто виноват, что большую часть идей для рисунков я беру из снов, и оттенки фиолетового встречаются в них довольно часто. Ради эксперимента я пробовала использовать другие цвета, но лучше «фирменного» ни один почему-то не вписался.