Заступник. Твари третьего круга - Арина Свобода Страница 50

Ник подпер ручку двери спинкой стула. На случай, если Кессель все-таки вернется и решит в выходные починить свой излучатель.

А девчонка, которую Грай привел, ничего, симпатичная. С мальчишеской короткой стрижкой и длинными стройными ногами. Она ему сразу понравилась. Сунула зябкую трясущуюся лапку к нему в ладонь. Ник даже пожалел, что неспешно прошвырнулся по Темному, вместо того чтобы сразу начать искать ее. И чего она так панически боялась Темного? Голубиная душа. У нее даже призраков никаких не было. Вряд ли Грай с ней встречается. Не стал бы он бросать свою телку в лаборатории совсем одну.

Порывшись в ящике стола, Ник выудил старый кухонный нож, который кто-то притащил из дома. Лаборантки резали им хлеб и вскрывали консервы, когда садились чаевничать. Такой как раз подойдет. Надо рассмотреть его, чтобы запомнить все изгибы. Тяжелая сталь приятно холодила кожу.

Несмотря на то что Алана была на пять лет старше, рядом с ней он вдруг почувствовал себя надежным и сильным мужчиной. Оттого, наверное, все само собой получилось. Ну, может, самую чуточку еще и потому, что ему хотелось немного порисоваться. Сидеть просто так, выжидая, когда кончится ее время, было скучно. Оставить ее одну он тоже не мог. И поэтому начал представлять на стене соседнего здания старую щелястую дверь, которая когда-то вела в их с Фолком спальню на чердаке…

Ник не торопился погружаться. Наслаждался подготовкой, словно собираясь на свидание. Никуда не денется этот памятник первопроходцам.

Он настроил онейрограф на нужную частоту. Надел на голову шапочку с проводками…

Ник помнил дверь в мельчайших подробностях. Слишком много часов он провел, разглядывая ее, когда валялся больной в постели.

– Видишь? – спросил он Алану, когда дверь материализовалась. Она бросила затравленный взгляд, молча кивнула.

Ник сжал ее руку, чтобы подбодрить.

– Закрой глаза. Сейчас мы туда войдем, и ты проснешься в лаборатории. Главное, держись за меня.

Ее трясло от ужаса и напряжения, Ник обнял худенькие плечи. Ему вдруг ужасно захотелось поцеловать ее. Выпить губами без остатка эту нервную дрожь. Он едва сдержался. Почти на руках дотащил до стены невесомое тело, прижимая к груди, как драгоценность. А когда дверь открылась, странное, почти болезненное ощущение накатило и взорвалось в его голове ослепительной вспышкой…

«Ты никогда не пробовал выбраться отсюда самостоятельно?» – спросил его как-то Грай. На это он и не надеялся. Просто хотел создать для Аланы иллюзию нормального мира…

Их выкинуло в реал почти одновременно. Его на несколько секунд позже. Из-за этого никто ничего не понял. Даже Эрран.

Ник поморщился, загоняя «коктейль» в вену. Аккуратно ввел еще половину дозы и закрыл глаза, позволяя Темному увлечь себя.

Наглая кругломордая луна заглядывала в окно, превращая комнату в таинственную пещеру.

Ланка счастливо улыбнулась и потерлась щекой о твердое прохладное плечо.

– Ты чего? – сонно спросил Грай.

– Ничего… А знаешь, какой будет моя следующая картина?

– Угу?..

– Я назову ее «Пещера». И напишу вот это, – она взмахом руки обвела прячущуюся в сумраке мебель, едва колышущиеся занавески, вещи, казавшиеся в лунном свете сброшенными змеиными кожами…

– Ну, спасибо, – обиделся Грай. – Я за эту квартиру знаешь, сколько отвалил? А ты – пещера!

Ланка, смеясь, поймала губами уворачивающиеся губы, навалилась сверху, с восторгом чувствуя, как отзывается его тело.

– Ничего ты не понимаешь в живописи!

– Зато я много чего понимаю в другом, – многозначительно произнес Грай. – Кто бился в истерике на этой самой кровати совсем недавно, а? Кто помог глупой маленькой девочке пережить наказание?

Ланка вдруг поняла, что из открытой форточки ощутимо сквозит. Она сползла с Грая и завернулась в одеяло.

– Ты чего? Обиделась, что ли?

– Это Ник, – глухо сказала Ланка.

– Что?

– Ник помог мне.

– Но в лабораторию-то привел тебя я!

«И в Темный я попала из-за тебя», – могла бы сказать Ланка, но промолчала.

…Там, в паутине пустых улиц, она успела тысячу раз повторить про себя эти слова. И миллион раз поклясться, что никогда больше не подойдет к его подъезду. Потом стало все равно. Темный Город поглотил ее и медленно переваривал в своей ненасытной утробе. Ученый и мальчишка в один голос твердили, что надо просто терпеть, оставаться на одном месте и ждать – Ники обязательно найдет ее и поможет. Как тут можно помочь?! Превратить мертвое, умирающее и никогда не жившее в живое? Плеснуть красок на серые стены? Заменить зловоние свежестью? Разве может существовать на свете человек, которому это под силу? А если он есть, почему допускает, чтобы люди попадали сюда?

Потом Ланка опустила голову и увидела это. Темные, подсыхающие кляксы на сером асфальте. И одновременно ощутила чужое присутствие за спиной. Она слетела со скамейки, как сброшенный ветром газетный лист, и не почувствовала боли в разбитых коленях. Капли на сером становились больше, наливались свежей кровью, тускло поблескивали. Запах ударил в ноздри, заставив содрогнуться в рвотном позыве. Пустой желудок не смог исторгнуть ни крошки, но Ланку еще долго выворачивали мучительные спазмы.

Когда она пришла в себя – стоя на четвереньках и с трудом переводя дыхание, – к ней приближались шаги. Четкие, размеренные, неторопливые. Ланка вскрикнула, как загнанный в ловушку зверь, и рванулась, не разбирая дороги. Врезалась всем телом в огромное, твердое. На мгновение страх отступил под напором боли. А потом высокий мальчишеский голос произнес, чуть растягивая гласные: «Извини. Не мог тебя найти. Ты в порядке?» И только тогда она разрыдалась…

– Грай, – внезапно охрипшим голосом сказала она. – Ник говорил, что ты… Часто ходишь… туда.

– В Темный, – поправил Грай.

Пока Ланка вспоминала, луна успела спрятаться и в комнате воцарилась непроглядная тьма. Огонек зажигалки на секунду выхватил из мрака его лицо – сведенные брови, жесткий прищур глаз, выступающие скулы. Расцвел красный уголек на конце сигареты, и Грай сквозь зубы спросил:

– Так что там болтал обо мне Ники?

– Он не болтал, – заторопилась Ланка. – Просто обмолвился. Что ты ходишь в… – она все-таки запнулась, прежде чем выплюнуть: – В Темный.

– И что?

– Ничего. Просто… как? Как ты можешь? Раз за разом. Весь этот кошмар. Зачем, Грай?

Молчание тянулось долго, как время там. Потом Грай, не поворачивая головы, спросил:

– Знаешь, почему я не хотел с тобой спать? Ты слишком… Все эти шлюхи, они… – он стряхнул длинный столбик пепла на пол и повторил: – Все эти шлюхи – ничто. Тела. Мясо. А ты – настоящая.