Проклятые ключи - Анна Ведышева Страница 56

— Друзья твои: Ростислав да Роин в подвале заперты, сестрица по ту сторону в заколдованном зазеркалье — ее вызволить только служитель храма мертвых может, поскольку только он способен через грань перейти. А обе тетушки на дне колодцев: Марьяна с мертвой водой, Агафья — с живой. Не знаю можно ли спасти жизнь старшей сестре, поскольку сильно она перед богом провинилась, а вот лесную ведьму выручим.

Ты пойдешь к колодцу с живой водой, веревку бросишь, но тянуть сама не смей. Намочишь руки — помолодеешь так, что пеленать нужно будет.

Мужчина уловил мое удивление и пояснил:

— Агафья, как ведьма, молодостью питалась, оттого вода на время обратила свойства и на себя приняла. Как только старуха выберется из колодца, все нормализуется.

— А вы куда отправитесь? — спросила мужчину.

— Служителя искать…

Ох, если бы знала я каким образом Прохорович с Даркирием разговор вести собрался, не отпустила старика.

В доме Прохоровича мы пробыли до заката. Дождались, когда лихая пирушка и гогот разбойников затихнут, да отправились за ворота. Сделали это с легкостью, потому что никто не мог видеть за домом мужчины часть частокола. Прохорович вырубил нижнюю часть древна, что потребовало немалых усилий. Мужчина вспотел, со лба стекали соленые капли, рубаха пропиталась водой, образуя на подмышках и груди влажные места. Ко всему прочему, когда Прохорович бросил топор, обожженные руки, которые покрылись лопнувшими мозолями, кровоточили.

— Иди! — велел Прохорович, но на душе у меня было не спокойно. Нехорошее предчувствие не отпускало. Я постоянно возвращалась к дару, что мужчина велел оставить у болота, в котором утопилась дочь Настасья.

Покачала отрицательно головой и протянула мужчине руку. С неохотой тот схватился за ладонь, пачкая и окрашивая мою кожу в красный цвет.

Мы добрались до колодца с живой водой без приключений, что настораживало. Попытка дозваться тетушку, перегнувшись через бортик колодца, не удалась — никто не отозвался. Из колодца слышалась журчание воды, будто кто-то бултыхается на дне. Я предусмотрительно отпрянула, давая возможность Прохоровичу закинуть во внутрь веревку.

Долгое время за плетеную веревку, конец которой привязали к ближайшему дереву, никто не хватался. Потом она натянулась, а я услышала старческое ворчание.

Прохор не позволил подойти ближе, чем на три шага. А, когда седая голова Агафьи показалась из колодца, я онемела. Распущенные растрепанные волосы, словно змеи, закрывали лицо и ложились на плечи. Часть прядей торчало в разные стороны. Морщинистые рябые руки хватались за край колодца, но соскальзывали.

— Милая, помоги! — взмолилась Агафья. Не раздумывая, я ринулась на выручку, но мужчина перехватил поперек талии, ругаясь на все лады.

— Глупая, приглядись! Не она это! Неужели не чуешь рыбным духом пахнет!!!

"Кассандра!" — промелькнуло в моей голове!

— Обезумела русалка от долгого времени, которое провела в заточении, без воды, а тут живая вода напитала плоть…

Дальше не слушала, в груди разрастался комок боли. Мне было безумно жаль эту женщину, на долю которой выпало столько испытаний. В отчаянии я обронила одинокую слезу на землю, та тут же впиталась. Кассандра запищала, подняла крик, словно ее кипятком обожгло.

— Прекрати! Достаточно жалости! — попросила русалка. Ей причиняло боль мое сострадание.

— Агафью верни! — грубым безжалостным голосом приказал Прохорович.

— Не тебе мне указывать! Загубил собственную дочь Настасью, до сих пор за грань уйти не может. Сидит на берегу, отца с подарком поджидает.

От слов русалки мужчина схватился за сердце, упал на колени, задыхаясь. Я кинулась к нему. А смех Кассандры разнесся по округе, пугая зверей и птиц. Зря, пожалела цыганку, за годы в настоящее чудовище она превратилась.

— Если поможешь ему, отдам тебе ключ! Сломаешь запрет и вернешься к жизни! — предложила сделку утопленной. Она смеяться перестала, лицо скривила в удивлении. Потом покачала головой и сказала:

— Добрая ты душа, не для того человека ключами разбрасываешься. Придет время и пригодятся тебе все семь заветных ключей. Но помни, открыть ими ничего нельзя, поскольку они уже открыли магические замки, теперь только закрыть могут запреты, что нарушил Вершитель.

Потом Кассандра перевела взгляд на мужчину и велела дать ему живой воды, от одного глотка которой Прохор пришел в себя и задышал ровно. Мужчина, молча, сидел на холодной земле. В глазах отражалась пустота и боль утраты, а еще горела сизым пламенем вина.

— Оставь его! — вдруг повелела Кассандра, когда я попыталась коснуться плеча мужчины. — Он давно не живет, существует. Не мешай делать задуманное. Все равно не сможешь переубедить.

Намека не поняла, но горький осадок, от злых слов, остался. Выместила свое негодование вопросом грубым.

— Куда тетушку дела, рассказывай!

Русалка улыбнулась, показывая ряд острых маленький зубов. И от оскала этого внутри все сжалось, затянулось в тугой комок. Поняла, что не отпустит Агафью Кассандра, больно много лесная ведьма ей задолжала.

— Знаю, о чем просить станешь, но тетушка твоя передо мной долг черный имеет. Одно только может жизнь ей спасти — мое освобождение. Коли по ту сторону уйти смогу, к миру мертвых присоединиться, то без надобности мне старая ведьма!

А вот Марьяну излечить помогу. Не виновата она ни в чем. Свою семью защищала, как могла, как умела, потому и пострадала. Хотя, с Наталиной поступила по-черному, как настоящая ведьма, но то натура женская.

Я подивилась, как легко русалка о матери рассуждает, оправдывает одну тетку и ненавидит другую, а ведь они обе виноваты, по — своему. Но за то пусть боги спрашивают.

— Пару капель своей крови добавь, оботри со всех сторон и в колодец брось! Только отойди подальше.

Сказала с усмешкой Кассандра, затем сорвала чешуйку с хвоста, бросила Прохоровичу да велела вперед идти, к колодцу с мертвой водой, который расположился по другую сторону частокола. Но он прежде попросил живой воды из колодца, для чего, спрашивать не стала.

Я последовала за мужчиной, а русалка словами остановила:

— Обещание, что мужчине дала, не забывай! В нем твое спасение!

Ни сказав больше ни слова, она крутанулась в воздухе, как диковинная птица, и скрывалась в глубине колодца.

Вздохнув, я отправилась следом за Прохоровичем, который, пребывая в своих мыслях, даже не заметил моего недолгого отсутствия.

Сделав, как повелела Кассандра, увидели настоящее чудо. Ведьма верхом на разросшейся чешуйке, величиной с сидушку табурета, вылетела из колодца, словно ядро из пушки. Ей не хватало горящего белого хвоста, чтобы назваться падающей звездой.