Инферно. Армия ночи - Скотт Вестерфельд Страница 57

— Ну это, без сомнения, вам удалось.

— Ей кажется, это будет полезно — если ты увидишь, какхорошо идут мои дела.

— Да. Ты выглядишь… такой нормальной.

— Я и есть нормальная. Очень приятное ощущение.

Я покачал головой, пытаясь сквозь путаницу всплывающих всознании воспоминаний сообразить, как лучше поступить. Вот-вот должна былапоявиться Ласи. Может, имеет смысл сбежать и попытаться перехватить ее? ЕслиЛаси в присутствии Сары брякнет что-нибудь не то, Дозор может догадаться, чтоона слишком много знает.

Я посмотрел в окно, в поисках Ласи обшаривая взглядом улицу,запруженную спешащими людьми. Однако мой взгляд быстро вернулся к сидящейнапротив девушке — Саре, живой, благополучной и вполне человечной.

Нет, пока я сбежать не мог, сначала нужно разобраться.

— Что произошло?

Сара задумчиво прожевала кусок гамбургера и проглотила его.

— Ну, сначала один придурок наградил меня болезнью.

— Ох! — Я отхлебнул кофе и нахмурился, ощутив вкусгоречи. — Не успел попросить у тебя прощения. Видишь ли, я не знал…

— Ну да, да. По-моему, так мы оба хороши. Безопасныйсекс, ля-ля-ля. — Сара вздохнула. — Потом со мной случилась…небольшая авария. Ну, ты видел, как это происходило.

— Да, пока ты не исчезла.

Глядя в окно, Сара сделала глубокий вдох.

— То, чего ты не видел, и для меня тоже как в тумане.Как долгий кошмар, сон, в котором я постоянно испытывала голод. — Онасодрогнулась. — И ела, ела… А потом снова появился ты и спас меня. —Она устало улыбнулась и откусила очередной кусок.

— Спас тебя? — Такой подход никогда не приходилмне в голову. — Это меньшее, что я мог сделать. Но, Сара, как ты сталанормальной? Так быстро?

— Хороший вопрос, и он кое о чем мне напомнил. —Она достала пузырек с таблетками, вытряхнула две на ладонь и проглотила. —По две во время каждой еды.

Я удивленно уставился на нее.

— Значит, существует лекарство?

— Конечно. Мне вправили мозги примерно через шестьчасов после того, как я оказалась в Монтане.

— Когда это произошло? Я имею в виду лекарство.

— По крайней мере, семьсот лет назад.

Снова выплыли эти семьсот лет.

— Чума? Это не имеет никакого смысла, Сара.

— Имеет, Кэл. Послушай, я здесь для того, чтобырассказать тебе все. Доктор велела.

Она вгрызлась в свой гамбургер, торопясь поскорее прикончитьего.

— Какой доктор? Проликс?

— Ага, Шринк. Она рассказала мне о том, чтонадвигается. — Сара перевела взгляд на толпу на тротуаре, а потом на свойгамбургер с оттенком мгновенно вспыхнувшего подозрения. — По их мнению,мне можно есть такие вещи, учитывая, чем я питалась в последнее время. Поэтомуи послали меня. — Она откусила еще кусок. — Знаешь, у них нет временивозиться со мной, да и с тобой тоже. Время взглянуть в лицо фактам, Кэл.

Внезапно на меня навалилось нечто вроде клаустрофобии; япочти физически ощущал давление густого запаха множества сидящих за соседнимистоликами людей и прохожих на улице.

— Болезнь вышла из-под контроля? И мы вот-вот проснемсяв одном из этих фильмов насчет зомби и апокалипсиса? Паразит начнетраспространяться с такой скоростью, что его не остановить?

— Нет, Кэл. Не глупи. Болезнь под контролем, все путем.Просто сейчас паразит демонстрирует свое истинное лицо.

— Что он делает?

— Управляет, заставляет вещи происходить. Такимспособом, каким и предполагалось. Ночной Дозор всегда просто поддерживалсистему, подавляя мутации и дожидаясь, пока старый штамм вернется.

Я покачал головой.

— Не понимаю.

Сара подняла в одной руке вилку, в другой нож и перевела взглядс одного на другое.

— Ладно. Есть две версии паразита. Новая и старая.Понятно?

— Два штамма. — Я кивнул. — И у нас с тобойновая.

Сара вздохнула.

— Нет, умник, у нас с тобой старая.Первоначальная. — Она потрясла пузырьком с таблетками. — В основномэто мандрагора и чеснок. Классический рецепт. Люди утратили контроль над этимзаболеванием семьсот лет назад, а до тех пор справлялись с ним.

— Во времена чумы утратили?

— Точно. Именно тогда проявил себя новый штамм. —Сара покачала головой. — Обвинять в этом нужно инквизицию. Ну, когдахристианам вбивали в голову, что коты — это зло, и они начали пачками убиватьих. Для старой версии паразита это было плохо — ведь ему приходилось прыгатьтуда и обратно между людьми и кошками.

— Правильно… это мне известно. Но что такое эта стараяверсия?

— Обрати внимание. Кэл. Наступают тысячетрехсотые годы,и все убивают котов. Поскольку котов практически не остается, резкоувеличивается популяция крыс. Контакты человек — крыса учащаются, самые разныезаболевания эволюционируют, повсюду блохи и клещи, ля-ля-ля. — Онавзмахнула рукой. — Чума.

— М-м-м… Думаю, ты немного упрощаешь.

Она фыркнула.

— Я не собираюсь получать степень по биологии. Япростой философ-новичок, который ест людей. Но вот тебе биофилософская версия:появился новый штамм паразита, перескакивающий с крыс на людей и обратно безкотов. Конечно, как у всякого нового штамма, с оптимальной вирулентностьюполучилась неразбериха; новые инферны более склонны к насилию, их труднееконтролировать. Настоящее кино про зомби, как ты и сказал.

— А старый штамм ушел под землю.

— Совершенно верно. — Сара улыбнулась. — Онитак и говорили — что ты поймешь.

— Но это происходило в Европе, а здесь у нас Нью-Йорк.

— Крысы пробираются куда угодно, Кэл. Им нравятсякорабли, и, конечно, новые паразиты заставили их отправиться в Новый Свет. Идаже здесь старый штамм ушел на глубину.

— Но сейчас он поднимается наверх. Почему мы с этиммиримся? Почему старые носители скрывают это от остальных в Дозоре?

— Отличные вопросы, — Она медленно покивала,прожевывая последний кусок гамбургера. — Вот чего вы, ученые, похоже,никогда не понимаете: «почему» всегда важнее, чем «как».

— Сара, просто ответь мне!

— Ладно. — Она приложила ладони к столу. —Чувствуешь?

Я заглянул в свою чашку кофе — отражение ламп на ееповерхности слегка подрагивало.

— Ты имеешь в виду проходящий под нами поезд подземки?

Она покачала головой и закрыла глаза.

— Прислушайся получше. В смысле, постарайсяпочувствовать.