Двести женихов и одна свадьба. Книга 1 - Екатерина Романова Страница 6

— ввалилась, но представилась же потом. Мог бы встать, родственники все же.

— Ненавижу! — прорычала, сжимая в руках многострадальную шляпку.

Слуги толпились неподалеку и шушукались. Мое поведение сбило их с толку, но у меня все надежды рухнули — имею право! Неужели теперь не вернуться домой?

Никогда — страшное слово! Оно ввергает в уныние. А уныние хуже болота.

Подняла взгляд. Сквозь ветви цветущих вишен меня ласкало такое же, как на Земле, солнце. Такое же небо взирало лазурной бездной, посеребренной вуалью облаков. Тот же ветер, та же вода в реке, даже бархат травы, щекочущей пятки — тот же. Но все же — другой.

Тоска крепчала.

Прямо Тургеневская безысходность.

Сзади послышались тяжелые шаги. Эрик. Полуогр, полуразумное существо. Его поступь — тяжелую, медленную, не спутать.

— Леди, я не мопс, но ради вас — готов и на такое! — заверил он.

Усмехнулась, представив, старательность Эрика на письменном столе виконта. Сэр Кристиан надменно заломит бровь и попросит не озоровать. Ибо он слишком занят, чтобы проявить хоть капельку человеческих эмоций.

— Боюсь, кабинет сэра Ортингтона не выдержит такого мародерства. Но спасибо за заботу.

— Могу. Правда! Вы только попросите.

Огр говорил плохо, думал тоже не очень, но его непосредственность подкупала. Он потоптался на месте и вернулся к остальным. Больше никто не решался, но присутствие друзей ободряло.

Хлопнули двери, застучали каблучки Кэролайн по деревянному крыльцу.

— Что за собрание?! — воскликнула женщина. — Леди любуется водичкой!

— Леди, а, может, и правда, в водичку его? Там и полюбуетесь? — оживился огр.

— Святой Охис, Эрик! Кого ты собрался утопить?

— Но я же…

— За работу, живо! — Кэролайн хлопнула в ладоши, разгоняя собравшихся. — Ну же! Вас это тоже касается, Самюэль.

Дворецкий со свойственной ему выдержкой промолчал и удалился.

Когда все уходят — начинаешь слышать мир. Он дышит шепотом ветвей, шелестом травы и рокотом волн. На Земле у меня не было возможности остановится и посидеть вот так. Просто посмотреть, как течет жизнь. Каждую секунду я была чем — то занята: работа, учеба, смс, встречи с друзьями в кафешках, фильмы или просто серфинг по Интернету, если оставалось время и силы после операций. Жизнь походила на бесконечный бег по колесу, которое разбилось о камень реальности. Чужой реальности под названием Тэйла.

Кэролайн примостилась ступенькой ниже. Во всем, даже в таких мелочах ортингтонцы выражают почтение к леди. А с какой, собственно, стати?

— Не помог, — ответила на невысказанный вопрос.

— Как же так? Сэр Кристиан — лучший проклятийник!

— Я в этом не уверена. Мое проклятье он даже не заметил.

Почувствовала взгляд и повернулась. Кэри смотрела тяжело и поджимала губы.

— Что? Ты тоже думаешь, я сбегаю из-под венца, потому что «мудрую»? — повторила ироничный тон недопроклятийника.

— Нет. То есть. Леди Джулия, поймите меня правильно. Вы мне как дочь, и я желаю вам добра, но. Сэр Кристиан лучший в своем деле. Если он говорит, что проклятья нет, значит, его нет.

Завязки на шляпке продолжали беззаботно танцевать. Вот бы и мне так же — забыть обо всем и наслаждаться жизнью. Но там, на Земле, у меня остались родители, пациенты, кошка, в конце концов и гибискус, который, наверняка, засох.

— Что вы теперь будете делать? — осторожно спросила женщина.

Пожала плечами и закрыла глаза. Ветер ласково гладил лицо, а солнце стекало по коже ободряющим теплом.

— В проклятье Егоровой матери так было: «Твой мир никогда не станет прежним, покуда не выйдешь замуж!», — замолчала, сверяя память со сказанным. — Да. Кажется, так. Она ведьма

— все это знают. И вот, пожалуйста. Замуж я не вышла, и мой мир, собственно, не такой как прежде. Не такой, как я хочу.

— Простите, леди, но… чем вам не нравится Тэйла?

Улыбнулась и открыла глаза.

— Она прекрасна. В чем-то даже лучше Земли, а в чем-то несравнимо хуже. Но я искренне верю, что каждый человек должен быть на своем месте. Я здесь чужая. К тому же, так не бывает, чтобы тайна оставалась тайной всю жизнь. Рано или поздно все узнают, кто я. Большой будет костер. Ничуть не меньше толпы, которая придет посмотреть, как горит попаданка, перебывавшая в невестах доброй половины столичных парней, — невесело усмехнулась и впилась взглядом в горизонт. Занимался закат, умывая речную гладь едва различимой алой вуалью. — Могут пострадать и другие. Все, кто стал мне так дорог. Поэтому. Я попробую последний раз. Должна попробовать. Только, Кэри, сделаем все надежно.

Мысль кажется куда умней, пока она в голове.

— Леди, вы же не серьезно? Сэдрик же не от большого ума это предложил!

— В моем мире говорят: устами младенца глаголет истина. Что, если Сэд прав? Если лишить меня возможности сбежать, все получится! Я произнесу это злополучное «да» своей волей и все свершится!

— И вы уверены, что сразу вернетесь домой?

Понятия не имею, что случится, но что-то определенно произойдет! Потому что если нет, то пять лет жизни я потратила на ерунду. Хобби, конечно, разные бывают, но коллекционировать женихов как-то чересчур.

— Скажи лучше, что произошло у вас с Самюэлем? Он тебя обидел?

— Смертельно! — Кэролайн изменилась в лице и расправила подол василькового платья. — Сказал, что луковый пирог пресноват! И неплохо бы добавить щепотку перца для вкуса. Это помимо сметаны!

Сложно быть серьезной, когда хочется смеяться. Но все, что касается кулинарного мастерства Кэролайн — тонкая корочка хрупкого льда!

— Как он мог! — выдавила с иронией.

— Пусть помучается.

Порой мне кажется, что мужчина и женщина не созданы друг для друга. Мы как разные подвиды человека. Противоположные подвиды! Как темная и светлая сторона Луны. Женщина — средоточие эмоций, духовности, а мужчина — плотских желаний, материального. И как при таких исходных можно говорить о совместном будущем? Для нее пирог — признание в любви, для него — всего лишь тесто с луком.

Измена Егора, поведение сэра Кристиана и даже прямолинейность Самюэля — очередное тому доказательство. Одному нужен секс, второму — месть, третьему — сытый желудок. Любви не существует, а брак — всего лишь форма сосуществования мужчины и женщины, которые боятся одинокой старости.

— Чуть не забыла! — спохватилась Кэролайн. — Вам же записка пришла!

Бросила шляпку в траву и развернула листок.

Сердце остановилось. Мир утратил звуки и сузился до четырех слов: «я знаю твою тайну». Тревожный вопрос Кэролайн прозвучал как из глубокой бочки.