Анатомия теургии - Вадим Скумбриев Страница 61

— Записи Ктесифонта.

— Да. Я перевела текст на язык Хельвега и думала, что с помощью этого знания получится изгнать отсюда демонов. Но Красный король решил иначе.

— Ещё бы, — комендант громко фыркнул, но Магнус поднял руку, и он тут же замолчал.

— Разрывы пространства в столице — твоих рук дело? — спросила Гита.

— Моих, — Джаана не дрогнула. Она могла бы упомянуть Йона — но зачем? Это она вернула в мир запретное. Ей и отвечать.

— И теперь ты хочешь отдать мне то, что послужило причиной, — добавил Магнус. — Почему?

— Потому что я не могу больше, — тихо ответила джумарка. — Я устала мести песок. В своих последних словах Ктесифонт просил не повторять его ошибок, и мне казалось, я смогу справиться с этим, но я ошибалась. Ты поймёшь, если начнёшь читать… — она раскрыла висящую на боку сумку и достала кодекс, тщательно обёрнутый в плотную ткань. — Это оригинал, тот самый, что нашёл Фируз. Есть ещё мой перевод, его я постараюсь уничтожить. В этой книге — не то, что мы думали. И Ктесифонт — фальшивка, и его знания о порталах. Всё — ложь. Пожалуйста, возьми это! — она сделала ещё один шаг, протягивая Магнусу свёрток. И тот, поколебавшись, шагнул навстречу.

— Как ты хочешь, чтобы я поступил? — спросил он, принимая кодекс.

— Не знаю. Потому и отдаю тебе книгу — ты знаешь лучше.

— И всё-таки я хочу услышать тебя.

— Мне нечего сказать, — прошептала Джаана.

— В этой книге — секрет открытия пространственных разломов, — вдруг сказал молчавший всё это время Кенельм. Магнус с нескрываемым интересом взглянул на него, а Гита улыбнулась уже в открытую. — Так?

— Так, — джумарка опустила голову. — Это знание обратимо, разломы можно и закрывать. Но это никому не нужно.

— Неправда, — ответил Кенельм. — Это нужно Багровому ордену.

— Разумно, — сказал Магнус. — Я тоже подумал именно об этом… и у меня даже есть к кому обратиться.

— Я согласна. Наверное, так будет лучше для всех. Но я не хочу больше выбирать.

— Возвращайся и постарайся пережить завтрашний день, ученица.

— Ты будешь сражаться на стороне Гарольда?

— Я обещал ему помощь. Но жизнь за него отдавать не стану.

— Колдуны, — вздохнул комендант.

— Эфхаристео, кириос Магнос, — проговорила Джаана, вновь перейдя на язык пустыни.

— Спасибо и тебе, ученица. Будь осторожна.

Джаана слегка поклонилась — так, как требовал того этикет, и развернулась, чтобы пойти к коню. Развернулась достаточно быстро, чтобы успеть заметить пристальный взгляд Кенельма. И даже понять, на кого он смотрит.

Она не сказала ничего, хотя поняла многое. Лёгкий укол разочарования, ударивший под сердце, тут же растаял, как снежинка под солнцем — и Джаана сказала себе, что постарается сохранить не только себя. По крайней мере хотя бы этим она сможет отплатить Кенельму за доверие.

И лишь когда ворота исчезли в ночной мгле, Джаана заговорила — но не о том, что увидела. Был другой вопрос, ответ на который она хотела бы знать.

— Ты ведь знал, куда мы едем, — сказала она. — И мог отказаться, но не сделал этого. Почему?

— Я клялся не поднимать руки на короля, не выдавать его тайн и не злоумышлять против него. Сейчас я всего лишь выполнял его же приказ.

— Софистика, Кенельм. Я не обвиняю тебя — просто хочу знать.

— Записями Ктесифонта владеете вы, а не Красный король, и вольны распоряжаться им, как хотите. Даже если бы он приказал мне отобрать их у вас, я не сделал бы этого. Я служу королю, но я хускэрл, а не раб.

— Это хорошо, — Джаана глубоко вздохнула. Последнее из того, что тревожило её, исчезло, и на душе стало совсем легко. — Спасибо, что помог.

— Я не мог поступить иначе.

Гласис закончился, переходя в опушку Андредского леса. Дальше они ехали молча.

Завтра, думала Джаана, направляя коня к тропинке, что вела в лагерь. Завтра всё решится. Красный король сразит Чёрного, а может, наоборот, но теперь это уже неважно. Записи попадут к тому, кто сможет распорядиться ими как следует.

Знания могут нести не только пользу — этот урок оказался слишком горьким, но усвоила его Джаана навсегда.

* * *

— Они ушли, — сказала Хильда.

— Что в лагере?

— Тихо. Патрульные ходят, часовые на местах, но у шатра джумарки никого.

— Значит, я иду.

— Не так быстро, — Хильда преградила ему путь. — Ты что, хочешь отправиться на дело один?

— Конечно, — Йон с удивлением посмотрел на неё. — Если меня схватят, то всяко убьют не сразу, сначала в кандалы закуют и допросят. А вот насчёт тебя я бы не был так уверен.

— Если тебя схватят, обо мне точно не забудут. Но если я буду рядом, есть шанс, что всё пройдёт как надо.

— Ладно, — вздохнул Йон. Хильда, конечно, была права — уж у неё-то опыта в подобных делах всяко куда больше, чем у него. И эта убогая попытка взять всё на себя тоже ни на что не годилась. — За нами следят?

— Я никого не заметила.

— Тогда идём.

Он откинул полог палатки.

Лагерь засыпал. Сумерки уже давно уступили место ночи, но северяне слишком привыкли к зимней тьме, и следовали иному распорядку — распорядку механических часов. Те показывали ровно девять вечера.

А завтра на опушке Андредского леса начнётся бойня, и многие из тех, кто отдыхает сейчас в палатках, останутся лежать в снегу. И, возможно, к ним присоединится и сам Йон, если войска Гарольда одержат победу. Разгорячённому сражением рейтару или мушкетёру не скажешь, что ты — шпион. Он просто не поймёт.

Если же победит Тостиг… нет. Об этом лучше не думать. Ведь тогда придётся выбирать, и Йон так и не смог придумать, на какую тропу ступить.

Будь что будет.

Мимо прошагал патруль, не обратив на теурга никакого внимания. Йону казалось, что он выглядит очень подозрительно, шатаясь по лагерю с Хильдой, но, видимо, не для этих парней. К тому же они его знали — он уже видел эти лица раньше. Плевать им, что королевский маг гуляет среди шатров. Очень зря, потому что в этот раз он действительно задумал недоброе.

— Шатёр джумарки, — негромко проговорила Хильда. — Жёлтый, впереди.

— Вижу.

Места в лагере было мало — шатры поставили очень близко один к другому, иначе периметр слишком растянулся бы. Палатки простых кэрлов и вовсе шли рядами, и жили там по восемь человек в одной. Йону повезло, он располагался с удобствами и даже с женщиной под боком, хоть после той встречи в ванне у него ничего с Хильдой и не было. Но другие наверняка считали иначе — и завидовали.

Шатёр Джааны же стоял совсем недалеко от королевской ставки, и от других его отделяло почтительное расстояние — то ли намеренно, чтобы не беспокоить заморскую гостью, то ли так вышло само собой, потому как солдаты джумарку опасались, а то и откровенно боялись. А может, и то и другое вместе.