Путь безнадежного - Аркадий Степной Страница 69

И все же разве можно спускать такое кому бы то ни было?

– Разве можно спускать такое? – повторил Рустам вслух.

– Нельзя, – твердо ответил Гарт, – вот только делать все надо с умом.

Он обхватил Рустама за плечи и бережно завел его в сарай. Удивленный часовой, поймав тяжелый капральский взгляд, поспешил сделать вид, что он смотрит в другую сторону. Гарт провел друга к месту, где он до этого спал, усадил его на плащ и сел рядом. Рустам обхватил руками голову и простонал:

– Свои же люди, а ведут себя хуже завоевателей.

– Эк ты куда хватил! Если бы здесь были эльфы или гномы, все было бы намного хуже. Не мне тебе рассказывать. А так… хреново, конечно, но пройдет.

Услышав такие слова, Рустам вскинулся, гневно сверкнув глазами:

– Пройдет, говоришь! А как же девчонка? Послушай меня, капрал…

– Нет, это ты послушай меня, сержант! – резко оборвал его Гарт, оглянувшись на спящих солдат, он понизил голос: – Девчонка будет жить, запомнит эту ночь на всю свою жизнь, плакать будет ночами, вздрагивать от страха, шарахаться от мужчин и все же будет жить. Выйдет замуж, нарожает детей и когда-нибудь если и не забудет, то по крайней мере перестанет вспоминать. Потому что будет жить дальше, и отец ее будет жить, и мать. И еще сотни людей в этой деревне будут жить.

Но вот если сюда придет враг, тогда все они умрут. А те, кто не умрет сразу, тот будет завидовать мертвым всю свою оставшуюся жизнь, которая, впрочем, все равно будет недолгой. Помнишь ту лесную деревню, сержант? Помнишь, по глазам вижу, что помнишь, всю жизнь будешь помнить… Так вот, Рустам, если бы тогда с нами были эти тридцать человек, мы бы не стали сидеть в кустах, а постарались что-нибудь сделать, и вполне возможно, что у нас могло и получиться. Вот так вот, и, в конце-то концов, ты же сам захотел после этого вернуться, сам захотел драться, и мы пошли за тобой. А теперь что, все это похерить? Ты же теперь сержант, у тебя три десятка бойцов за плечами. Вспомни, как мы их день и ночь гоняли. Не гвардейцы, конечно, но уже вполне исправные копейщики. С ними можно много делов наворотить и эльфам всыпать по самое «не хочу». Как бы наш генерал ни бегал, драка уже скоро. И если не оплошаем, в эту деревню никто не придет. А капитан наш… да черт с ним, с мразью. Не стоит он того, чтобы его жизнь на тридцать человек разменять.

Рустам сокрушенно опустил голову, раздавленный логикой его слов, и в отчаянии простонал:

– Нельзя же такое прощать?

– А кто сказал, что нужно прощать? – зловеще отозвался Гарт. Рустам удивленно поднял глаза и увидел на его лице злую, многообещающую улыбку. – Всему свое время, Рустам. Ты теперь сержант, поэтому горячиться не нужно. В мальвинской резне этот ублюдок уцелел. Ну что ж, нужно будет позаботиться, чтобы в следующий раз все было по-другому. Не так ли, господин сержант?

Гарт протянул ему ладонь, и Рустам крепко ее пожал.

– Обещаешь?

– Лично займусь. – Глаза Гарта злобно блеснули, и Рустама немного отпустило. Можно считать, что капитан уже покойник, хоть он этого сам еще и не подозревает. – Ложись спать, командир, силы тебе еще пригодятся. Недолго нашему капитану воздух портить, чувствую, заварушка начнется со дня на день.

Гарт хлопнул его по плечу и ушел сменить часового у двери. Рустам последовал его совету и лег. Долгое время он лежал без сна. Его бросало то в жар, то в холод, и только память о гартовском обещании удержала его на месте. В конце концов усталость все же взяла свое, и он провалился в тяжелый, болезненный сон.

Гарт разбудил его незадолго до рассвета. Солнце еще не вышло, но небо уже посерело, и побледнели звезды.

– Командир, вставай, к нам гости.

Остатки сна слетели в одно мгновение.

– Эльфы?!

– Нет, это другое. Но тебя заинтересует.

Рустам в сопровождении Гарта вышел из сарая. У входа в сарай терпеливо ждал хозяин дома, у ног его лежал большой, туго набитый мешок.

– Что-то случилось? – недоуменно спросил у него Рустам.

– Ничего не случилось, – мотнул головой старый крестьянин и подтолкнул мешок к его ногам: – Вот, это я вам принес.

– Что здесь? – поинтересовался Рустам, не спеша к нему прикоснуться. В голове мелькнула лихорадочная мысль: а вдруг в мешке останки капитана и его собутыльников.

– Хлеб, сыр, сало, немного мяса. Вот старуха вам моя собрала. Не побрезгуйте, солдатики, отведайте крестьянского угощения.

Рустам в удивлении замер: пожалуй, если бы в мешке и на самом деле оказались капитанские останки, это удивило бы его меньше. Гарт развязал завязки и открыл мешок… действительно, продукты.

– Зачем? – невольно вырвалось у Рустама.

– Так вам же скоро небось в драку, с лиходеем столкнетесь, за родину постоите. Доля у вас нелегкая, продукты, чай, лишними не будут.

Рустам подозрительно на него посмотрел. Простое, открытое лицо, честный взгляд. Крестьянин уже немолод, но все еще крепок. Добротная одежда, да и двор, надо заметить, не из бедных. На лиходея вроде непохож. Вот только кто после того, что вчера учинил пьяный капитан с унтерами, будет по доброй воле заботиться о его солдатах? Вон как нижняя губа распухла-то от унтерской плюхи.

– А ты не темнишь, почтенный? – спросил у хозяина Гарт, очевидно, схожие подозрения возникли и у него. – Капитан вчера твою дочь снасильничал, унтера курей всех пожрали, а ты нам угощение приволок, не сходится что-то.

При упоминании о дочери лицо хозяина помрачнело, но ответил он твердо и уверенно:

– Так то же капитан и унтера. Нельзя же путать барина с крестьянами. Мало ли чего они там вчера натворили, эльфы придут – еще хуже будет. Ну а если гномы заявятся, тогда вообще пиши пропало. Вы все же свои, защитой нам будете как-никак. Опять-таки кровь прольете, и немало, что же, нам жалко, что ли?

Рустам с Гартом недоверчиво переглянулись, слова хозяина их не убедили. А вдруг продукты отравлены? Они все перемрут, а мужик спокойно прирежет оставшегося без охраны капитана и убежит вместе со всей семьей. Кто его будет искать в такое смутное время?

– За угощение спасибо, но вынуждены отказаться. На службе нельзя, – назвал Рустам первую попавшуюся на язык причину.

Крестьянин как-то сразу сник и, уныло кивнув, отвернулся. Гарт завязал завязки на мешке и протянул его обратно хозяину.

– Нет такой службы, чтобы мальчишки голодными оставались, – отрезал звонкий женский голос.

Рустам с Гартом удивленно вздрогнули, к ним подошла хозяйка. С красными от слез глазами, она тем не менее держала себя уверенно и гордо. Ткнула в бок мужа маленьким кулачком:

– А ты что стоишь, в рот воды набрал? Нормально объяснить не можешь. Солдатики небось и подумали, что мы их потравить хотим со злости. Подумали ведь? Не надо глаза прятать, знаю, что подумали. – Рустам невольно покраснел, Гарт, несмотря на весь свой опыт и апломб, опустил взгляд. – Стыдно, ребятки, – упрекнула их пожилая женщина. – В одной стране живем, одну землю топчем и при этом друг на друга умышляем. Что может быть хуже? И так враг у ворот, а мы тут уже на своих косимся. Вы вот вроде как маленькие, но все же начальники, так вот вам должно быть стыдно, что ребятки у вас голодные ходят. Вон лица какие вытянутые, щеки впалые, бока худые. А вы тут все сомневаетесь. Да неужели вы думаете, что мы эти сытые хари, – женщина кивнула в сторону дома, – от ваших не отличаем? Этим мерзавцам Бог судья, он их и накажет.