Я и мой летучий мышь - Дарья Ковальская Страница 7

— Нет, Пых, я не согласна. Тогда уж мне нужна сумочка, как у герцогини, и ты бы в ней сидел…

— Ну, вот еще — я и в чьей-то тесной сумке. Ничего не вижу, ничего не слышу.

— Слушай, ну ты же знаешь, как важен этот бал. Финансы почти на нуле, да и заказ на картину выполнить надо. Помнишь тот заказ, который месяц назад дал седой монах? Он еще пропал куда-то, и мы решили не браться. А теперь я подумала… за картину он предлагал немало — авось найдем другого покупателя. И деньги сразу появятся.

Пых тут же встрепенулся:

— Да, кстати, а как мы ее вынесем? Она же большая.

— А мы вырежем холст и свернем в трубочку. Я засуну ее за край чулка и спокойно выйду с ней, не привлекая лишнего внимания.

— А я что буду делать? — тут же надулся мышь.

— А ты подстрахуешь в случае появления нежелательных свидетелей, отвлечешь их там. Ну и конечно меня предупредишь, если появится кто. Хорошо?

— А это очень опасно?

— Необычайно, картина тянет на двадцать золотых.

Мышь проникся суммой и осознал всю важность операции, а потому без лишних слов полез мне в вырез лифа, или как он там называется?

— Мышь!

— Ну ладно, ладно. Придется лететь следом. Незримо и невидимо для всех.

Я вздохнула с облегчением. Мышь с тоской посмотрел на мою прическу.

— Даже и не думай об этом.

Он только фыркнул и отвернулся. А после и вовсе вылетел в распахнутое окно.

— Карета подана, мисс!

Карета и впрямь уже стояла около моего крыльца, и кучер с удивленным лицом разглядывал руины дома, уже раз пять сверившись со своей бумажкой. Но тут из проема выплыла я, и парень облегченно вздохнул, пряча бумажку с адресом в нагрудный карман и спрыгивая вниз, чтобы успеть открыть моей персоне дверь и даже, если повезет, поддержать под локоток, пока «мадмуазель» будет забираться в карету, стараясь не потерять достоинство и не рухнуть обратно вниз.

Уже почти исчезнув в теплом и темном нутре, заметила на крыше несчастный съежившийся комочек, при ближайшем рассмотрении оказавшийся мышом.

Мне стало его страшно жалко, и я полезла на крышу.

— Госпожа, куда же вы? — удивленно спросил кучер. Пытаясь стащить меня вниз, он схватился за мою лодыжку. — Вам не сюда!

Отпихивая его, я случайно врезала ему второй ногой по лбу и все-таки дотянулась до несчастного Пыха, который с большим интересом наблюдал за происходящим.

Сграбастав свой трофей, я нащупала ногой край двери и кое-как вползла внутрь. Парень сидел на мостовой, потирая уже начинающую набухать на лбу шишку. Я ему старательно улыбнулась, пытаясь замять конфликт.

— Понимаешь, очень люблю летучих мышей, — на всякий случай тыкая пальцем в мыша.

Брови парня поползли вверх, встретились с шишкой и тут же вернулись на место. Он задумчиво кивнул и, уже не обращая никакого внимания на странную пассажирку, залез обратно на козлы и хлестнул вожжами.

Карета тронулась с места и плавно поехала вперед.

Я сидела в карете и вертела перед глазами красивую золотую карточку с выбитыми буквами приглашения. Приглашалась некая баронесса фон Йо'гурт, и мне оставалось только догадываться, как меняла умудрился его достать. А впрочем, какое это имеет значение? На празднике будет около сотни гостей, и вряд ли они все друг с другом знакомы.

Мышь сидел у меня на коленях, щурясь от удовольствия: я почесывала его за ушком, сглаживая недавнюю ссору. Мне уже все простили и объявили мир, дружбу и шоколад. (Мы оба его обожаем.)

Карета остановилась у довольно-таки пышного ковра ярко-алого цвета, расшитого по краям золотыми узорами. Я шепотом велела мышу вылететь после меня, как можно менее заметно. Пых кивнул ушастой головой, и тут как раз кучер соизволил открыть дверцу кареты. Я вежливо ему улыбнулась и протянула руку для опоры. Паренек долго не хотел ее брать, старательно игнорируя растопыренные перед его носом пальцы. Но я была настойчива. Короче, руку мою он взял, и я, садистски опершись на нее всем своим весом, выпорхнула наружу.

Красная ковровая дорожка, вежливо кланяющиеся у входа лакеи, молчаливые слуги, мелькающие в толпе прибывавших гостей и разносящие бесплатные напитки.

Я довольно улыбнулась, тряхнула головой и… разжала руку уже поскуливающего от боли кучера. Ой! Все время забываю, что силу надо соизмерять. Парень шарахнулся от меня, как от чумной, и тут же вскочил на козлы, стегнул кнутом по спинам лошадей. Карета с грохотом рванула с места, а из окна вывалился и заметался по сторонам Пых. Я помахала ему рукой. Пых кое-как сориентировался и тут же рванул в сторону замка, стараясь быть как можно менее заметным. Кто-то сзади удивленно вскрикнул, и я с тяжелым вздохом пошла в сторону распахнутых дверей шикарного замка, расположенного в самом сердце этого дивного сада.

Поднявшись по ступенькам, я столкнулась с улыбчивым лакеем, который вежливо попросил мое приглашение. Пожав плечами, я вручила ему свое приглашение и была тут же пропущена внутрь.

Оказавшись на широкой лестнице, ведущей вниз в огромный зал, я ненадолго замерла, с любопытством оглядываясь по сторонам и изучая присутствующих тут гостей. Но тут кто-то громко крикнул прямо мне в ухо:

— Баронесса фон Йо'гурт!!!

Не разбираясь, действуя на одних лишь рефлексах, я развернулась, схватила этого кого-то и тут же швырнула его прямо в зал, помогая себе ногой для придания нужного ускорения. Кто-то заорал, народ расступился, и по ступеням, вереща и ойкая, скатился мажордом.

Я замерла, испуганно оглядываясь и нервничая от заполнившей зал тишины. Гости тоже, открыв рты, изучали новоявленную баронессу. Мажордом, как назло, не подавал признаков жизни, живописно раскинувшись на ступенях.

В оглушительной тишине раздался шелест крыльев, и на плечо опустился мышь — последний штрих к создавшейся ситуации.

Пора сваливать?

И вдруг… рука. Кто-то взял меня под руку. Повернув голову, я увидела высокого, худощавого телосложения человека с мраморно-белой кожей, ежиком белых волос и неестественно черными бровями. Мужчина, держа меня под руку, демонстрировал ослепительно-белоснежную улыбку и впечатляюще острые клыки, — нет, он явно не человек.

— Я прошу прощения за мою гостью, — начал он красивым бархатистым голосом, словно теплая волна прокатившимся по нервам и заставившим меня трепетать. — Мой слуга имел неосторожность напугать вас и был совершенно справедливо наказан.

Я перевела взгляд на все еще находящегося в бессознательном состоянии слугу.

— Но эта маленькая неприятность никоим образом не должна повлиять на празднование моего дня рождения. А посему я прошу вас — продолжайте веселиться.

Толпа радостно загомонила, а мимо меня промелькнули две смазанные тени, бросились к мажордому и, подняв его, тут же утащили куда-то.