Трон Знания. Книга 4 - Такаббир Эль Кебади Страница 75

– Хорошо, – сказал он неожиданно.

Малика озадаченно посмотрела на Иштара: она не ослышалась? Иштар выпрямил спину и устремил на брата взгляд, полный отвращения.

– Более того, – продолжил Шедар. – Я дам им вольную.

– Что это? – поинтересовалась Малика.

– Ты не слышала о вольной?

– Нет.

– Ну откуда? В Ракшаде это большая редкость.

– Так что это такое? – спросила Малика.

– Кубары могут идти на все четыре стороны, могут устроиться работать в любой дом и могут выходить за стены дома, когда им вздумается.

Кенеш… Хазир дал ей вольную. Но она не покинула дворец в ночь Молчания, чтобы посмотреть торжественное шествие перед коронацией. Её забывчивость можно списать на старость, либо она не желала напоминать окружающим о своём положении.

– Вот так вот просто? – промолвила Малика. – Открыла двери и вышла на улицу?

– Взяла пропуск у матери-хранительницы и открыла двери.

Малика откинулась на спинку дивана. Кенеш не пошла к Фейхель. Почему? Потому что была кубарой её супруга? Таких во дворце десятки, если не сотни.

Малику бросило в жар. Кенеш родила хазиру ребёнка. Он подарил ей вольную, но она не захотела уходить, а теперь не хочет лишний раз попадаться Фейхель на глаза. Матери-хранительнице нет необходимости смотреть родовые книги, чтобы узнать о бастардах – достаточно увидеть список обладательниц свободы.

– Тебя не интересует, что я попрошу взамен? – выхватил из раздумий голос Шедара.

– Интересует, – проговорила Малика, догадываясь, что он скажет.

– Одну кубару.

– У этой женщины нет отца. Её некому тебе продать.

– Я внесу деньги в казну Ракшады.

– Эта женщина не принадлежит Ракшаде, – промолвила Малика и поднялась. Продолжать глупый разговор не имело смысла.

– Уже уходишь? – спросил Шедар. – Брат обещал мне долгую и занимательную беседу.

Малика посмотрела на Иштара. Холодный взгляд, бездушное лицо. Неужели они обо всём договорились? Воины на улице. Драго в комнату не пустили. Они собираются наказать её за унижение хазира?

– Иди, Эльямин, – сказал Иштар. – Я говорил Хёску, что это бесполезно.

Шедар погрозил Малике пальцем:

– Никогда не верь Хёску. – Прогулочным шагом пересёк комнату и встал спиной к входной двери. – Сними чаруш на прощание.

– Зачем?

– За свою жизнь я достаточно насмотрелся на лица девочек. Лица, украшенные возрастом, мне приходилось видеть нечасто.

– Шедар! Пропусти её.

– Что плохого в моей просьбе?

Малика подошла к столу:

– Иштар, если я заставлю его признаться в организации заговора против тебя, ты дашь его кубарам вольную?

– Что? – подал голос Шедар. – О каком заговоре она говорит?

– Да или нет? – произнесла Малика. – Решай сейчас, иначе я уйду, и ты никогда не услышишь его признания.

Иштар отвёл взгляд.

– Иди, шабира, с Богом, – промолвил Шедар и открыл двери.

Покачав головой, Малика направилась к выходу.

– Да, – откликнулся Иштар.

Она обернулась:

– Да?

– Я отпущу всех до одной. Обещаю.

Шедар со стуком закрыл двери:

– Это мои кубары. – Ударил кулаком себя в грудь. – Мои!

А Малика уже сняла чаруш.

– Конечно твои, Шедар. – Приблизившись к нему, обхватила ладонями его лицо. – Я пошутила, Шедар. Я хотела увидеть настоящего мужчину, Шедар. Смотри на меня, Шедар. – И произнесла на языке морун: – Я стираю с зеркала пыль.

Пространство и время перестали существовать. Малика провалилась в бездну, где как в зеркале отражались две точки: начало и конец чужой жизни – она зарождается во мгле и заканчивается мглой. Между точками путь – с ошибками, грехами и рухнувшими надеждами, – видимый лишь тому, кто смотрит в зеркальные глаза.

Голос Шедара разбил тьму на осколки и вернул Малику в реальность:

– Бог говорит: «Не люби мать сильнее меня». Я должен был разорвать её чрево, а я позволил ей жить. Эта падаль родила меня пятым сыном. Пятым! Я должен был родиться первым. Я прыгал по пустыне как саранча, срал за барханами, жрал из плошки, со мной обращались как с безродной тварью, в то время как наследник престола валялся на шёлковых подушках. Я жалею, что убил его ты, а не я.

Малика сжалась. Боялась обернуться и увидеть в глазах Иштара подтверждение слов.

– Жалею, что не я убил второго брата, эта мразь вечно искала мужской зад. Ты убрал их одним махом. Какого чёрта ты влез? Но других я тебе не отдал. Я жалею, что столкнул третьего брата с лестницы, а не размозжил ему голову.

Малика не знала, куда ей деваться. Она даже не предполагала, что такое возможно. Шедар раскаивался в том, что совершил ужасные поступки не так, как ему хотелось.

– Жалею, что засунул четвёртого брата в петлю, а не переломал ему кости. Жалею, что разбил отцу затылок о бортик бассейна, а не оторвал его член и не засунул ему в рот. Член, который сделал меня пятым сыном. Жалею, что не добрался до тебя, ты вечно наступал мне на пятки. Моей жалости пришёл конец.

Шедар рывком повернул Малику к себе спиной и, обхватив рукой её шею, подпёр плечом входную дверь:

– Убей меня, и будем в расчёте.

Иштар поднялся:

– Шедар… тебе нужен я, а не она.

– Ты? Ты мне никогда не был нужен. Я хочу умереть, зная, что ты свалишься с трона. Ну же! Убей меня или я убью её.

Малика не боялась задохнуться. Отец передал ей умение долгое время обходиться без воздуха, но Шедар явно намеревался свернуть ей шею. Малика дёрнулась, рука Шедара напряглась.

– Открой своё истинное лицо, Иштар. Братоубийца не может править Ракшадой. Я уже не правлю, так почему правишь ты? – произнёс Шедар, ещё сильнее согнул руку в локте и приподнял Малику над полом.

Чувствуя в голове колкие мурашки и слыша хруст костей в шее, она попыталась позвать Драго, но из глотки вырвался слабый хрип. Мелькнула запоздалая мысль: надо было надеть ошейник.

– Трон или вещь? Вещь или трон? – говорил Шедар, продолжая сдавливать шею Малики. Положил другую руку ей на затылок, растопырил пальцы. – Раз…

От головы отхлынула кровь. Перед глазами вращались спирали, в ушах нарастал гул. Малика поймала потухающим взглядом размытый силуэт Иштара. Он не двигался с места…

Вдруг Малику вместе с Шедаром откинуло к стене. Раздался треск, захлебнулся чей-то крик. Рука обмякла и соскользнула с шеи. Горячим потоком в голову хлынула кровь.