Страсть и тьма - Александра Айви Страница 8

— Думаю, ты права. — Тут в отдалении раздался вой сирен, и Цезарь, подняв голову, осмотрелся. — Мы должны уйти отсюда, прежде чем обнаружится, что тебя нет в твоей комнате.

— Нет, подожди…

Даже не попытавшись переубедить Анну, Цезарь понесся по пустынной улице. Впрочем, она недолго будет оставаться пустынной. Люди имеют необъяснимую тягу к различного рода происшествиям. А пожар в шикарном отеле вполне можно было считать чрезвычайным происшествием.

— Прости, querida, но у меня нет времени на споры.

Она попыталась вырваться.

— Отпусти меня!

— Только тогда, когда мы выберемся отсюда. Кто-то жаждет твоей смерти, а я не собираюсь доставлять негодяям удовольствие.

— Но почему?

— Что «почему»?

— Почему ты так заботишься обо мне? — Она смотрела на него настороженно, но в самой глубине ее ореховых глаз теплилась надежда.

Чувство собственника обуяло Цезаря Конде, и он заявил:

— Сто девяносто пять лет назад я сказал тебе, что ты принадлежишь мне, Анна Рэндал. Поэтому никому не дозволено причинять тебе вред.

Анну охватила ярость. Черт бы побрал этого надменного вампира! Она приехала в Чикаго, имея собственный план. Пусть не слишком хороший план, но все же… Она собиралась заманить графа Цезаря в западню и заставить его ответить на ее вопросы.

А вместо этого, похоже, она снова вынуждена играть по его правилам.

Так что если кто и попался в западню, то это именно она. К тому же она едва не сгорела заживо в своем номере…

Наверное, глупо было приезжать сюда.

Ничего хорошего с ней не происходило с тех пор, как в ее жизни появился граф Цезарь.

Но он был настолько привлекательным… Когда она находилась с ним рядом, все ее тело начинало полыхать, а в голову лезли самые безудержные сексуальные фантазии.

Нет, нет, нет! Пока он не даст ей несколько ответов, ничего не будет. Не будет жаркого, восхитительного секса.

Раздув угольки своего гнева, Анна успокоилась и покрепче вцепилась в мускулистое тело вампира, который нес ее с такой раздражающей легкостью. Анна предупреждала Цезаря, что она уже не та слабая и невинная девушка, которую он знал в прошлом. Пришла пора доказать, что ее слова не были простым сотрясением воздуха.

— Стой! — приказала она. И стала вызывать перед собой образ Цезаря, погруженного в патоку — густую и вязкую. — Я велела тебе остановиться.

Цезарь замедлил шаг, и его глаза расширились, когда он почувствовал, что воздух вокруг него вдруг сгустился, сковывая движения и вынуждая его остановиться.

— Дьявол и преисподняя… — пробормотал он, глядя на Анну с восхищением. Ха! Это будет для него уроком — уроком для самодовольного болвана! — Я остановился, querida. Теперь ты можешь снять свои путы.

— Обещаешь больше не таскать меня… как тряпичную куклу?

— Я… — Цезарь поморщился от боли. — Анна, немедленно освободи меня. Иначе переломаешь мне ребра.

Самодовольный восторг Анны — от победы над вампиром! — моментально улетучился, когда она увидела его полные страдания глаза. Ох, черт возьми… Ей так хотелось продемонстрировать свои возможности, что она даже не задумалась о последствиях.

— Я не была уверена, что у меня получится, — призналась она. — Даже не знаю, как я это делаю…

Она ждала от графа вспышки гнева, злобы, ощерившихся клыков, словом, чего угодно, — но он лишь заглянул ей в глаза и тихо сказал:

— Расслабься.

— Расслабиться. Но как?

— Мысленно расслабься. — Склонив голову, он прошептал ей прямо в ухо: — Просто расслабься, и все. Позволь всему этому уйти. Да-да, вот так…

Ей казалось, что его тихий голос разливается по ее телу, отгоняя все страхи и принося покой. И через несколько секунд у Анны возникло ощущение, что она плывет. Она попыталась представить сжавшие Цезаря путы. Сначала ничего не происходило, а затем у нее в голове вдруг возник четкий образ стальных прутьев и граф вновь застонал от боли. Вот дерьмо! Анну охватила паника, и она попыталась мысленно раскидать эти прутья.

Тут Цезарь опустил ее на ноги и с облегчением вздохнул; он явно был рад, что освободился от ее контроля.

Оправив юбку, Анна взглянула на него и спросила:

— Тебе было очень больно?

— Переживу.

— Я же говорила, чтобы ты отпустил меня.

— Да, говорила. — Цезарь снова поморщился. — Стикс предупреждал меня, что такая женщина, как ты, может быть очень опасна. В следующий раз я отнесусь к его словам более внимательно. Что ты сделала?

Анна в растерянности пожала плечами:

— Но я действительно не знаю. Я просто… — Она покачала головой. — Господи, наверное, это прозвучит ужасно глупо. В общем, когда мне удается сконцентрироваться, я могу контролировать окружающий меня мир.

Цезарь казался скорее заинтригованным, чем шокированным.

— Весь мир?

Анна пожала плечами:

— Ну… точно не знаю, но воздух — да, контролирую. Я могу сделать его более холодным или более теплым.

— Или же превратить в стальные тиски, которые ломают ребра несчастному вампиру.

— Как выяснилось — да.

Граф криво усмехнулся:

— А что еще ты можешь делать?

— Несколько месяцев назад у меня в квартире засорились трубы, и вода начала заливать фундамент. Я очень расстроилась, увидев аварию, но неожиданно вода начата втягиваться обратно в трубы, а фундамент сделался абсолютно сухим.

Он коснулся ее щеки со странным почтением, почти с трепетом.

— Ты элементаль.

— Я?

— Да, Анна, ты.

Во рту у нее пересохло.

— Черт возьми, что это означает?

Он провел своими изящными пальцами по ее щеке, вызвав у нее бурю эмоций, которые были совсем не ко времени.

— Боюсь, Анна, я не тот, у кого можно получить объяснения. Я только кое-что слышал о созданиях, подобных тебе.

Она осторожно сделала шаг назад. Граф Цезарь, возможно, надменный и самоуверенный тип, который доставляет одни лишь хлопоты, но его прикосновения по-прежнему заставляли ее терять голову.

— Я не какое-то «создание»! — Она бросила на него выразительный взгляд. — По крайней мере не была таковой до встречи с вами, граф Цезарь.

— Анна, одно я знаю точно — элементалем не становятся, а рождаются. Я не имею никакого отношения к твоим способностям.

Она скептически усмехнулась, а граф, нахмурившись, проворчал.