Дорога без возврата - Анджей Сапковский Страница 9

Фрегеналь напружинился, вытаращил глаза и попробовал плюнутьКорину на сапог, но из положения, в котором он лежал, сделать это было трудно –он лишь обслюнявил себе бороду.

– Вот, – фыркнул он, – вот как я испугался вашихугроз! Ничего вы мне не сделаете! Что ты себе вообразил, бродяга? Влез в самуюгущу дел, которые тебе не под силу! Спроси ее, зачем она сюда явилась? Висенна,объясни ему. Похоже, он принимает тебя за благородную спасительницу угнетенных,борца за благополучие бедняков! А тут все дело в деньгах, кретин! В бо-о-ольшихденьгах!

Висенна молчала. Фрегеналь напрягся, скрипнул путами и струдом повернулся на бок, согнув ноги в коленях.

– Скажешь, не правда, – воскликнул он, – что Кругприслал тебя, чтобы ты прочистила золотую трубу, из которой перестало течь?Ведь Круг черпает доходы с добычи яшмы и жадеита и собирает дань с купцов икараванов взамен охранных амулетов, которые, как оказалось, не действуют намоего костеца!

Висенна молчала. Она не глядела на связанного. Гляделатолько на Корина.

– Так! – воскликнул чародей. – Ты даже неотрицаешь! Значит, об этом уже известно всем. Раньше знали только старшины, атаких соплячек, как ты, уверяли, будто Круг создан исключительно ради борьбы соЗлом. Меня это не удивляет. Мир меняется, люди понемногу начинают понимать, чтобез волшебства и волшебников обойтись можно. Не успеете оглянуться, как станетебезработными, вынужденными жить тем, что наворовали до сих пор. Ничто вас неинтересует, только выгода. Потому-то вы немедленно развяжете меня. И не убьетеи не осудите на смерть, ибо это потребовало бы от Круга новых расходов. А этогоКруг вам не простит, дело ясное.

– Вовсе не ясное, – холодно сказала Висенна, скрестивруки на груди, – Видишь ли, Фрегеналь, такие соплячки, как я, не обращаютособого внимания на преходящие блага. Какое мне дело, потеряет Круг или найдет,а то и вовсе перестанет существовать. Я всегда могу выжить хотя бы лечениемвздутий у телят либо импотенции у таких грибов, как ты. Но не это важно. Важното, что жить хочешь ты, Фрегеналь, и именно поэтому мелешь вздор. Жить хочеткаждый. Поэтому сейчас, на этом вот месте, ты выдашь мне созидающее заклинание.Потом поможешь найти своего паурачьего костеца и уничтожить его. А если нет… Нучто ж, пойду в лес, подышу свежим воздухом. Потом смогу сказать в Кругу, что неуберегла тебя от разъяренных кметов.

– Ты всегда была циником. – Чародей скрежетнулзубами. – Даже тогда, в Майене. Особенно при контактах с мужчинами. Былотебе четырнадцать лет, а уже кругом говорили о твоих…

– Прекрати, Фрегеналь, – прервала друидка. – Твоиречи не производят на меня никакого впечатления. На него тоже. Он мне нелюбовник. Скажи, что ты согласен. И кончим игру. Ведь ты же отвернулся.

– Конечно, – прошипел он. – Идиотом меня считаешь?Жить хочет каждый.

Фрегеналь остановился, тыльной стороной ладони вытервспотевший лоб.

– Вон за той скалой начинается ущелье. На старых картах егоназывали Дур-тан-Орит, Мышиный Яр. Это ворота Кламата. Здесь придется оставитьлошадей. Верхом к нему незаметно не подойдешь.

– Микула, – сказала Висенна, слезая. – Подождитездесь до вечера, не больше. Если не вернусь, на перевал не ходите ни в коемслучае. Возвращайтесь домой. Ты понял, Микула?

Кузнец кивнул. С ним было только четверо деревенских. Самыхсмелых. Остальная часть группы растаяла по дороге словно майский снег.

– Я понял, милсдарыня, – буркнул кузнец, таращась наФрегеналя. – И все ж дивно мне, что этому окаянцу вы верите. Мне думается,кметы были правы. Башку ему свернуть надо было. Гляньте только, госпожа, наевонные свинячьи зенки, на евонную предательскую морду.

Висенна не ответила. Прикрыла глаза рукой, глядела на горы,на устье ущелья.

– Веди, Фрегеналь, – скомандовал Корин, затягиваяремень.

Тронулись.

Через полчаса увидели первую телегу. Перевернутую, разбитую.За ней вторую, со сломанным колесом. Конские скелеты. Скелет человека. Второй.Третий. Четвертый. Куча поломанных, раздробленных костей.

– Сукин ты сын, – тихо сказал Корин, глядя на череп,сквозь глазницы которого уже пробилась крапива. – Купцы, говоришь? Незнаю, что меня удерживает…

– Мы договорились… – быстро прервал Фрегеналь. –Договорились. Я сказал все, Висенна. Я вам помогаю. Веду. Мы договорились!

Корин сплюнул. Висенна взглянула на него, бледная, потомповернулась к чародею.

– Договорились. Ты поможешь нам его отыскать и уничтожить,потом иди, куда хочешь. Твоя смерть не вернет к жизни тех, что тут лежат.

– Уничтожить… уничтожить… Висенна, я предупреждал тебя иповторяю еще раз: погрузи его в летаргию, парализуй, ты знаешь заклинания. Ноне уничтожай. Ему цены нет. Ты всегда сможешь…

– Перестань, Фрегеналь. Об этом мы уже говорили. Веди. Пошлидальше, осторожно обходя скелеты.

– Висенна, – немного погодя шепнул Фрегеналь. – Тыпонимаешь, что делаешь? Это не шутки. Сама знаешь, с Эффектом Зеркала всякоебывает. Если инверсия не сработает – вам конец. Я видел, на что он способен.

Висенна остановилась.

– Не крути. За кого ты меня принимаешь? Инверсия сработает,если…

– Если ты нас не обманул, – вставил Корин глухим отярости голосом. – А если обманул… так, говоришь, видел, на что способентвой ублюдок? А знаешь, на что способен я? Я знаю такой удар, после которогоостается одно ухо, одна щека и половина челюсти. Пережить это можно, но нельзяпотом, например, играть на флейте.

– Висенна, утихомирь своего убийцу, – побледнев, струдом проговорил Фрегеналь. – Объясни ты ему, что я просто не мог тебяобмануть, ты почувствовала бы…

– Не болтай лишнего, Фрегеналь. Веди.

Дальше снова валялись телеги. И опять скелеты: перемешанные,переплетенные, белеющие в траве ребра, торчащие меж камней берцовые кости,кошмарно ухмыляющиеся черепа. Корин молчал, стискивая рукоять меча вспотевшейрукой.

– Осторожно, – шепнул Фрегеналь. – Мы уже близко.Идите тихо.

– На каком расстоянии он реагирует? Фрегеналь, я тебяспрашиваю.

– Я дам знак.

Они пошли дальше, поглядывая на крутые склоны ущелья,покрытые уродливыми обрубками кустов, изборожденные полосами трещин и осыпей.

– Висенна, ты его уже чувствуешь?

– Я дам знак. Жаль, не могу тебе помочь. Без жезла и перстняя ничего не могу сделать. Я бессилен. Разве что…

– Разве что…