В пасти новой войны - Виктор Поляков Страница 9

Взамен я покажу тебе воплощение Того, кто прячется.

– Я не могу. Кодекс запрещает мне это.

– Решай сама. Я не в состоянии больше повелевать оракулом. Я ухожу. Но напоследок, хранительница, я скажу тебе, что мои жрецы не умерли. Они научились очень многому… Именно их души меняют целые поколения живущих здесь. Эти дети – результат такого воздействия.… Решай… Но только быстрее – скоро тьма опустится на эти берега, и тогда ты сможешь сама увидеть их… Но уверяю – зрелище тебе очень не понравится.

Ребёнок, чьими устами говорила Сат-тэ, в изнеможении упал и постарался отползти подальше. Исида только краем глаза взглянула на него, её заботило сейчас совершенно другое.

Момент, когда она нарушила кодекс, врезался в её память стальной иглой. Печать, выглядевшая как небольшая золотая пластина с аккуратными рядами маленького убористого текста на древнем языке, идеально подошла к углублению на постаменте. Она вздрогнула, когда чьи-то невидимые руки коснулись её, пытаясь остановить, но это продолжалось одно мгновение. Когда она вставила печать на предназначенное ей тысячелетия назад неизвестным скульптором место, руки исчезли, а каменное изваяние древней Богини открыло глаза. Исида воспринимала происходящее, словно во сне, как будто только глаза принадлежали ей, а остальное нет.

Камень, за десятки веков покрывшийся мхом и потрескавшийся во многих местах, словно возвращался назад во времени. Сначала с еле заметной глазу скоростью, затем с каждой секундой все больше ускоряясь. Прошло около часа, и крики птиц возвестили о приближении заката. Тени удлинились, и сумрак все сильнее вытеснял остатки света, смазывая контуры зданий и уменьшая видимость. Корабельный колокол возвестил о наступлении темноты, и теперь только слабое голубоватое сияние, исходившее от статуи, немного разгоняло тьму вокруг. Камень уже превратился в небольшие, напоминающие рыбьи, чешуйки, и Исида поняла, что превращение почти закончено. Наконец, затаившая дыхание хранительница увидела, как статуя зашевелилась.

Спеша отойти подальше, чтобы ненароком не оказаться на пути каменного гиганта, Исида попятилась назад. Изваяние Богини Сат-тэ медленно повернуло голову сначала в одну сторону, потом в другую, словно что-то высматривая. Нога двинулась вверх, словно нехотя, и остановилась. Богиня медленно ступила на песок и двинулась в сторону самой дальней лачуги на краю деревни, оставляя глубокие следы. Хранительница не решилась идти за ней и вернулась на берег к пристани, опасаясь, что корабль уйдёт в море, оставив её здесь. Опасения оказались напрасны, корабль был ещё пришвартован, но необычное для такого времени скопление матросов на палубе судна, насторожило её. Решив не удаляться далеко от берега и постоянно держать корабль в поле зрения, Исида осталась стоять на месте, где незадолго до этого она собиралась провести ритуал познания. Начерченное ею уже было полузасыпано песком, но восстановить не составило бы для неё большого труда. Через несколько минут, показавшихся ей вечностью, она услышала тяжёлые шаги. Она не сомневалась, что это приближается вестник Богини и обернулась. Это действительно был он. Неловкость движений, присущая каменному изваянию исчезла, и теперь сторонний наблюдатель не поверил бы в то, что раскачивающейся немного в стороны походкой, к нему приближалось что-то не живое. Но Исида не была сторонним наблюдателем, и даже лёгкость и некоторая изящность движений не могли обмануть её. Левая рука статуи была вытянута далеко в сторону и держала какой-то свёрток, в котором хранительница, по мере приближения Сат-тэ, всё более узнавала человеческие черты. Приблизившись к ней, статуя разлепила губы, и Исида услышала голос, напоминающий мелодичный звон колокольчиков. Очень приятный.

– Обещанное ждёт тебя, хранительница! – с этими словами статуя замахнулась и кинула свёрток в место, где и должен был находиться проходящий ритуал познания человек. Эффект был ужасным, но, в тоже время, вселяющим гордость в сердце той, кто явилась его свидетелем. При падении свёрток, оказавшийся обычным, затёртым до дыр одеялом, раскрылся и обнажённая рука девочки, почему-то даже не проснувшейся при падении, коснулась символа «хи», являвшегося ключевым символом схемы, начерченной хранительницей.

Тишину разорвал раскат грома и небо мгновенно заволокло непроницаемыми черными тучами, скрывшими лунный свет, которого и так было очень мало. Сноп белого пламени, от которого слепило в глазах, осветил всё на сотни метров вокруг и тут же исчез. Исида ощутила присутствие силы невиданной мощи и замерла. Мысли в её голове проносились вихрем, она обдумывала, что делать дальше, а в это время Богиня уже удалялась в сторону близлежащих гор. Девочка, ставшая виновником всего происходящего, наконец, проснулась, и воцарившуюся на короткое время тишину, нарушаемую лишь плеском накатываемых волн и шумом лёгкого ветра, разорвал детский плач, полный невыразимой тоски и безысходности. Всё нарисованное хранительницей на песке, излучало свет. Каждый символ, каждая чёрточка переливались различными цветами и мерцали. Зрелище было безумно красивым, и у Исиды перехватило дыхание от восторга. Даже шесть полупрозрачных фигур, контурами отдалённо напоминающие человеческие, не сразу вернули её к действительности.

– Ты нашла его… Отдай нам ребёнка… Оставь его здесь…Оставь его…Оставь, – как будто ветер говорил с ней множеством голосов. Это были те самые шесть жрецов, о которых её предупреждала Сат-тэ, и они пытались говорить с ней.

– Зачем она вам?

– Когда он завершит цикл, то освободит нас… Не убивай его, отдай нам. Мы снова хотим жить, – хотя Исида с трудом разбирала сами слова, она чувствовала внутреннюю боль в голосах, говоривших с ней.

– Кодекс предписывает мне…

– Ты уже нарушила его…

– Но вторично я не могу этого делать! Слу… – она не успела договорить. Призраки вдруг растаяли, а до её слуха донёсся сильный удар и грохот падающих камней.

«…Я хочу умереть. Навсегда…», – в памяти хранительницы всплыли недавние слова Богини. Исида повернулась к ребёнку, которого она должна была убить и… поняла, что сделать этого не сможет.

Через час судно увозило её прочь. Рядом покачивалась импровизированная люлька, наспех сооружённая из сетей, находившихся на корабле. Провожал корабль счастливый детский смех, доносившийся с берега.

Спустя два месяца «Быстрый» вошёл в гавань Эрхата, одну из цитаделей шестиугольника, а ещё через месяц она принимала почести в Резиденции ордена. Никто и подумать не смел, что она, получившая рубиновый плащ, и пользующаяся безграничным доверием сестёр, она, возможно будущая мать, стала причиной столь страшных последствий. Даже Сиана не догадывалась, носителем чего она является и какую опасность она, как носитель, представляет для существования не только империи, но и человечества в целом.

Исида встала со своего места, прервав тем самым все споры бушующие в зале.

– Что скажет нам преподобный Эсткарх от лица своего ордена? Что он предложит теперь нам? Объявить военный сбор? Уничтожить Недеров? Мы так и сделаем, конечно же, вопрос в другом. Скольких мы потеряем там. Вы дали им целых два дня! Неужели нельзя было сделать этого раньше?! Я и не знаю, как это назвать! Вы обязаны… – повелительный жест Аннаа остановил её.