Маршак - Матвей Гейзер Страница 10

…Даже странная фамилия его запомнилась мне на всю жизнь. Тысячи фамилий успел я с той поры узнать и позабыть, а эту помню. Звали его Халамейзер».

А вот каким запомнился Витебск начала 90-х годов XIX века четырехлетнему Маршаку: «…В каждом закоулке ютятся жалкие лавчонки и убогие, полутемные мастерские жестянщиков, лудильщиков, портных, сапожников, шорников. И всюду слышится торопливая и в то же самое время певучая еврейская речь, которой на воронежских улицах мы почти никогда не слыхали. Даже с лошадью старик извозчик, который вез нас с вокзала, разговаривал по-еврейски, и, что удивило меня больше всего, — она отлично понимала его, хоть это была самая обыкновенная лошадь, сивая с хвостом, завязанным в узел».

Но раз уж лошади понимали идиш, то мог ли допустить, уважаемый раввин Витебска Борух Гиттельсон, чтобы внуки его не знали еврейский язык. Сопротивление мамы и бабушки оказалось безрезультатным. Равв Борух Гиттельсон был неумолим: «Иврит только способствует изучению других наук. Я хочу, чтоб мои внуки знали язык, на котором создано Священное Писание. А идишу, находясь в Витебске, дети научатся сами, без учителя». И ребенок Самуил так освоил этот язык, что перевел с него десятки стихов не только видных еврейских поэтов, таких как Самуил Галкин, Давид Гофштейн, Лев Квитко, но и песни гетто, сложенные в годы войны. Но это отдельная тема, к которой мы еще вернемся.

Летом 1893 года Яков Миронович приехал в Витебск, чтобы забрать семью. Из Витебска во Владимирскую губернию семья Маршаков отправилась на поезде. Пройдут годы, и Маршак напишет стихи «В поезде», стихи, навеянные воспоминаниями об одном из первых в жизни путешествий по железной дороге:

Очень весело в дороге Пассажиру лет семи. Я знакомлюсь без тревоги С неизвестными людьми. Все мне радостно и ново — Горько пахнущая гарь, Долгий гул гудка ночного И обходчика фонарь. В край далекий, незнакомый Едет вся моя семья. Третьи сутки вместо дома У нее одна скамья. Словно детские игрушки, Промелькнули на лету Деревянные избушки, Конь с телегой на мосту. В поздний час я засыпаю, И, баюкая меня, Мчится поезд, рассыпая Искры красного огня. Я прислушиваюсь к свисту, К пенью гулкому колес, Благодарный машинисту, Что ведет наш паровоз. Лет с тех пор прошло немножко… Становлюсь я староват И местечко у окошка Оставляю для ребят.

Немногим больше года жили Маршаки в маленьком городке Покрове под Владимиром — здесь Яков Миронович работал механиком на швейной фабрике. Из Покрова в 1895 году семья отправилась на Украину — в Бахмут. Почему в Бахмут? В конце XIX века уездный этот городок Екатеринославской губернии называли «столицей Новой Америки». Экономическому и промышленному расцвету города способствовало не только его географическое положение — близость к Донбассу, но и приехавшие сюда из США промышленники Трахтенберг и Французов, а также многие российские купцы, создававшие там свои предприятия. Прослышав об этом, Яков Миронович решил, что уж здесь он наконец найдет достойную работу. Но, увы, этого в очередной раз не случилось — в Бахмуте семья Маршаков задержалась не надолго. Однако город этот навсегда остался в памяти Маршаков и даже вошел в историю советской литературы: здесь, в Бахмуте, в 1896 году родился сын Илья, ставший впоследствии одним из первых авторов книг для детей на научные темы.

Жизнеописание Самуила Яковлевича Маршака будет неполным без рассказа о писателе Ильине — его брате и друге. Поэтому мы нарушим хронологию повествования (и в дальнейшем будем поступать так не раз).

Илья Яковлевич Маршак, написавший много интересных книг на своем веку, очень мало и скупо рассказал о себе. Его заметки о детских и отроческих годах обычно заканчиваются такими словами: «Так росли во мне одновременно любовь к науке, природе и любовь к поэзии».

ИЛЬЯ ЯКОВЛЕВИЧ МАРШАК (Брат, друг, соратник)

Бахмут Илья не запомнил: он был еще совсем маленьким, когда семья Маршаков покинула этот город. В памяти Ильи остался Острогожск: «Широкая острогожская улица с маленькими домишками по сторонам, с пыльными кустами палисадников, со скамеечками у ворот… Где-то вдали белая колокольня на фоне синего неба». Одно из самых ярких воспоминаний детства Ильи Маршака — цыганская свадьба. Вероятно, она так врезалась в память потому, что радостных событий в Острогожске было куда меньше, чем печальных. «Люди жили тут по большей части скучно, скудно и хмуро», — вспоминал С. Я. Маршак. Илья Маршак был болезненным ребенком и немало времени из-за этого проводил в одиночестве. Быть может, это способствовало развитию в нем наблюдательности: «Тихое утро… Я ложусь в траву, чтобы понаблюдать за муравьиным „шоссе“. В одну сторону муравьи идут налегке, а в другую — с поклажей: кто несет жучка, кто мертвого муравья, а вот двое тащат сосновую иголочку и как будто порядком мешают друг другу… Но все же они подвигаются понемногу вперед. Я ползу за ними на животе, чтобы узнать, где муравейник. Движение все гуще; „шоссе“ — дорожка среди травы, проделанная самими муравьями, — все шире. Встречаясь, муравьи обмениваются приветствиями — похлопывают друг друга».

Маленький Илья часами мог наблюдать за жизнью и работой муравьев. Научившись читать с семи лет, он самостоятельно развивал свои познания в биологии: «Мне казалось, что у муравьев есть нечто большее, чем инстинкт. Я ставил их в новые неожиданные положения, и они находили выход, который им не всегда мог подсказать инстинкт… Было бы долго рассказывать обо всех моих наблюдениях и опытах, о том, как я устраивал искусственные муравейники, о том, как я (стыдно признаться!) бывал поджигателем войн между рыжими и древесными муравьями». Но не только муравьи интересовали Илью Маршака. Не меньше его увлекала астрономия. Он мог не спать всю ночь, чтобы следить за сближением Марса и Сатурна, чтобы наблюдать июльский звездопад. Учась в младших классах, он прочел такие книги, как «Жизнь растения» Тимирязева, «Инстинкт и нравы насекомых» Фабра, «История свечи» Фарадея. И все же писателем, каким мы сегодня знаем М. Ильина (псевдоним Ильи Маршака), он не стал бы без Самуила Яковлевича. Это он завлек своего брата, выпускника Ленинградского технологического института, молодого инженера Невского стеаринового завода, в ленинградское издательство детской книги, образованное на основе детского журнала «Новый Робинзон».

В 1929 году Илья Маршак уже написал книгу «Сто тысяч почему», а в 1936 году завершил работу над одной из главных своих книг «Рассказы о вещах».

Илья Яковлевич Маршак умер в ноябре 1953 года в Ленинграде. В предисловии к его Собранию сочинений в трех томах Самуил Яковлевич написал: «Рано оборвавшаяся жизнь Ильина не дала осуществиться многим замыслам… Он мечтал… о том, чтобы заглянуть и в будущее — в то время, когда человечество станет властелином природы, разумным хозяином планеты, когда на всей земле исчезнут эксплуатация и порабощение.