Казино. Любовь и власть в Лас-Вегасе. Риск, азарт, искушение - Николас Пиледжи Страница 16

Левша сказал своим юристам, что не собирается признавать себя виновным. Переговоры между стороной обвинения и адвокатами Левши затянулись больше чем на год. Наконец, адвокаты Левши сообщили ему, что прокурор и судья согласятся на неопротестованное обвинение. Левша не признал обвинения; он не стал опровергать выдвинутые претензии и принял решение суда.

Я испытал невообразимое облегчение оттого, что мне удалось улизнуть от этих маньяков

К 1967 году битва Фрэнка Розенталя против штата Флорида закончилась, и штат Флорида одержал победу. «Вестерн Юнион» отключили «Селект Спортс Сервис» – компанию Левши – от телеграфной сети, а в качестве контрольного выстрела телефонная компания перестала обслуживать дом Розенталя.

«Первым делом я вернулся домой, – вспоминает Розенталь. – Я подумал, что смогу продолжать делать ставки из Чикаго. Но я ошибался. Я приехал в Чикаго к самому началу футбольного сезона, дела вроде бы начали налаживаться, но с каждой неделей я все сильнее убеждался в том, что мне следует ставить из Лас-Вегаса, а не из Чикаго.

Я жил в пентхаусе на Лейк-Шор-Драйв в Чикаго, а мои помощники ставили по моим наводкам в Вегасе, но я понимал, что так продолжаться не может.

Все пришло к тому, что я спрашивал у своего человека в Вегасе: “Какие предложения у нас есть по такой-то игре?” Мне был интересен диапазон исходов, которые букмекеры Вегаса давали на игру.

Мой человек делал запрос, перезванивал мне и говорил: “Семь”.

Я отвечал: “Берем”.

Через некоторое время он звонил и говорил: “Уже шесть с половиной”.

– Боже мой! – недоумевал я. – Поторопись, надо брать шесть с половиной.

Через две минуты он снова был на проводе.

– Уже шесть, – говорил он.

– ШЕСТЬ!

– А я что поделаю, Фрэнк. За линией не угонишься.

Так продолжалось из недели в неделю. До тех пор пока в один из выходных я не влюбился в игру по-настоящему. Я наконец-то выиграл пари и в тот же день решил, что если я планирую зарабатывать на жизнь спортивными ставками, то действовать удаленно не получится. Мне нужно было переезжать в Вегас. Взять все свои пожитки и ехать туда, где я смогу спокойно занять позицию и следить за линией, выжидая момент для атаки.

В день моего отъезда Тони должен был подобрать меня у отеля “Бельмонт”, отвезти на ферму Фиоре, чтобы я мог попрощаться с боссом, а затем доставить меня в аэропорт. Естественно, Тони опоздал.

Буччиери владел загородным домом у Лейк-Дженива, Висконсин. Из Чикаго на машине до него можно было добраться примерно за час. На огромной территории вокруг дома располагались конюшни, сады и стрельбище с разными мишенями и стендами, на котором Фиоре развлекался по выходным.

Когда Тони наконец-то подъехал, мы опаздывали больше, чем на час. Тони всегда опаздывал. Он опоздал даже на собственную свадьбу. Я не шучу. Но опаздывать к Фиоре было крайне идиотской затеей, поскольку Фиоре ненавидел ждать.

Тони приехал вместе с двумя товарищами. Один из них сейчас сидит в тюрьме. Это был крайне опасный парень. Полный отморозок. Должен признаться, он был самым конченым сукиным сыном из всех, кого я когда-либо знал. Самый. Конченый. Я имею в виду абсолютно из всех, кого я встречал в своей жизни.

Он ненавидел меня. Всей душой. Искренне. Он ненавидел всех. Он даже ненавидел Тони, но боялся его. Не думаю, что Тони догадывался, сколько ненависти в его товарище, но я его видел насквозь. Тони подстегивал парня насмешками:“Сделай то, сделай это!”

Тони постоянно оскорблял его. Однажды в каком-то отеле я лично видел, как Тони своей руганью, криками и тычками в грудь довел парня до такой степени отчаяния, что тот начал биться головой о стену, схватив себя за уши. Я там был. Я это видел. Тони просто смеялся.

Когда мы наконец-то добрались до Фиоре, у нас почти не оставалось времени даже на чашку кофе. Думаю, что Фиоре уже забыл о нас. Он отправился кататься на лошади. Ему пришлось вернуться и слезть с лошади, чтобы успеть увидеться со мной хотя бы на несколько минут. Мне кажется, он просто хотел пожелать хорошего пути. Мы обнялись, я запрыгнул обратно в автомобиль, и мы погнали в аэропорт.

Я злился на Тони, потому что он опоздал. Он подставил меня с Фиоре, а теперь я могу пропустить чертов рейс до Вегаса. Твою мать! В то время из Чикаго в Вегас летало не так много прямых рейсов.

Не говоря ни слова, он начал вилять по потоку. Мы выбрались на автомагистраль. Стоит отметить, что водитель из Тони был прекрасный. На дороге он был в своей стихии. В тот момент он выжимал из машины больше ста сорока километров в час.

Мы шли в плотном потоке. Мы обгоняли всех подряд. Я сидел на пассажирском сиденье в полном ужасе.

Два его товарища на заднем сиденье испытывали похожие эмоции. И представьте себе, сзади послышался звук сирен. Копы.

Как только я услышал сирены, я произнес: “Чтоб они сдохли! Теперь я точно пропущу свой чертов рейс”.

Тони сохранял поразительное спокойствие. “Ни хера ты не пропустишь. Заткнись пока!” – бросил он в ответ.

Сирены становились громче, но Тони и не думал сбавлять скорость. За нами ехали уже две полицейские машины. Началась настоящая погоня. Тони держал копов в нескольких километрах от нас, обходя все попутные тачки и визжа покрышками. “Не волнуйся. Сядешь ты на свой самолет. Расслабься”, – повторял он.

Наконец, он влетел на территорию аэропорта прямо с копами на хвосте и затормозил ровно напротив входа в мой терминал. Он скомандовал одному парню быстро зарегистрировать мой багаж. Второму парню было приказано бежать к выходу на посадку и держать его открытым.

Первый парень выскочил из машины и бросился к началу очереди с моими сумками, агент со стойки регистрации попытался что-то возразить, но ответ заставил его моментально отпрянуть назад. Второй товарищ Тони помчался к выходу на посадку и убедил работников придержать его для меня.

Когда я наконец-то уселся в свое кресло и поднялся в воздух, я испытал невообразимое облегчение просто оттого, что улизнул от этих маньяков».

Вслед за Левшой в Вегас отправились и составленные на него полицейские досье. Чикагская Комиссия по борьбе с преступностью предупредила своих коллег из Лас-Вегаса о готовящемся прибытии Фрэнка «Левши» Розенталя, тридцативосьмилетнего букмекера синдиката, профессионального игрока и финансиста. Комиссия постоянно отсылала досье на членов синдиката и соучастников в Лас-Вегас в рамках неофициальной программы по обмену оперативными данными, которая была активна на протяжении долгих лет. Полиция Лас-Вегаса знала о том, что Левшу Розенталя арестовывали более десятка раз по подозрении в организации нелегальных тотализаторов, но так и не признали виновным, что в 1961 году суду не удалось доказать его участие в попытке дать взятку игроку баскетбольной команды-университета в Северной Каролине и что он воспользовался пятой поправкой тридцать семь раз, пока подкомитет конгресса пытался найти связь между букмекерскими делами и синдикатом.

Конец ознакомительного фрагмента