Филипп Август - Жерар Сивери Страница 33

Эмар, Герен и Руа были при дворе новыми людьми в полном смысле слова, поскольку не имели прямых предков на королевской службе. Иначе дело обстояло с Готье Младшим и Анри Клеманом. Но стоит ли рассматривать их прежде всего как отцовских наследников? Быть может, Филипп II давал им высокие должности в знак благодарности за заслуги их отцов? Признать это значило бы приписать королю чрезмерную чувствительность, которая почему-то проявилась только в этом единственном случае. Кроме того, он остановил свой выбор именно на Готье Младшем и Анри Клемане, а не на шести других братьях Готье и не на брате Анри Клемана. Король и впрямь продвигал по службе наследников своих сановников, но не всё равно каких. Родственный критерий не был решающим, когда король делегировал им важные полномочия. Более того, следует учитывать, что он видел их еще в детском и юношеском возрасте, при выполнении первых заданий. Благодаря этому он смог оценить их скорее и, быть может, лучше, чем других видных служащих.

Готье Старший, который был носителем традиции Капетингов и обеспечивал идейную преемственность между Сугерием и королем Филиппом, никогда не выступал на первых ролях. Этот шамбеллан был эффективным служащим королевского покоя, но он никогда не носил титула камерария и не числился среди видных сановников короны. Став ближайшим доверенным лицом короля после смерти маршала Робера Клемана, он делился с Филиппом своими воспоминаниями и, таким образом, давал ему важные уроки королевской истории за пол предыдущих столетия. Он не пренебрегал, однако, своей выгодой и тем более карьерой своих сыновей. Брак с наследницей рода Немуров поставил его в ряд богатых кастелянов. Благодаря королевскому расположению три его сына стали епископами: Гильом — епископом Мо, Этьен — епископом Нуайона, а Пьер, королевский секретарь, казначей Святого Мартина Турского (эта должность была бенефицием, выделяемым для лучших администраторов курии, прежде всего счетоводов и финансистов), был избран епископом Парижским в 1208 году. Два других сына — Филипп, ставший королевским шамбелланом, и Ги — оставили мало следов, в отличие от своих братьев Готье и Урса, которые также были шамбелланами и часто упоминаются в актах, изданных в правление Филиппа II. Тем не менее только самый старший из братьев, Готье, получил доступ в высшее руководство страны, возглавляемое Филиппом Августом, хотя король и поручал некоторые миссии особой важности его младшему брату Урсу. Готье проявил недюжинный организаторский талант, когда Филипп доверил ему восстановить архивы, уничтоженные во Фретевале в 1194 году. Успешно справившись с этой задачей, Готье стал, таким образом, основателем богатейших архивов французской короны. В дальнейшем, в 1202—1203 годах, он вместе с другими был ответственным за денежные выплаты в армии, которая завоевывала Нормандию. В 1202 году Готье вместе с Бартелеми де Руа вынес судебное постановление по поводу «регалий» Шалона-на-Марне, а затем председательствовал в коллегии палаты Шахматной доски Нормандии с 1207 года до самой своей смерти, наступившей в 1218 году. Как и другие главные советники, он получал от короля красивые одежды, денежные дарения, драгоценности, а также фьефы, конфискованные в Нормандии после ее завоевания. Он приобретал и другие владения. Например, в 1214 году Филипп Август утвердил покупку им ста сорока арпанов земли (примерно 60 гектаров) [129]. Однако он не передал ему титула камерария после смерти его носителя, Матье де Бомона, в 1208 году. Поставив на эту должность Бартелеми де Руа, король тем самым дал дополнительное подтверждение свободы своего выбора. Он прежде всего не желал создавать у своих советников иллюзию, что продвижение по службе полагается им как нечто само собой разумеющееся. И все же Готье Младший, несомненно, испытал тогда жестокое разочарование.

В 1218 году этот видный гражданский чиновник принял участие в военном походе на Юг против альбигойского и тулузенского восстания и тогда же нашел свою смерть. Его брат Урс не сменил его в кругу главных советников Филиппа II. Однако он трудился на королевской службе по меньшей мере с 1194 года вместе с Руа, Клеманом и своим братом Готье. Филипп готовил его для задач, не связанных с организацией повседневной жизни королевского двора; он уже начал практиковать это и в отношении других членов штата своего покоя, который стал, таким образом, питомником талантов. У нас есть доказательство того, что Урс не оплошал при выполнении своих административных поручений, поскольку Филипп счел его достойным получить место советника при его сыне Людовике. Однако не тогда ли он вызовет неудовольствие у государя и еще больше у Герена, чьим советам Филипп так часто следовал? Это возможно, поскольку, облеченный королевским доверием и помещенный подле наследника престола, Урс не смог удержать последнего от ссоры с отцом и Гереном по поводу военной экспедиции в Англию, состоявшейся в 1216—1217 годах. Несомненно, что Герен убедил короля в 1218 году не забывать этот промах Урса и не продвигать его по службе в качестве члена правительственной команды.

Наследственный маршал Анри Клеман был сыном Робера Клемана, который готовил Филиппа к жизни рыцаря и короля. Его брат маршал Обри геройски погиб в Святой Земле. В ходе одного из штурмов Акры он бесстрашно ринулся к вражеским укреплениям, но пущенный оттуда греческий огонь превратил его в живой факел и сделал из него мученика. Его младший брат Анри унаследовал от него должность маршала. Эд, еще один брат, получил в качестве бенефиция место каноника в аббатстве Святого Мартина Турского. Юный Анри начал свою большую карьеру в 1195 году вместе с Готье, Урсом и Руа. Он участвовал в кампаниях в Нормандии и Пуату, получал деньги, драгоценности и земли. Вильгельм Бретонец аттестует его как храброго и отважного маршала, который повел армию принца Людовика на Запад и одержал победу при Ла-Рош-о-Муане 2 июля 1214 года. Жестокая горячка унесла его жизнь несколькими днями позже, из-за чего вся Франция погрузилась в траур, если верить рассказу Бретонца, содержащемуся в «Филиппидах». Он воспевает и прославляет его ратный путь в хвалебных стихах, вспоминая, что из любви к королю Франции маршал воодушевил солдат на бой в ходе экспедиции по землям Пуату в 1207 году. Хронист-поэт так описывает его: «Мал телом, но велик сердцем, достойный чести и прежде всего права быть маршалом», «рыцарь Бога и короля...», «никто не был более благоразумным человеком и более рыцарственным, чем он, и не пользовался большим почетом; никто не почитал больше него Церковь и ее служителей..., никто не служил королю лучше, чем он...» [130].

Умерев, Анри Клеман перестал быть опасным соперником в борьбе за власть, и Вильгельм Бретонец мог отметить его заслуги, не боясь вызвать неудовольствие у своего хозяина, Герена, или нанести ему хотя бы малейший вред этим прославлением другого члена правительственной команды. Согласно Бретонцу, Анри Клеман мог бы соперничать в рыцарственности с Вильгельмом Маршалом, верным вассалом королей Англии. Действительно, сходство между этими персонажами заключалось в их ратной доблести и маршальских функциях, однако этапы их карьеры различались довольно явным образом. Преимущество Анри Клемана состояло в том, что он находился в королевском окружении с самого юного возраста. Не таков был случай Вильгельма Маршала, этого прославленного английского рыцаря без начального состояния, который затем вошел в круг виднейших магнатов Англии.