Тамплиеры - Пирс Пол Рид Страница 39

За императором Конрадом последовали и некоторые знатные немецкие вельможи. Однако многим магнатам, преимущественно из восточногерманских земель – например, герцогу Саксонскому Генриху, по прозвищу Лев, и маркграфу Бранденбургскому Альберту, прозванному Медведем, – от папы римского были обещаны привилегии за участие в крестовом походе против языческого племени венедов, проживавших в Восточной Европе.

Несмотря на определенный раскол сил, в мае 1147 года из Регенсбурга выступила двадцатитысячная немецкая армия и направилась по маршруту 1-го Крестового похода. А французские войска, собравшиеся в районе Меца, несколько недель спустя выступили в поход под предводительством Людовика VII и его супруги Элеоноры Аквитанской.

В отличие от своего деда Алексея Комнина византийский император Мануил Комнин не просил помощи у Западной Европы и с крайним подозрением относился к таким шагам. В тот момент он вел войну с Роджером Сицилийским, посему, чтобы прикрыть тылы, был вынужден заключить перемирие с турками-сельджуками. Крестоносцам же такой договор с неверными представлялся явным предательством, а потому подозрения Мануила многократно умножились.

Не дожидаясь французов, Конрад пересек Босфорский пролив, после чего разделил свой отряд на две части. Епископ Фрейзингенский вместе с группой невооруженных паломников отправился по длинному пути вдоль побережья, которое еще находилось под контролем византийцев, а сам Конрад повел остальное войско напрямую – через Анатолию.Вблизи Дорилеи его отряд был атакован и разбит турецкой армией. Оставшиеся в живых, включая Конрада, вернулись в Никею, где соединились с французами. Теперь оба европейских монарха повели крестоносцев на юг, в Эфес, постоянно конфликтуя с местным византийским населением по поводу продовольствия и фуража.

В Эфесе Конрад серьезно заболел и вынужден был возвратиться морем в Константинополь. А французы продолжили путь в глубь страны по долине Меандра. Вскоре Людовику пришлось на деле убедиться в могуществе магистра французских тамплиеров Эврара де Бара. Ранее король уже направлял его в числе троих послов на переговоры с византийским императором Мануилом Комнином. Теперь же он убедился в силе и отваге рыцарей-храмовников. По ходу трудного продвижения по пустынной местности, да еще в суровых зимних условиях, когда королева и сопровождавшие ее фрейлины дрожали в своих хрупких носилках от холода и страха, крестоносцы подвергались непрерывным атакам легкой турецкой кавалерии, обладавшей умением метко стрелять из луков на полном скаку. А традиционная тяжелая кавалерия франков, столь эффективная в регулярных полевых сражениях, с трудом разворачивалась в узких горных проходах. В этих условиях турки резко усилили свои атаки, и французской армии грозило полное уничтожение. В критический момент Людовик решил положиться на опыт и воинский талант Эврара де Бара. Тот разделил все войско на несколько отрядов, во главе каждого поставил одного из тамплиеров. Крестоносцы образовали своего рода братство под эгидой тамплиеров, которым поклялись беспрекословно подчиняться. Благодаря такой реорганизации армия Людовика без крупных потерь добралась до византийского порта Атталия, откуда король с лучшей частью уцелевшего войска отплыл в Антиохию. Оставшимся крестоносцам вместе с примкнувшими паломниками предстояло продолжить поход в Сирию.

В Антиохии тепло встретили Людовика и сопровождавших его рыцарей. В то время там правил Раймунд Пуатье, юный сын герцога Гильома Ахвитанского, который был женат на Констанции, унаследовавшей антиохийский престол несколькими годами ранее. Таким образом, Раймунд приходился дядей Элеоноре Аквитанской, и теперь он с радостью направился в порт Сен-Симон, чтобы встретиться со своей знатной племянницей и французскими крестоносцами. Несомненно, Раймунда и местных баронов весьма привлекало общество юной красавицы королевы и придворных дам. Элеоноре было не менее приятно увидеть галантного и привлекательного дядюшку. Обворожительная, обладающая острым и живым умом, двадцатипятилетняя женщина уже не испытывала прежних чувств к раздражительному и нерешительному мужу-королю после ужасного путешествия по азиатской пустыне.

Положение Людовика к тому же усугублялось отсутствием денег – он истратил все средства на продовольствие и транспорт, которые были весьма дороги: его греческие союзники заламывали чрезвычайно высокие цены. И он снова обратился с просьбой к магистру тамплиеров Эврару де Бару, который доставил необходимые средства из Акры, где хранилась орденская казна. Король отправил письмо аббату Сугерию, предписав оплатить тамплиерам долг в две тысячи серебряных марок – сумму, равную половине годового дохода от всех королевских владений во Франции. Этот факт говорит не только о больших затратах на крестовые походы, но также о богатстве ордена бедных рыцарей Храма.

Любовные заигрывания Элеоноры были однозначно восприняты ее дядей, что породило среди жителей Антиохии слухи, будто их родственная привязанность преступает все дозволенные пределы. Реакция Констанции, супруги Раймунда, осталась неизвестна; позднее она показала, что тоже способна на проявление страстных чувств, но в тот момент, вероятно, была еще слишком молодой и неискушенной и не могла разобраться, что происходит. Совсем иначе повел себя король Людовик, чья ревность была подогрета тем, что Элеонора открыто поддерживала планы Раймунда по изменению начальных целей французской экспедиции.

Раймунд Пуатье склонял Людовика к нападению на Алеппо, чтобы ослабить турецкое давление на свое княжество с севера. Он утверждал, что эти действия существенно облегчат освобождение Эдессы, что и было главной задачей крестового похода. И Людовик был готов согласиться на это предложение, если бы не подозрение, что Раймунд «наставляет ему рога». Узнав, что оправившийся от болезни Конрад прибыл в Акру, французский король объявил, что в первую очередь собирается выполнить свой обет и посетить Священный град. И тут же отдал приказ своим войскам двигаться на юг. Будучи богаче своего венценосного супруга и ощущая себя независимой, Элеонора – со свойственным ей самомнением – заявила, что остается в Антиохии, а свое брачное обязательство объявляет недействительным. Однако взбешенный Людовик применил силу и заставил ее следовать вместе с ним.

Несмотря на внушительные потери французской и германской армий в анатолийской экспедиции, в июне 1148 года в Акре собралось довольно крепкое и многочисленное войско. Оба монарха, Конрад и Людовик, поручили командование объединенным отрядом крестоносцев маркизу Монферратскому, а также графам Овернскому и Савойскому. Провансальские рыцари во главе с графом Тулузским, Альфонсо-Жорданом, прибыли морским путем. Морем прибыли и задержавшиеся крестоносцы из Англии, Фламандии и Фризии: по дороге их перехватил португальский король Альфонсо-Энрике, которому они понадобились для освобождения Лиссабона от мавров.

Эта объединенная армия латинян из Европы и Ближнего Востока (Заморья) 24 июня того же года предстала перед юным иерусалимским королем Балдуином III, который правил вместе со своей матерью Мелисендой. Тут же присутствовали все знатные бароны и епископы заморского королевства, но всю местную знать затмевали вельможные европейские гости. С германской стороны это были: император Конрад III и два его сводных брата, герцог Австрийский и епископ Фрейзингенский, его племянник Фридрих Швабский, Вольф Баварский и могущественные епископы Мецский и Тульский. Людовика VII сопровождали: его брат Робер Дреский, Генрих Шампанский (сын Тибо, старого врага французского короля), а также Тьерри, граф Фландрский. Тут же присутствовали верховные магистры тамплиеров и госпитальеров. Летописцы отметили отсутствие антиохийского князя Раймунда Пуатье – из-за шумного скандала с Людовиком. Не было и Альфонсо-Жордана, графа Тулузского, – тот внезапно скончался в Кесарии.