Ассасины. Средневековый орден тайных убийц - Бернард Льюис Страница 4

Научная статья Сильвестра де Саси стала важной вехой в исследовании ассасинов. В добавление к немногим восточным источникам, которыми пользовались предыдущие исследователи, он получил возможность обратиться к богатой коллекции арабских рукописей, находившихся в Национальной библиотеке в Париже, включая несколько главных арабских летописей о крестовых походах, до той поры неизвестных западному научному миру. Выполненный им анализ источников полностью вытеснил все написанное предыдущими европейскими авторами. Безусловно, самой важной частью этой научной статьи было предложенное им раз и навсегда решение спорного вопроса о происхождении слова «ассасин». Изучив и отбросив предыдущие теории, он окончательно продемонстрировал, что это слово произошло от арабского слова hashish, и предположил, что вариативные его формы: Assassini, Assissini, Heyssisini и другие, встречающиеся в источниках, описывающих крестовые походы, были основаны на альтернативных арабских формах hashish! и hashshash (разговорные формы множественного числа – hashishiyyin и hashshashin). В подтверждение этого ему удалось привести в качестве доказательства несколько арабских текстов, в которых сектанты были названы hashishi, но ни в одном из них их не называли hashshash. После этого форма hashishi была подтверждена дополнительными текстами, увидевшими свет; но все же, насколько известно, нет такого текста, в котором исмаилиты были бы названы hashshash. Поэтому, по-видимому, от этой части объяснения Сильвестра де Саси следует отказаться, и все европейские варианты этого слова произошли от арабского hashishi и формы его множественного числа hashishiyyin.

Этот пересмотр снова поднимает вопрос о значении этого слова, отличном от этимологии. Первоначальное значение арабского слова hashish – «трава», особенно «сухая трава» или «фураж». Позднее оно стало обозначать индийскую коноплю сannabis sativa, наркотическое действие которой было уже известно мусульманам в Средние века. Hashshash – более современное слово, обозначающее человека, принимающего гашиш. Сильвестр де Саси не разделял мнение многих авторов, что ассасинов называли так, потому что они были наркоманами, тем не менее он объясняет, что это название они получили ввиду тайного применения гашиша лидерами этой секты: они давали его своим тайным агентам, чтобы те вкусили радостей рая, ожидавшего их после успешного выполнения своих миссий. Он связывает это толкование с историей, рассказанной Марко Поло, встречающейся также и в других восточных и западных источниках, о тайных «райских садах», в которые вводили одурманенных наркотиками приверженцев секты.

Несмотря на свое давнее возникновение и широкое хождение, этот рассказ – почти наверняка выдумка. Применение и действие гашиша уже были известны в те времена, и это не было тайной, но факты приема наркотиков членами секты не подтверждаются ни исмаилитскими, ни серьезными суннитскими авторами. Даже название hashish! употребляется только в Сирии и, возможно, является неправильно употребляемым простонародным словом. По всей видимости, именно оно дало повод к возникновению этого рассказа, а не наоборот. Из всех различных предложенных объяснений наиболее вероятным является то, что это слово выражало презрение к диким верованиям и экстравагантному поведению сектантов – это была насмешка над их поведением, а не описание их действий. Для западных наблюдателей в особенности такие рассказы могли служить разумным объяснением поведения, которое иначе было абсолютно необъяснимым.

Научная статья де Саси открыла дорогу для ряда дальнейших исследований по этой теме. Безусловно, самой широко читаемой была «История ассасинов», написанная австрийским востоковедом Йозефом фон Хаммером и опубликованная в Германии в городе Штутгарте в 1818 году, а во французском и английском переводах – в 1833 и 1835 годах. И хотя история, написанная Хаммером, основана на восточных источниках, это во многом трактат на все времена – предостережение от «пагубного влияния тайных обществ… и… чудовищного искажения религии до ужасов необузданного честолюбия». Для него ассасины были «объединением самозванцев и жертв обмана, которые под маской более аскетической веры и более жесткой нравственности подрывали всю религию и всю мораль, были орденом убийц, от кинжалов которых пали правители разных стран; и этот орден всемогущ, потому что на протяжении трех веков его страшились все, пока этот притон головорезов не рухнул вместе с халифатом, уничтожить который как центр духовной и светской власти он дал клятву с самого начала и под руинами которого сам и был погребен». На тот случай, если кто-то из читателей не понял сути, Хаммер сравнивает ас-сасинов с тамплиерами, иезуитами, иллюминатами, масонами и убийцами короля из Национального конвента Франции. «Как на Западе революционные общества возникали из лона масонства, так и на Востоке ассасины отпочковались от исмаилитов. Безумие просветителей, которые полагали, что простым проповедованием они могут избавить народы от защиты и попечения их правителей и направляющей руки практической религии, самым ужасным образом проявилось в результатах Французской революции так же, как в Азии – во время правления Хасана II».

Книга Хаммера оказала очень сильное воздействие на умы и на протяжении почти полутора веков была главным источником широко распространенного образа ассасинов. Тем временем научный поиск продолжался, особенно во Франции, где шла большая работа по обнаружению, редактированию, переводу и использованию арабских и персидских текстов, имеющих отношение к истории исмаилитов в Сирии и Персии. Среди самых важных были труды двух персидских историков монгольского периода – Джувейни и Рашид ад-Дина; оба они имели доступ к документам исмаилитов из Аламута и, используя их, получили возможность составить первый связный рассказ о государстве исмаилитов в Северной Персии.

Важный шаг вперед стал возможен благодаря появлению материалов нового рода. Использование мусульманских источников многое добавило к знаниям, полученным из средневековых европейских произведений, но и они имели в основном суннитское происхождение. И хотя мусульмане были лучше информированы, чем западные хронисты и путешественники, они, возможно, даже еще враждебно относились к вероучению и целям исмаилитов. Теперь впервые на свет божий вышла информация, которая напрямую отражала точку зрения самих исмаилитов. Уже в XVIII веке путешественники отмечали, что в некоторых деревнях в Центральной Сирии все еще живут исмаилиты. В 1810 году генеральный консул Франции в Алеппо по фамилии Руссо, поощряемый Сильвестром де Саси, опубликовал очерк о современных ему сирийских исмаилитах, включив в него географические, исторические и религиозные данные. Источники не указаны, и, по-видимому, они были местными и устными. Сам Сильвестр де Саси снабдил его некоторыми дополнительными поясняющими комментариями. Руссо стал первым европейцем, который привлек таких местных информаторов и впервые привез в Европу обрывки сведений, полученных от самих исмаилитов. В 1812 году он опубликовал отрывки из книги исмаилитов, которую раздобыл в Масьяфе – одном из главных центров исмаилитов в Сирии. И хотя в ней содержится мало исторических данных, она проливает некоторый свет на религиозные догматы этой секты. В Париж нашли дорогу и другие тексты из Сирии; там они и были позднее опубликованы. В XIX веке ряд европейских и американских путешественников посещали деревни исмаилитов в Сирии и коротко сообщали о развалинах и их обитателях.