Вивальди - Вирджилио Боккарди Страница 4

Семья в полном сборе отправилась в церковь крестить девочку. Не было лишь бабушки Маргариты, которая неожиданно слегла. К идущей по площади процессии стали присоединяться соседи. В округе люди всё знали друг о друге, деля вместе радости и печали. Как и в первый раз, Джован Баттиста после крещения принялся ублажать слух собравшихся игрой на скрипке. Маленький Антонио крепко вцепился рукой в ногу отца и, затаив дыхание, смотрел снизу вверх, как он играет. Под конец для всех присутствующих последовало угощение — вино и домашнее миндальное печенье.

В ту же ночь Джован Баттиста был разбужен посыльным. Наскоро одевшись, побежал к дому матери, которой стало хуже. Там он застал всех в сборе, а врач, покачав головой, велел послать за священником. Так радостно начавшийся день закончился скорбью — на рассвете мать Маргарита испустила дух. Когда о её смерти оповестили Антонио, малыш горько заплакал, ведь бабушка была ему настоящим другом. От неё он услышал столько прекрасных сказок про добрых волшебников и рассказов про святых. Это была его первая встреча с горем.

Тем временем Легренци занял место ушедшего на покой маэстро Монферрато и стал регентом собора Сан-Марко. Видя, с какой любовью Джован Баттиста относится к музыке, стараясь не пропустить ни одной репетиции оркестра, он предложил ему стать вместе с ним одним из учредителей новой светской организации — общества Санта-Чечилия. Это было что-то вроде синдиката венецианских музыкантов или товарищества взаимного вспомоществования. Джован Баттиста объяснил Камилле, сколь важно для него членство в таком товариществе, поскольку через него можно получить субсидию в случае болезни или, не дай бог, смерти. Пока в обществе состояло немного пайщиков, но отныне Джован Баттиста не будет более считаться кустарём-одиночкой. Общество Санта-Чечилия разместилось в боковой пристройке церкви Сан-Мартино, где раньше находилось Смольное училище, названное так потому, что в нём обучались рабочие с верфей Арсенала, занятые смолением морских судов.

— А покамест придётся за это платить? — спросила практичная Камилла, выслушав рассуждения мужа о преимуществах членства в товариществе музыкантов.

Как всегда, жена оказалась права. Для начала нужно было внести вступительный взнос, который, как объяснили, пошёл на написание образа святой Чечилии для алтаря церкви Сан-Мартино.

Не без помощи Легренци Джован Баттисте была предложена временная должность руководителя струнного оркестра в богадельне деи Мендиканти. Как выкроить время, чтобы справиться с этими должностями и поспеть всюду? А Камилла настаивает, чтобы муж раз и навсегда бросил свои художества и оставил греховный театр, куда его иногда приглашали музицировать. Но мог ли он поступить иначе? По вечерам отец семейства был вынужден вести строгий учёт расходам по хозяйству, а они были немалые и росли с каждым днём: это аренда лавки, свечи, мука, рыба, зелень, салат, оливковое масло, молоко детям и лекарства, вино, мыло, краски для волос и т. д. Но ничего не поделаешь — надо вертеться. К счастью, он пока молод и полон сил, а посему, дорогая жёнушка, придётся тебе смириться, и да будут благословенны и театр, и богадельня!

С XIV века в Венеции для сирот, подкидышей и незаконнорождённых мальчиков и девочек, кроме известной богадельни деи Мендиканти, существовали ещё три сиротских дома, основанных в основном при монастырских больницах и получивших название Оспедалетто, Пьета и Инкурабили. Подобные богоугодные заведения были в Пизе, Виченце и во Флоренции. Приютских детей не только содержали, но и обучали какому-нибудь полезному делу. Мальчикам прививали навыки плотничьего ремесла для работы на верфях Арсенала. Девочек, обладавших голосом и слухом, обучали пению и игре на музыкальных инструментах; других же, называемых «общественными дочерьми», учили шитью и рукоделию. По сравнению с беспризорными детьми, которые бродят по городам и весям в поисках куска хлеба, воспитанники приютов считались счастливчиками. Они были сыты, обуты и одеты.

Обычно подкидышей подбрасывали через отверстие в стене приюта, называемое staffetta. Над одним из таких заделанных раствором отверстий была прибита мраморная доска, которая гласила: «Господь Бог проклянёт и отринет всех, кто отправит или позволит отправить своих сыновей и дочерей, законнорождённых или незаконных, в приют, если имеет средства и возможность их воспитывать самостоятельно». Доска установлена 12 ноября 1548 года по указанию папы Павла III.

Такие приюты содержались за счёт частных пожертвований и подаяний. Чтобы привлечь к себе внимание общественности, между четырьмя богоугодными заведениями шло негласное состязание. По воскресным и праздничным дням устраивались концерты хоровой и инструментальной музыки для прихожан с участием приютских девочек, называемых на местном диалекте pute [4]. По признанию современников, все четыре венецианских приюта были подлинными «храмами музы Эвтерпы», покровительницы хорового и лирического пения. Концерты приютских pute пользовались неизменным успехом у горожан и гостей Венеции, наплыв которых был особенно велик в дни венецианского карнавала.

Уже трижды Джован Баттиста обращался к монахам за мелиссовой водой для Камиллы, которой нездоровилось. Она дважды теряла сознание, несмотря на лекарства. Сомнений быть не могло — Камилла снова находилась в интересном положении.

— Будем надеяться, — сказал ей муж со вздохом, — что у нас появится ещё один мальчик — будет помощником мне в цирюльне.

Утром 7 марта 1685 года легко и просто на свет появился Бонавентура Томмазо. Отец дал ему имя своего друга Бонавентуры Спада, скрипача из приюта Пьета. Пятилетняя Маргарита с удовольствием нянчила братика, ловко обмывала и пеленала его к удивлению подруг Камиллы, которые ежедневно забегали навестить её. Антонио хотя и обрадовался появлению братика, но ему пришлось уступить своё место на просторной родительской постели и перебраться в комнату сестёр.

Надо признать, что Антонио рос странным ребёнком. Играм со сверстниками в лапту или пятнашки он предпочитал походы с отцом в Сан-Марко и общество Санта-Чечилия. Музыка не просто влекла его, а завораживала. Когда из церкви доносились звуки органа, он крадучись забирался по винтовой деревянной лестнице на хоры и, притаившись в углу, готов был часами слушать органиста монаха Джованни, которого частенько приглашал новый настоятель падре Франческо, сменивший недавно дона Якопо, умершего «от спазмов». Видя, с каким увлечением маленький Антонио слушает игру органиста, священник решил, что не столько музыка привлекает мальца, сколько тяга к вере. Стало быть, прямое предназначение мальчика в служении Богу. Он поговорил об этом с его родителями. Те не имели ничего против, если их сын пойдёт по церковной стезе. Камилла даже призналась мужу, что в памятный день землетрясения, когда у неё начались преждевременные схватки, а он побежал за повитухой, она в испуге за жизнь будущего ребёнка дала обет Богу — если родится мальчик и выживет, то отдаст его в лоно церкви.