Последний в Мариинском дворце. Воспоминания министра иностранных дел - Николай Покровский Страница 42

Правительство в департаментах было представлено большею частью товарищами министров; сами министры бывали сравнительно редко, по более важным делам. Из них в то время было два наиболее выдающихся: С.Ю. Витте и В.К. Плеве. В описываемое мною время они боролись за влияние. Значение С.Ю. Витте было уже на ущербе, звезда В.К. Плеве только что подымалась. О С.Ю. Витте я уже говорил подробно в статье о Комитете министров. Прибавлю здесь, что он сам уже чувствовал предстоящее свое падение. Как сегодня вижу празднование десятилетнего юбилея его управления Министерством финансов в конце 1902 г. [325] Это было нечто похоронное; даже речь, произнесенная С.Ю. Витте, носила какой-то бессвязный, вымученный характер. В.К. Плеве, по-видимому, и не скрывал своих намерений: по крайней мере, его зять Н.И. Вуич, тогдашний помощник управляющего делами Комитета министров, не стеснялся говорить, что велика будет заслуга того, кто сумеет свергнуть Витте. Что касается В.К. Плеве, то это была интересная фигура на нашем государственном небосклоне. Происхождения он был довольно неопределенного. Одни называли его поляком, другие немцем [326]. Во всяком случае, отец его уже состоял на государственной службе в Царстве Польском. Сам В.К. Плеве окончил курс в Варшавской 1-й гимназии [327] и в Московском университете. Служил он сперва в судебном ведомстве, где благодаря выдающимся своим способностям быстро пошел вперед и обратил на себя особое внимание в эпоху убийства императора Александра II. Перейдя в Министерство внутренних дел, он назначается директором Департамента полиции и товарищем министра. В этой последней должности я впервые встретил его в Комитете министров. Красивый собою, медленно скандировавший свою речь, слегка с польским акцентом, он имел вид человека постоянно утомленного, относящегося ко всему окружающему с известной ноткой пренебрежения и даже презрения, как к людям, так и к вещам, чувствующего свое превосходство и таланты, для которых нет применения в создавшейся для него обстановке и среди окружающих людей. Когда он не говорил, то сидел, обыкновенно, откинув голову на спинку кресла, с полузакрытыми глазами. С тем же пренебрежением относился он и к исполнению своих формальных обязанностей товарища министра, далеко не отвечавших его способностям. С назначением государственным секретарем В.К. Плеве несколько оживился, хотя и об этой должности справедливо говорил, что там нечего было делать. Окончательно же он показал себя с назначением министром внутренних дел. Здесь В.К. Плеве сразу же получил огромное влияние и, воспользовавшись падением С.Ю. Витте, занял временно первое в правительстве место. Я не имел возможности ближе следить за его деятельностью на этом поприще. Но надо думать, что предпринятая им чисто полицейская борьба с надвигавшейся революциею была очень серьезна. Слабый его предшественник Д.С. Сипягин был убит революционерами в подъезде Комитета министров [328]. Следы пуль были долго видны на штукатурке. Это убийство, надо думать, и побудило призвать на должность министра внутренних дел человека действительно энергического и опытного, каким считали В.К. Плеве. Однако и его энергия не затушила пожара: В.К. Плеве был убит так же, как и Сипягин, только другим способом – бомбою, брошенною в его экипаж [329]. Это убийство произвело сильнейшее впечатление на петербургское общество. Я помню на панихиде слова барона Ю.А. Икскуля: «Это начало конца». Но конец был еще очень далеко.

Перехожу к главнейшим вопросам, с которыми мне пришлось встретиться в Департаменте промышленности, наук и торговли. В общем, как показывает его название, компетенция этого департамента была чрезвычайно разнообразная: тут были вопросы и таможенные, и по специальному образованию, напр[имер], нормальный устав сельскохозяйственных школ, и штатные, и даже уставные. В каждой сессии было обыкновенно одно-два наиболее крупных дела, на которых сосредоточивалось преимущественное внимание и которые требовали наибольшей работы. В мое кратковременное пребывание в департаменте это были вопросы рабочего законодательства. Министерством финансов внесено было обширное представление об ответственности предпринимателей за увечья, полученные рабочими от работ в их заведениях. Являясь результатом очень большой подготовительной работы, представление это в окончательном виде составлено было управляющим Отделом промышленности [330] Н.П. Лан[г]овым, при ближайшем участии фабричного инспектора В.П. Литвинова-Фалинского; оба они и явились для объяснений в соединенные департаменты. Но главную защиту проекта взял на себя сам С.Ю. Витте, с необыкновенным остроумием отстаивавший основные его принципы. Конечно, проект вызвал энергическую оппозицию со стороны так называемых «молодых» членов Государственного совета. Дело доходило до такой страстности, что даже меня, как статс-секретаря, обвинили в умышленном искажении высказанных мнений в проекте журнала – обвинение, совершенно отпавшее при очной ставке в кабинете государственного секретаря. В конце концов, проект с многочисленными поправками все-таки прошел: слишком была ясна необходимость урегулирования этой насущной стороны в жизни промышленных предприятий [331].