От фермы к фабрике. Новая интерпретация советской промышленной революции - Роберт Аллен Страница 42

Сравнительный анализ целей и результатов позволяет выявить вторую характерную черту советской системы планирования: все целевые показатели корректировались с учетом производительности предприятий в период реализации предыдущего плана. Поэтому если предприятия демонстрировали увеличение объемов производства, приближаясь к установленной планке, то для них ставили новую — еще более высокую — цель. И напротив, если объемы производства не достигали заданных, то целевые показатели на следующую пятилетку могли быть незначительно выше, либо даже ниже предыдущих. Методом несложного практического расчета руководящий состав пришел к осознанию факта: выполнение поставленной производственной задачи приводит к еще более высоким планкам. Подобный вывод побудил их к формированию резервов трудовых ресурсов, запасу оборудования и сырья, которые могли дать им возможность достичь более высоких результатов с следующем периоде, не будучи стесненными в средствах производства (Корнай. 1992, 223). Подобная модель поведения способствовала снижению производительности (соотношение объемов произведенной продукции к затраченным ресурсам) и противоречила мотивационному воздействию целевого планирования. Стремление к накоплению производственных ресурсов в значительной степени повлияло на совокупные объемы производства в позднесоветский период, о чем пойдет речь в гл. 10.

Накопление капитала

Внедрение плановых показателей было направлено на стимулирование экономического развития Советского Союза. Планы строились на предположениях о предстоящем росте потребительского спроса. Особое значение в 1930-х гг. придавалось строительству промышленного общества. Накопление физического капитала — создание инфраструктуры и производственного оборудования — было объявлено приоритетом, а проблема размещения инвестиций стала ключевым пунктом системы планирования этого периода. Параллельно этому шел процесс инвестирования средств в человеческие ресурсы — образование и повышение квалификации.

Столь необходимое для проведения советской промышленной революции оборудование могло быть получено двумя способами. Первый способ подразумевал, что для импорта капиталистического оборудования будет использоваться иностранный капитал, приобретенный в обмен на экспорт зерна и продукции легкой промышленности. Второй способ заключался в развитии собственной отрасли тяжелого машиностроения в СССР с самых первых этапов производственного процесса с использованием продукции тяжелой промышленности для расширения производственного фонда этой отрасли. Принятый в 1928 г. первый пятилетний план предполагал реализацию обоих направлений, поэтому после его обнародования началась пропаганда экспорта сельскохозяйственной продукции и потребительских товаров. Объем экспорта зерна вырос с 200 тыс. т в 1929 г. до 5 млн т в 1930–1931 гг. Однако последовавший за этим обвал цен на товары вместе с переходом Германии, Великобритании и США к политике протекционизма внес свои коррективы в планы СССР. Последовавшее за этим в середине 1930-х гг. снижение объемов экспорта сделало невозможным дальнейшую реализацию политики экспортоориентированного роста (Дэвис, Харрисон, и Уиткрофт. 1994, 206–215, 316). У СССР не осталось другого выбора, кроме как перейти к стратегии развития, основанной на расширении собственного сектора товаров производственного назначения.

Таблица 5.3 отражает средние значения распределения инвестиционного потока по отраслям экономики СССР в 1929–1934 гг., на долю сельского хозяйства приходилось около 20 % инвестиций. Тяжелая промышленность, напротив, была приоритетной отраслью для размещения — 56 % инвестиционного капитала направлялось в металлургию, машиностроение, производство строительных материалов, химическую и топливную промышленность. Несмотря на значительный рост городов, расходы на жилищный сектор и муниципальные службы составляли всего 6 % (причем последняя статья включала в себя строительство электросетей). И именно скудное финансирование нужд города являлось основной причиной суровых условий жизни в городской черте.

Таблица 5.3. Размещение инвестиций, 1929–1939 гг. (млн руб.)

Источник: Строительство социализма (1936, 346).

Тем не менее, основываясь на вышесказанном, не стоит делать вывод о незначительности инвестиций в потребительский сектор. Для распределения капитала и трудовых ресурсов между инвестициями и потреблением применялась таблица соотношения затраченных ресурсов и объемов промышленного производства в экономике. Доля продукции в каждой отрасли, реинвестированной в масштабах всей экономики, также отображена в табл. 5.3. Инвестиции требовались для развития машиностроения, черной металлургии, сталелитейной промышленности и производства стройматериалов, причем как в виде непосредственных вливаний капитала, так и в виде затрат на сопутствующую продукцию, необходимую для организации производственного процесса. Как видно из данных таблицы, в 1930-х гг. 70 % продукции металлургической и сталелитейной промышленности, а также 86 % продукции машиностроения перенаправлялись в производство в виде реинвестированного капитала. Продукция же сельского хозяйства и легкой промышленности, напротив, направлялась в потребительский сектор. Подобное положение дел в экономике страны вполне объяснимо. Удивительно другое: в процессе накопления использовалась весьма небольшая доля электроэнергии и топливной продукции, и значительная часть этого объема также приходилась на потребление. Аналогичным образом преобладающая часть перевозок включала транспортировку зерна. Данный расчет приводит к выводу о том, что, несмотря на заявленный в инвестиционных планах приоритет тяжелой промышленности, 23 % инвестиций направлялось в средства производства, а 77 % — в потребительские товары.

При этом подобная доля инвестиций в товары производственного назначения все же являлась свидетельством важной перемены в структуре основных фондов в конце эпохи нэпа. Использование аналогичной схемы расчетов применительно к ситуации в данной сфере в 1928 г. показывает, что в этот период объем средств, направляемых в сектор продукции производственного назначения, составлял лишь 7 % от общего объема инвестиционных капиталовложений. На долю жилищного сектора и сельскохозяйственной отрасли в 1928 г. приходился значительно больший объем основных производственных фондов, нежели предполагалось схемами размещения инвестиций, изложенными в первых пятилетних планах.

Перенаправление инвестиционного капитала обратно в производство средств производства, в соответствии с экономической моделью Фельдмана, вызвало стремительное накопление физического капитала. Темпы роста капиталовложений [64] в 1932 г. выросли до отметки в 14 % (по сравнению с 8 % в 1928 г.) и достигли своего пика в 17 % в 1936 г. Как отмечал сэр Артур Льюис, лауреат Нобелевской премии 1954 г. в области экономики, для промышленной революции необходимо, чтобы темп прироста капиталовложений изменился с 5 % до 10 % и более. В 1930-х гг. Советский Союз пересек эту черту, в результате чего произошло резкое увеличение объема основных производственных фондов: в 1928–1939 гг. ежегодный темп прироста составлял 9 % [65]. В промышленной сфере этому способствовало строительство новых или расширение тысяч существующих заводов, шахт, гидроэлектростанций и прочих промышленных объектов.