Слава и трагедия балтийского линкора - Никита Кузнецов Страница 44

Награды: золотой знак об окончании полного курса наук Морского корпуса (1911 г.); светло-бронзовая медаль в память 300-летия Дома Романовых (1913 г.); светло-бронзовая медаль в память 200-летия Гангутской победы (1915 г.); орден Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом (23 ноября 1915 г.); орден Святого Станислава 2-й степени с мечами и бантом; орден Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом.

Поход «Славы» в Рижский залив

Рано утром 18 июля 1915 года линейный корабль «Слава» в сопровождении дредноутов «Петропавловск» и Гангут» подходил к Ирбенскому проливу, благополучно закончив секретный ночной переход из Або-Оландских шхер.

Был штиль, и сквозь облака и тучи пробивалось солнце. В туманной мгле мы увидели прощальный сигнал, поднятый «Славе» на «Петропавловске», который застопорил машины вместе с «Гангугом» на параллели Цереля. Мы ответили дредноутам взаимным приветствием.

Ожидавшие «Славу» миноносцы и тральщики, протралившие до этого в течение нескольких ночей проход для нее в минном поле Ирбенской позиции, провели ее в Рижский залив, а наши дредноуты, повернув на норд, направились обратно к Финскому заливу.

С Михайловскот маяка, находившегося уже в руках немцев, заметили нас в Ирбенском проливе и оповестили германский флот о том, что какой-то большой корабль прошел мимо него с моря.

Когда «Слава», находясь теперь вне опасности нападения со стороны немецких морских сил, спокойно следовала в Куйваст, пролетевший над ней неприятельский разведочный гидроплан мог убедиться в том, что сообщение с маяка не было ошибочным, и попутно имел возможность выяснить тип корабля, прошедшего Ирбенский пролив.

Командующий флотом послал «Славу» в Рижский залив для усиления обороны его, сразу получившего очень важное стратегическое значение после отхода нашей армии к Риге. Морские силы Рижского залива состояли всего лишь из 12 угольных миноносцев, «Новика», четырех канонерских лодок и нескольких вспомогательных судов; этих кораблей было недостаточно для защиты залива.

Поход «Славы» был обставлен очень секретно; о нем знали лишь командующий флотом адмирал В.А. Канин и начальник Оперативного отдела капитан 1-го ранга А.В. Колчак. Нашему командиру, капитану 1-го ранга С.С. Вяземскому, стало известно о назначении и цели похода из инструкции, переданной ему в секретном пакете, который он вскрыл только через час после выхода «Славы» назначенным курсом из Або-Оландских шхер в открытое море.

Первая попытка германского флота прорваться в Рижский залив

Первая неделя пребывания «Славы» в Рижском заливе прошла спокойно; немцы не появлялись у Ирбенского пролива, но уже ночью с 25 на 26 июля мы получили по радио информацию от начальника Службы связи, контр-адмирала А.И. Непенина, о том, что днем противник произведет попытку прорваться в Рижский залив.

В информации указывался состав германской эскадры, которая подойдет к Ирбенскому проливу для выполнения этого плана: 7 линейных кораблей типа «Дэйчланд», «Брауншвейг» и «Веттин», 4 броненосца береговой обороны типа «Зигфрид», 2 броненосных крейсера, 10 легких крейсеров типа «Невельской», «Кольберг» и «Тетис», и множество миноносцев и тральщиков. Кроме того, сообщалось об отряде немецких дредноутов, предназначенных для прикрытия эскадры со стороны Финского залива от наших дредноутов. Общее количество кораблей германского флота, принимающих участие в операции прорыва под командой вице-адмирала Шмидта, — больше ста.

Соотношение неприятельских сил с нашими силами Рижского залива, насчитывающими всего около 25 кораблей, с одним лить линейным в том числе, — далеко не в нашу пользу.

Главными противниками «Славы» в завтрашнем бою будут два линейных корабля типа «Дэйчланд». Каждый из них по силе артиллерии и другим боевым материальным качествам приблизительно равносилен «Славе», а поэтому, при учете боя на минной позиции, у нас создастся уверенность в том, что мы сможем оказывать активное противодействие немцам и не пропустим в Рижский залив, при том, конечно, условии, что дальность стрельбы тяжелых германских орудий — не больше дальности наших двенадцатидюймовок.

26 июля в восьмом часу утра «Слава», имея все котлы под парами, снялась с якоря по приказанию начальника Минной дивизии капитана 1-го ранга П.Л. Трухачева, руководящего обороной Рижского залива, и направилась из Куйваста к Ирбенской позиции.

После съемки с якоря горнисты сыграли сигнал приготовления корабля к бою. Не первый раз мы его слышали за годы войны, но никогда еще не раздавались вслед за ним звуки другого сигнала, призывающего к бою и переносящего нас в новый мир сильных переживаний и ярких впечатлений; поэтому мы привыкли воспринимать этот сигнал почти так же безразлично, как любой небоевой сигнал, не имея твердой надежды принять участие в бою.

Еще недавно, 19 июня, звуки сигнала приготовления корабля к бою разносились на «Славе», когда она мчалась полным ходом из Эрэ, но вызову вице-адмирала М.К. Бахирева, на поддержку крейсеров в бою у Эстергарна, развивая скорость выше предельных 18 узлов. Тогда мы надеялись сильнее, чем раньше, сразиться с немцами, — но они бежали с места брани раньше, чем «Слава» присоединилась к крейсерам.

Сегодня дело обстоит иначе: сегодня наконец-то будет бой — долгожданная встреча с противником; в этом нет никаких сомнений. Вот почему теперь сигнал приготовления корабля к бою звучит совсем по-иному: торжественно и живо, остро воспринимается слухом и отзывается в душе радостным волнением, приподымающим настроение.

Сегодня всем нам предстоит выполнить священные обязанности перед Отечеством. Сегодня для всего состава корабля, и особенно для офицеров, руководящих в бою командой и подающих ей пример, будет торжественное и строгое испытание духа, воли, знаний и сметки.

Оно должно пройти блестяще: наши офицеры обладают в большой мере душевным благородством и имеют хорошие теоретические и практические знания по специальности и по руководимой ими в бою части; проникнутые чувством долга и воинской чести, они преданы Отечеству, Государю Императору и Андреевскому флагу, и отлично сознают свои обязанности по отношению к кораблю и его личному составу. Об этом последнем каждому офицеру живо напоминает стягивающий его левую руку в запястье серебряный браслет в виде якорной цепи, с эмалевой Славской флюгаркой — белой, с сипим треугольником, которой он удостоился получить в знак дружбы от кают-компании спустя тринадцать месяцев пребывания на «Славе»; каждый дополнительный год службы отмечается золотым звеном в цепи браслета; тот офицер, кто имеет их много, пользуется особым уважением, но он в то же время должен служить образцом для других, тщательно охраняя прекрасные корабельные традиции: поддерживать наилучшие отношения и избегать малейших недоразумений среди офицеров как на корабле, так и вне его; быть вполне и искренно благосклонным и предупредительным к ним, к их друзьям, знакомым и ко всем посетителям корабля — и вообще способствовать поддержанию среди офицеров атмосферы дружбы, благодушия и миролюбия, в каковой так радостно и приятно жить и выполнять с любовью служебные обязанности.