Красавица и чудовище - Татьяна Тарасова Страница 53

Может, я ошибаюсь, но мне кажется, спектакль наш, помимо того что это было уникальное зрелище, имел и другую ценность. Впервые то, что сделали «Все звезды», не имело никакого отношения к спорту, мы поднялись на сцену. Ответственное дело — подняться на сцену, дорасти до нее. Но я уверена, мы имели такое право.

…Семь месяцев шли гастроли по Англии. Конечно, если б они провалились, то вряд ли мы бы сразу получили заказ на следующий год. Но уже в середине поездки нам зарезервировали залы на будущий сезон, а мне сделали конкретное предложение: попросили поставить «Золушку» Прокофьева… Но я забежала вперед.

Прошло больше двухсот спектаклей, ни Волянская, ни Спиридонов, ни Воложинская ни разу не заболели. Наверное, ответственность перед сценой, перед коллективом, в конце концов перед самим собой мобилизует артистов. Они были великие профессионалы в спорте, вытренированные и выжившие в тяжелых условиях. Они претерпели ночные тренировки, мотание по стране, жесточайшую конкуренцию. Чтобы остаться в спорте, нужен фанатизм плюс профессионализм. Пригодилось, сработало это и в театре, но добавилось и огромное мастерство. Вот что помогло им ни разу не заболеть, не сорвать ни одного спектакля. Билеты проданы заранее, у нас в контракте семь спектаклей в неделю, и мы не имели права на отмену.

Год прошел с идеальной внутренней атмосферой в театре. Никто из артистов не ставил никаких условий. Они еще жили единым духом подвижников и первопроходцев. Потом началось то, что не минует ни один творческий коллектив. Мне это трудно вспоминать, мне больно, я устала от того, что не могу забыть прошлое. Как только начинается выяснение отношений, начинается падение нравов. Страдает работа, а артисты теряют свою квалификацию. Возникает жуткая ситуация, казалось бы, с пустяка. Сперва тебе, режиссеру, начинают высказывать претензии. Потом переходят к требованию заплатить больше денег за выступления, а у театра их нет, и ты отдаешь им свои — много раз я это делала — отдавала заработанное за неделю. Артисты пользуются тобой, это ужасно, отвратительно, и все это меня не минуло. Слава богу, что к тому времени закончились гастроли, и закончились блистательно. Ребята довольны, все купили себе иностранные машины. Но главное — творческий успех, хорошая пресса. Отмечали фею Сирени, ею была в спектакле Лена Гаранина, а танцы Волянской и Воложинской называли просто феерией. Мне самой иногда казалось, что на сцене разыгрывается не сказка, а серьезная драма, так они играли свои роли. Эта наивная немецкая история совершенно растворилась во мне, я каждый день смотрела спектакль и каждый день отмечала, они искренне живут на сцене, не имея никакой артистической выучки. Они — совершенно не боюсь этого слова — творили высокое искусство.

Всю свою тренерскую жизнь я занималась актерским мастерством со своими учениками, хотя к спортивным тренировкам оно, казалось бы, не имело отношения. А я мучила спортсменов дикими для них вопросами: о чем они думают, когда молчат, когда стоят в позиции, о чем говорит его или ее спина. Так что мои воспитанники к лицедейству оказались подготовленными.

Мы ушли в отпуск счастливыми. Заработали ребята, как мало кто из артистов тогда зарабатывал в стране. Отдохнули, собрались в Москве, пришла пора начинать «Золушку». Перед постановкой я решила, что буду ее делать на два состава, потому что так нервничать я больше не в состоянии. Как я подготовила два состава? Заставила всех выучить по две партии. Абсолютно всех. И любой артист в любой момент мог быть заменяемым. До сих пор не представляю, как мы такую работу осилили. Вдохновленная успехом, для третьего спектакля я уже сделала три состава. Впрочем, и в «Золушке» мне пришлось частично готовить третью группу солистов прямо на середине гастролей. Для меня подобное — титанический труд, я не умею делать одно и то же. Поэтому я задумала и ставила как бы два спектакля сразу, потому что роль Мачехи в одном составе исполняла Оля Воложинская, но Мачеху в другом варианте я задумала сделать из мужчины. Ею стал Слава Войтюк. В конце концов мне удалось получить два разных спектакля с разной хореографией, с разными трюками, с разными сценическими задачами. Мачеха не становится в ином варианте лучше или обаятельнее, но средства достижения образа абсолютно разные. Два человека, мужчина и женщина, делали одну и ту же роль абсолютно блистательно. Воложинская творила чудеса, но и Слава Войтюк не отставал. Он, обладая редким даром смешить, доводил зрителей до коликов. Но такая задумка требует двойных костюмов, ведь один человек не может влезать в платье другого. Следовательно, затраты увеличиваются.

Я сразу начала репетировать с двумя составами. Им здорово доставалось, потому что репетиции шли по принципу «нон стоп». Шесть часов льда у меня, а «нон стоп» для всех артистов. Адская вышла работа, но и зрелище получалось достойное. В одном составе Золушку танцевала Инна Волянская, в другом Марина Пестова.

Вместе с «Золушкой» мы и на следующий год повезли в Англию «Спящую красавицу». Два года театр выступал с этим балетом. А ужасный разрыв в труппе произошел как раз на второй год, когда Спиридонов ушел от своей жены Инны Волянской к Лене Гараниной, жене Игоря Завозина. Произошла настоящая трагедия в театре, трагедия в жизни Инны. Она еле сумела довести гастроли до конца. Только она знает, что ей стоили последние спектакли. Я решила найти для Инны нового партнера. Но для начала я уволила всех, кто оказался замешанным в скандале. Уволила Гаранину с ее мужем Завозиным. И, конечно, Спиридонова. К нам пришел Леша Тихонов, которого мне с трудом удалось уговорить. Тихонов не хотел уходить из спорта, к тому же подписал в Японии контракт с местной федерацией. Я ему сказала: «Леша, у меня есть партнерша, парница от Бога. Вы оба будете счастливы, когда начнете вместе кататься». Он пришел, посмотрел, как Инна работает, и ответил, что через три дня будет у нас. Я поинтересовалась, а почему через три? Он объяснил: «Потому что у меня коньки в Японии, но я сегодня еще на самолет успею». Через пару дней он действительно появился на репетиции. Они хорошо и быстро скатывались, правда, с Волянской это сделать очень легко. Но и сам Тихонов — парень с большим талантом, силой и красотой. Полюбила его сразу, — он замечательный мальчик, а с Инной они оказались просто созданы друг для друга. Когда театр перестал существовать, Леша вновь вернулся в спорт. Больше того, он сначала выиграл чемпионат Европы, а спустя год, в 2000-м, стал чемпионом мира.

Но все это было потом, а пока же Инна после всех потрясений постепенно приходила в себя, учила Лешу. И хотя я сделала спектакль и на них, но первый состав в «Золушке» — это Марина Пестова и Марат Акбаров.

Итак, спектакль ставился на Марину. Я обожала Маринину Золушку до мурашек по коже. Она сама нежность, вся такая хрустальная. К ней по-человечески подходила эта роль, они с Маратом смотрелись, глаз не оторвать. Спектакль получился смешной, зрители в зале хохотали, иногда буквально покатывались, держась за животы. Но в то же время он получился трагическим, она так вела свою роль, что невольно слезы подступали. Некоторые сцены я выходила в зал смотреть каждый день, мне не надоедало наблюдать, как она танцует, чисто, искренне. Во время постановки родились самые разнообразные находки, например, часы, которые в своих створках с боем захлопывали Золушку на двенадцати часах. «Часы» изображали люди, закрывающие собой Золушку. Хрустальная туфелька — это сверкающий конек. Через какое-то время я принялась за третий состав, где роль Золушки исполняла Лена Леонова (она в 1987-м выиграла звание чемпионки мира в парном катании). Марат в середине тура потянул ногу, и появилась возможность стать премьерами и у Волянской с Тихоновым. Акбаров же вместе со мной поехал в Москву лечиться на полтора месяца, нога оказалась сильно травмирована. Поломался и Леня Казнаков. Оба они лечились по восемь недель, но при этом получали полную зарплату. Я скандалила с Могилевским, кричала, что они получили рабочие травмы (хотя Марат потянулся не на льду), что они должны чувствовать себя звездами, на которых не экономят. Через год они уже забыли о моих криках, они начали тяжело скандалить и разваливать созданное мною и Могилевским дело. Кстати, с ними вместе созданное дело.