Драккары Одина - Андрей Зайцев Страница 54

— И чего же ярл хочет от меня?

— Хальфдан... — Стейнар помедлил, словно давая время своему собеседнику собраться с мыслями. — Мы давно знаем друг друга. И я всегда был уверен в твоем мужестве и честности. Когда несколько зим тому назад схватили Торстейна...

— Я все понял, ярл, — кивнул Хальфдан, отодвигая от себя чашу с элем, словно она мешала ему говорить. — Да, это я убил Раудульфа...

— Зачем? — Стейнар не был удивлен, и это лишний раз доказывало, что он все знал.

— Я отомстил за смерть брата.

— Торбьерна? — брови Стейнара поднялись вверх. Он на­прягся, всем своим видом показывая неподдельный интерес. — А разве... Ведь твой старший брат и мой друг молодости Торбьерн погиб в земле пиктов?

— Его убил Раудульф, — сквозь зубы процедил Хальфдан, как если бы ему было неприятно произносить даже имя убий­цы брата.

— Откуда тебе это известно? И где доказательства?

Говоря все это, Стейнар уже чувствовал, что Хальфдан сказал правду. Богатство Раудульфа... Оно было внезапным, и это бросалось в глаза даже здесь, среди викингов, которые привыкли к тому, что удачные набеги порой приносили им немало и золота, и рабов. Стейнар подозревал, что в про­шлом Раудульфа есть какая-то мрачная тайна, но кого здесь удивишь убийствами христиан и чужаков? Другое дело, если это касалось кого-то из своих. Торбьерн...

— Ты помнишь, ярл, что мой брат Торбьерн отправился в поход в землю бриттов, и на его драккаре не было Рау­дульфа? — начал между тем рассказ Хальфдан. — Так вот, у побережья острова Линдисфарн они наткнулись на остатки разбившегося драккара ярла Эйрика, что был родом из Хедебю. А позже, подплыв в спокойную погоду к берегу, они подобрали несколько спасшихся викингов. Среди них был и Раудульф.

— Да, да... — задумчиво кивал Стейнар, копаясь в тайниках своей памяти. — Раудульф служил у ярла Эйрика, пока тот не утонул у берегов Инглаланда.

— Вот так Раудульф оказался на драккаре Торбьерна, — за­ключил Хальфдан. — Они вместе отправились в землю скоттов и там нашли много золота. Говорили, что это золото старого короля скоттов Алпайна...

— Откуда ты все это знаешь? — с подозрением спросил Инегельд, хранивший до сих пор молчание.

— У моего брата на драккаре был человек с Фарерских островов. Он был хорошим мореплавателем и знал береговую линию северного Альбиона, как свои пять пальцев. Именно он привел драккар Торбьерна в удобную бухту. Его звали Оксли. Он был единственным, кто спасся от смерти.

— Что ты хочешь этим оказать? — Стейнар впился в него взглядом, боясь пропустить хоть слово.

— Раудульф позаботился о том, чтобы вначале погибли все оставшиеся после крушения судна люди Эйрика-ярла. А затем, с помощью наемников-ирландцев он расправился ночью с Торбьерном и его людьми, забрав себе все золото, которое они добыли в этом набеге.

— Как же Оксли мог рассказать тебе об этом? продолжал недоумевать недоверчивый Инегельд.

— Спустя много зим Оксли попал в плен к данам, и его в числе других рабов доставили на невольничий рынок в Хедебю, — пояснил Хальфдан, даже не взглянув на Инегельда. Этот заносчивый и жестокий викинг никогда не нравился ему. Казалось, что безродный Инегельд, возвысившийся у Стейнара, постоянно подозревает всех и каждого. — Там его купил Бриан Черноокий. Когда Оксли попал к нему, то вспомнил, что Торбьерн рассказывал ему обо мне, своем младшем брате. Он помнил мое имя и местность, откуда я родом. Оксли убедил Бриана Черноокого разыскать меня, уверяя, что я заплачу вдвое больше, чем уплатил за него сам Бриан. Так оно и вышло. Едва только я услышал, что Оксли — тот, кто знает все о смерти моего старшего брата, я выкупил его у Бриана Черноокого. Оксли описал мне убийцу и назвал его имя. Как ты понимаешь, ярл, Раудульф не мог назваться чужим именем, попав к Торбьерну. Это и выдало его. Когда я услышал имя, то сразу подумал о нашем Раудульфе. И позже Оксли опознал его, хотя сам Раудульф не узнал его. Ведь он думал, что все люди Торбьерна убиты и тайна похоронена на дне морском.

— Раудульф вернулся на драккаре данов, — проговорил Стейнар, вспоминая подробности возвращения хедвинга. — Он привез с собой много золота, пояснив, что добыл его на службе у ярла Эйрика.

Возникла пауза, в течение которой Стейнар размышлял. Все, что рассказал Хальфдан, казалось правдой, но нужно было принимать решение.

— Где сейчас этот... Оксли?

— Он умер две зимы назад в Исландии.

— У тебя нет ни одного живого свидетеля, — с неким злорадством произнес Инегельд.

— Это ничего не значит, — вдруг резко повернулся к нему Стейнар. — Я верю Хальфдану, и вот что я скажу. Пусть все то, о чем он здесь рассказал, останется между нами. Ни одна живая душа, кроме нас троих, не должна больше узнать об этом!

Инегельд по своему обыкновению хотел возразить, но, увидев выражение лица своего вождя, предпочел согласить­ся. Никто из них в тот момент даже не догадывался, что их разговор слушает некто четвертый. А это был траль Стейнара-ярла — Карн. Он стоял у наружной стены дома и сквозь отверстие слышал все, о чем они говорили.

* * *

Попав в дом к Халварду Рябому, Хельга поняла, что прежняя жизнь в глухом лесу вдвоем с Боргни — это сущая безделица в сравнении с той, что ожидала ее у викинга. Хотя впервые он был ласков с ней, Хельга отчетливо осознавала, что тот хочет сделать ее своей новой наложницей. У него уже была одна, как позже узнала Хельга, пятая по счету, взятая из земли франков. С годами она утратила свою привлекательность, хотя в молодости, похоже, была красавицей.

Ее звали Бранжьена. За годы, проведенные в Скандина­вии, она выучилась местному языку, но говорила с заметным акцентом. Хельгу она стала презирать с самого момента по­явления девушки в доме Халварда Рябого. Ее время уходило, а более молодая соперница вызывала у Бранжьены приступы ненависти и злобы.

— Мои предки жили при дворе Меровингов! — кричала она в бессильной ярости, когда они с Хельгой оставались наедине.

— Кто это... Меровинги? — спрашивала Хельга, чувствуя, что лесная жизнь проложила глубокую пропасть между ней и остальными людьми, преодолеть которую будет непросто.

— Ты дикарка! — хохотала Бранжьена. — Ты ничего не знаешь и ничего не умеешь! Халвард еще помучается с тобой. У тебя дурной глаз, я чувствую это. Твоя бабка была колдуньей, а ты закончишь свою жизнь точно так же, как и она!

— Не трогай Боргни! — Хельга могла простить обиды, на­несенные лично ей, но оскорблять бабушку не позволила.

— А что ты сделаешь мне? — издевательским тоном спра­шивала старая наложница Халварда. — Мой отец служил у императора Лотаря, внука самого Карла Великого! Ты когда-нибудь слышала о нем?

— Я просто убью тебя, — тихо проговорила Хельга, глядя ей прямо в глаза. Все эти слова о чужеземных королях ка­зались девушке нелепой и жалкой выдумкой обозленной на жизнь женщины.