Ганнибал - Серж Лансель Страница 6
Ганнибал - Серж Лансель читать онлайн бесплатно
Татьяна Бобровникова
Памяти Жана Байе, которому я обязан своим первым приобщением к классической филологии
ВступлениеExpende Hannibalem: quot libros in duce summo Invenies? [8]
(Ювенал, X, 147–148)…Ювенал не любил вождей, включая Траяна, под властью которого ему выпало жить. Описывая жалкую горстку пепла, в которую превратился великий Ганнибал, поэт не пожалел иронии. Зато на весах Истории эта горстка весит немало! В Древнем Риме о ней сказали бы — momentum, что значило «решающий фактор», нечто, способное перетянуть чашу весов на свою сторону. Впрочем, нам хорошо известна судьба этой удивительной «гирьки». Последнее поражение Ганнибала стало предвестником падения и краха его Отчизны, пережившей великого полководца всего на полвека.
Как будто гибнущий Карфаген увлек за собой в пучину и Ганнибала и для нас навеки потерян образ самого славного из его сынов. В античные времена с побежденными не церемонились. Проклятие забвения, обрушившееся на былого соперника Рима, уже стертого с лица земли, задело своей тенью и величественную фигуру Ганнибала, лишив его и достойной посмертной жизни — жизни в истории. Если не считать нескольких маловыразительных страниц, принадлежащих перу Корнелия Непота, мы нигде не найдем «жизнеописания Ганнибала», которое не стыдно было бы поместить в галерею портретов великих полководцев античности рядом с Александром и Цезарем. Не нашлось ни мрамора, ни бронзы, чтобы запечатлеть для потомков черты его лица. От великой судьбы до нас дошли лишь рассеянные блики, похожие на неверное отражение в осколках разбитого зеркала.
Пробелы в истории — лучшая пища для легенд. Как знать, быть может, как раз этому фактологическому туману и обязан образ Ганнибала своим обаянием, начавшим проявляться очень рано и, что самое любопытное, в самом же Риме. Древнеримский сатирик, упомянутый выше, посвятил незаурядной личности и жизненному пути Ганнибала всего двадцать коротких строк, которые вскоре стали любимым отрывком римских подростков, учившихся искусству декламации в школах риторики. Если верить тому же Ювеналу («Сатиры», VII, 160–164), к концу I века н. э. эти стихи достигли такой популярности, что у наставников от них уже «вяли уши». Правда, в новые времена поэты и драматурги уже не смотрели на подвиги Ганнибала как на источник вдохновения — впрочем, какой полководец, не имевший именитых друзей и не замешанный в шумные любовные скандалы, может похвастать тем, что им заинтересовалась большая литература? — зато на него обратили жадные взоры художники и граверы, скульпторы и литейщики, миниатюристы и мастера майолики, к наступлению эпохи классицизма успевшие создать целую сокровищницу вымышленной иконографии, к которой нам и остается обращаться за неимением реалистической портретистики.
Историки тем временем продолжали взвешивать прах Ганнибала. Это занятие оказалось не из легких, — по тем причинам, о которых мы уже упоминали. Но и избежать его никак нельзя, во всяком случае, если хочешь понять, в чем заключался смысл зародившегося в те давние времена и начавшего бурно развиваться процесса, который всего за одно столетие — с середины III до середины II века до н. э. — определил и надолго зафиксировал, причем во всех сферах сразу — и в политике, и в экономике, и в культуре, — контуры нынешнего пространства, именуемого Западным Средиземноморьем. В великом представлении, разыгравшемся тогда на сцене истории, Ганнибал поначалу играл одну из главных ролей, а потом, после вынужденного изгнания на Восток, стал больше зрителем, чем исполнителем.
В 247 году [9], когда родился старший сын Гамилькара Барки, Рим после долгой войны смог наконец вытеснить карфагенян из Сицилии — той самой Сицилии, что вскоре превратится в первую римскую «провинцию», первое римское владение, расположенное за пределами Италии, и главный стержень всех будущих римских предприятий на западе Средиземноморья. Еще через шестьдесят с небольшим лет Ганнибалу, павшему жертвой предательства приютившего его царя Вифинии Прусия, придется выпить яд, который он на всякий случай всегда имел при себе. Возможно, в тот скорбный день 183 года он предчувствовал, что теперь, после поражения Филиппа Македонского, после вытеснения из Малой Азии Антиоха Сирийского, которому, по правде говоря, он не столько помогал, сколько использовал его в собственных целях, последние барьеры, сдерживавшие натиск римского империализма в Греции и на греческом Востоке, с неизбежностью падут. И тогда ничто уже не помешает Риму добить Карфаген, чье могущество и власть во всем западном бассейне Средиземного моря он мечтал полностью восстановить каких-нибудь 30 лет назад.
Глава I. Гамилькар БаркаПервое вступление Ганнибала в великую игру, которая продлилась около 20 лет и в которой он чаще всего вынуждал соперников играть по его правилам, состоялось весной 219 года, в Испании, под стенами Сагунта. Именно здесь и именно в этот момент разыгралось событие, определившее личную судьбу нашего героя и ознаменовавшее начало Второй Пунической войны, которую римляне, никогда не заблуждавшиеся относительно того, кто ее затеял, частенько называли просто «Ганнибаловой войной». Как мы не раз и не два постараемся показать в нашем дальнейшем повествовании, если Ганнибал в самом деле предпочитал держать инициативу в своих руках, если он проводил свою политику и разработал свою оригинальную стратегию, то делал все это исключительно во имя родного города, даже если истинные его цели порой ускользали от понимания современников. И чтобы увидеть за захватывающей историей его походов нечто большее, чем обыкновенная военная авантюра, нужно вернуться еще дальше назад и вспомнить, с чего пошло непримиримое противостояние римлян и карфагенян. Первый и весьма продолжительный акт этой драмы начался в 264 году, когда римляне высадились в Сицилии, спеша на выручку наемникам-мамертинам, а завершился в 241 году подписанием договора, согласно которому Карфаген лишался всех своих сицилийских владений. Затем наступила передышка, нечто вроде перемирия без разоружения, продлившаяся 20 лет. Сегодня, глядя из перспективы, мы отлично видим, что этот «мир» на самом деле был всего лишь интермедией между двумя войнами. Среди современных историков широкой популярностью пользуется точка зрения Арнольда Тойнби, который предложил называть противоборство Карфагена и Рима, начавшееся в 264-м, а закончившееся в 201 году после поражения карфагенян при Заме подписанием невыгодного для них мира, «единой Пунической войной, разделенной на два периода». В Карфагене после 247 года основное, а вскоре и все целиком бремя ответственности за ведение этой войны возложили на себя представители одного из родов — рода Баркидов.
Утрата Сицилии и возвышение Гамилькара БаркиВ Сицилии, первом театре войны, которую, возвращаясь к римской «системе отсчета», мы привычно называем Первой Пунической [10], сухопутные и морские сражения между карфагенянами и римлянами длились уже полтора года, когда командующим одного из главных соединений стал военачальник по имени Гамилькар Барка. Незадолго до этого у Гамилькара, уже имевшего трех дочерей, родился первый отпрыск мужского пола — сын Ганнибал.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments