Веспасиан. Павший орел Рима - Роберт Фаббри Страница 7

— Пока утверждать не могу, но мне кажется, что кто-то, наконец...

— Не тормоши ребёнка, его только что покормили! — оборвала его Флавия, укоризненно посмотрев на мужа.

Пропустив мимо ушей её предупреждение, Веспасиан продолжил «катание на лошадке».

— С ним ничего не будет, Тит у нас — крепыш.

Он улыбнулся довольному малышу и ущипнул его за румяную щёчку.

— Верно я говорю, Тит?

Ребёнок от удовольствия заворковал, воображая себя наездником. Когда же отец неожиданно качнул его влево, в шутку пытаясь сбросить «всадника», малыш пронзительно пискнул.

— Похоже, кто-то наконец прикончил Калигулу, и ради безопасности Сабина я молю богов, чтобы этим «кто-то» не оказался Клемент.

Флавия в изумлении уставилась на него.

— Если Калигула мёртв, ты сможешь потратить часть своих денег, не опасаясь, что он тебя за это убьёт.

— Флавия, сейчас это меньшая из моих забот. Если Калигула действительно убит, я буду должен придумать, как нам уберечь себя при смене власти. Если же мы в очередной раз выберем императора из числа наследников Юлия Цезаря, то, вероятнее всего, новым императором станет Клавдий, к благу нашего семейства.

Флавия пренебрежительно отмахнулась от слов мужа.

— Только не рассчитывай на то, что я соглашусь вечно жить в доме твоего дяди.

Она указала на откровенно эротические мужские статуи, которыми был уставлен атрий, затем на светловолосого юного раба-германца, который покорно ждал их распоряжений возле двери в триклиний.

— Сколько мне ещё терпеть всё это? Сколько мне ещё предстоит видеть... это?..

Ей так и не удалось подобрать точное слово для вкусов и пристрастий сенатора Гая Веспасия Поллона в том, что касалось украшения дома и рабов.

— Если тебе хочется разнообразия в жизни, можешь ездить со мной в поместье в Козу.

— И что там делать? Считать мулов и якшаться с вольноотпущенниками?

— В таком случае, моя дорогая, если ты предпочитаешь оставаться в Риме, смирись с тем, где сейчас живёшь. Мой дядя гостеприимно принял нас, и я не собираюсь оскорблять его пренебрежением и уезжать отсюда, из этого дома, в котором так много свободного места для нас всех.

— Ты хочешь сказать, что не желаешь идти на расходы, чтобы купить собственный дом? — парировала Флавия, принявшись яростно крутить веретено.

— Да, и это тоже, — согласился Веспасиан, вновь «пуская вскачь» юного Тита. — Для меня это непозволительная роскошь. К сожалению, мне не удалось скопить достаточно денег, пока я был претором.

— Это было два года назад. Что ты делал после этого?

— Ухитрился остаться живым, притворяясь бедным! — произнёс Веспасиан и сурово посмотрел на Флавию: у той была самая модная причёска, а драгоценностей больше, чем, по его разумению, требовалось. Как жаль, что ему никак не удаётся с глазу на глаз поговорить с женой о денежных вопросах.

Однако яростный вызов, читавшийся в её огромных карих глазах, полная грудь и округлившийся под очередной новой столой живот вынудили его вспомнить о трёх причинах, по которым он решил жениться на ней.

Он попытался воззвать к голосу разума:

— Флавия, дорогая! Калигула казнил многих сенаторов, которые были не богаче меня, лишь бы заполучить их имущество. Вот почему я вложил деньги в поместье и тем самым вывел их из Рима, а сам живу в доме дяди. Порой только выдавая себя за бедняка, можно спасти себе жизнь.

— Я не имела в виду поместье. Я о тех деньгах, что ты привёз из Александрии.

— Они спрятаны и будут храниться в кубышке до тех пор, пока не станет ясно, что у нас появился император, который не столь вольно распоряжается имуществом своих подданных, как его алчный предшественник. И не только имуществом, но и чужими жёнами.

— А как насчёт любовниц?

Малыш Тит неожиданно икнул, а потом и вообще отрыгнул прямо на колени отцу частично переваренную чечевичную кашу. Впрочем, это помогло прервать неприятный разговор.

Споры с женой о деньгах всегда были малоприятны и неизменно сводились к упрёкам по поводу любовницы. Веспасиан понимал: дело не в том, что Флавия ревнует его к Ценис. Скорее её возмущало то, что муж якобы тратит деньги на любовницу, в то время как она, его законная супруга, лишена жизненных благ, главным из которых было наличие собственного дома в Риме.

— Что я тебе говорила?! — воскликнула Флавия. — Эльпис, где ты? Быстрее сюда!

В атрий вбежала миловидная рабыня средних лет.

— Да, хозяйка?

— Ребёнка стошнило на хозяина. Прибери здесь.

Веспасиан встал и передал Тита няне. Брызги чечевичной каши шлёпнулись на пол.

— Иди сюда, маленький негодник, — проворковала Эльпис, беря малыша на руки. — Ты — копия своего отца.

Веспасиан улыбнулся.

— Да, у бедняги будет такое же круглое лицо и большой нос.

— Будем надеяться, что кошелёк у него будет ещё больше, — съязвила Флавия.

От необходимости отвечать на слова жены Веспасиана избавил громкий стук во входную дверь. Симпатичный привратник выглянул в смотровую щель и тут же отодвинул засов. В вестибюль ворвался Гай и, не останавливаясь, устремился в атрий. Его пышные телеса яростно дрожали под складками тоги. Влажные от пота локоны прилипли ко лбу и щекам.

— Клемент убил это чудовище! Дерзкий идиот! — пророкотал Гай и остановился, чтобы перевести дыхание.

Веспасиан покачал головой.

— Нет, храбрый идиот, дядя, — возразил он. — Думаю, это было неизбежно, после того что Калигула сделал с его сестрой. Хотя мне казалось, что спустя два года его чувство самосохранения вернулось к нему. Хвала богам, что Сабина нет в Риме, иначе он наверняка присоединился бы к заговорщикам. Я слышал, что они собирались сделать это вместе. Я слышал, как они обещали это друг другу. В этом случае я как брат был бы вынужден оказать им помощь. Теперь же Клемент, можно сказать, мертвец.

— Боюсь, что ты прав, мой мальчик, даже Клавдий не настолько глуп, чтобы оставить его в живых. Его забрали в лагерь преторианцев.

— Да, я видел. Значит, после безумца мы получим идиота. Сколько это ещё будет продолжаться, дядя?

— Пока не истощится кровь Цезарей, и я боюсь, что в уродливом теле Клавдия её ещё пока более чем достаточно.

— Этот глупец умолял сохранить ему жизнь. Он даже не понял, что его охраняют, пока Сенат не провозгласит его императором.

— Что произойдёт очень скоро. Счисти эти капли рвоты с туники, мой мальчик. Консулы созвали заседание Сената. Оно состоится через час в храме Юпитера на Капитолийском холме.

Подъём по Гемониевой лестнице к вершине Капитолийского холма был медленным и трудным. Сенаторы не единственные откликнулись на призыв консулов. Кроме них наверх поднимались рабы, таща на себе в храм Юпитера тяжёлые металлические сундуки с казной. На тот момент это было самое надёжное для её хранения место.