Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса - Майкл Симс Страница 8

Самым важным вкладом Чарльза Дойла в работу архитектурного бюро Роберта Мэтисона стало участие в разработке проекта фонтана для дворца Холируд. Это был заказ молодой королевы Виктории, желавшей, чтобы в Холируде со стороны фасада был такой же фонтан, как тот, что был сооружен при Джеймсе V в начале XVI века во дворце Линлитгоу в Западном Лотиане. Фонтан в Холируде поднялся на высоту около шести метров. Он украшен статуями (в их числе вставший на дыбы единорог и флейтист в круглой шляпе [7]), под ними кругом расположены традиционные львиные головы, из пастей которых стекает вода. На авторской копии этого творения, которое, как считал Роберт Мэтисон, «скорее следует называть произведением искусства, а не обычным строительно-архитектурным проектом»5, подпись Чарльза Дойла стояла рядом с подписью самого Мэтисона. Это было крайне нехарактерное для главы архитектурного бюро признание заслуг помощника, поскольку, как правило, Роберт Мэтисон присваивал себе все лавры за выполненный проект. Кроме того, Чарльз Дойл участвовал в разработке проекта реконструкции кафедрального собора в Глазго. Он создал эскиз одного из высоких окон собора6, по которому впоследствии и была выполнена реконструкция таких окон, но имя его в списке участвовавших в проекте художников уже не значилось.

За многие годы работы художником Чарльз Дойл проиллюстрировал множество книг. В 1877 году он все еще был способен создать шестьдесят причудивых, изящных иллюстраций к «Нашей поездке в Бландерланд»7 Джона Хея Атола Макдональда, главного юрисконсульта Шотландии, который печатался под псевдонимом Жан Жамбо, шутливо обыграв на французский лад свое первое имя и другие инициалы. В свободные часы Макдональд увлекался написанием полной шуток и каламбуров книги для детей. Автор находился под таким большим впечатлением от книг Льюиса Кэрролла об Алисе, что уже в первом же абзаце своей книги цитировал Кэрролла.

Однако профессиональная деятельность Чарльза Дойла, и в лучшие годы не слишком успешная, уже давно находилась в состоянии упадка. Его ранние работы, иллюстрации для различных лондонских издательств, были почти неизвестны в Шотландии. Чарльз настолько опустился, что стал обменивать на спиртное свои редкие теперь акварельные картины и графические зарисовки вместо того, чтобы продавать их8. В результате в одном из пабов Эдинбурга скопилась целая коллекция работ Чарльза Дойла. К тому времени как Артуру сравнялось три, его отец часто бывал настолько пьян, что порой не мог ни вспомнить собственного имени, ни встать с полу, перемещаясь ползком9. Его даже как-то раз застали за тем, что он выпил полироль для мебели.

Чарльз Дойл мог утащить из дома что угодно, чтобы обменять на выпивку. Не раз бывало, что его бедной жене приходилось отбиваться от гневных требований торговцев, представлявших ей счета за товары, которые она никогда в глаза не видела. Оказывается, Чарльз покупал их в кредит и перепродавал, чтобы выручить немного наличных. Временами Чарльз даже доходил до того, что обворовывал своих детей, таская у них мелочь из копилок. Говорили, что Чарльз нередко был готов рисковать своей жизнью и достоинством и сбегал во время запоев из-под замка, связывая веревку из своего постельного и нижнего белья и спускаясь по этой веревке из окна.

Несмотря на все тяготы и разочарования, Мэри Дойл, видимо, оставалась верна своему мужу и продолжала с теплотой относиться к Чарльзу. «Тот, кто его знал, не мог не любить его», – позже говорила она10. Артур же, скорей всего, крепко хранил в тайне все, что касалось отца, и ни с кем это не обсуждал, лишь порой намеками упоминал в письмах к матери.

Четверть века Чарльз Дойл трудился в Управлении общественных работ на той же должности, которую он занимал там с девятнадцати лет. Ни разу его годовая зарплата и гонорары за художественные работы не превысили сумму в 300 фунтов11, а этого было слишком мало, чтобы содержать дом, кормить и воспитывать большую семью. Еще в начале 1860‑х годов, едва достигнув возраста тридцати лет, Чарльз Дойл уже так сильно пил и так часто отсутствовал на рабочем месте, что в Управлении общественных работ ему наполовину срезали зарплату12. Лишь благодаря личному обаянию и большому таланту Чарльза Дойла руководители Роберт Мэтисон и Эндрю Керр терпели его выходки13. Однако в июне 1876 года, за несколько месяцев до возвращения Артура Конан Дойла в Эдинбург, во время реорганизации Управления общественных работ Чарльза Дойла уволили. Ему тогда исполнилось всего сорок четыре года. В докладной записке при назначении пенсии было великодушно упомянуто, что Чарльз Дойл «добросовестно и усердно исполнял свои обязанности»14, поэтому ему назначили ежегодную пенсию в размере 150 фунтов.

Возможно, Мэри Дойл утаивала многое от сына, или же сам Артур Конан Дойл упорно отказывался признавать существующие проблемы, но, узнав из письма матери о выходе отца на пенсию, он как ни в чем не бывало спросил, что, собственно, случилось, здоров ли отец, или его уволили по какой-то другой причине15.

Так и получилось, что основная ответственность за благополучие детей теперь лежала на энергичной и находчивой сероглазой матери Артура Конан Дойла, которую он обожал и идеализировал. Именно она помогла ему сохранить присутствие духа и привила любовь к учебе. Она рассказывала Артуру о Флобере и Теофиле Готье, про братьев Гонкур. Над Мэри Дойл в семье нежно подшучивали за ее привычку непрерывно читать, даже занимаясь домашними делами. Артуру была хорошо знакома такая картина: мать стоит у плиты, помешивая овсянку специальной лопаткой особой формы, чтобы в каше не образовывались комки, а в другой держит «Ревю де Дё Монд» [8], поднеся журнал поближе к своим близоруким глазам16. Именно этот журнал со знакомой коричневато-желтой обложкой познакомил Артура с миром Средневековья (большей частью вымышленным), исполненным рыцарства и безрассудной отваги, которые так захватили его воображение.

Увлеченность матери литературой передалась и сыну17. Артур быстро научился складывать слова, читая матери вслух, пока она вязала. Самоучителем французского для него стали… подписи к иллюстрациям в томике Жюля Верна, которые мальчик старательно выписывал и заучивал, а потом произносил вслух. Первым романом Верна был «Пять недель на воздушном шаре», сначала, как обычно в то время, публиковавшйся отдельными главами в журнале. В 1863 году, когда Артуру было четыре года, роман вышел отдельной книгой. Пока Артур был еще маленьким, вышли многие популярные произведения Жюля Верна, в том числе «Приключения капитана Гаттераса», «Путешествие к центру Земли», а также «С Земли на Луну». Благодаря этим книгам в душе Конан Дойла проснулась любовь к приключениям; кроме того, они помогли ему научиться бегло говорить по-французски18.