История Литвы с древнейших времен до 1569 года - Эдвардас Гудавичюс Страница 91

Рада панов Литвы оценила улучшение отношений с Польшей. Не говоря уже о династических связях, Польша была единственным сильным союзником против стремительно растущей русской угрозы. Конечно, помощь могла быть оказана только в обмен на услуги той же Польше. В 1486 г. в Польшу было отправлено посольство под началом полоцкого наместника и дворного маршалка Ивана Заберезинского. Литовцы указали на необходимость координации действий и усилий, пообещали поддержку, но вместе с тем задали вопрос: что следует делать, если одновременно турки нападут на Польшу, а русские – на Литву? Вопрос был весьма кстати, ибо именно в ту пору завязывались отношения между Германским императором и великим князем Московским. Немецкие мастера прибыли в Москву. Во второй половине восьмидесятых годов XV в. в ней стали интенсивно отливать пушки. После того, как Ягеллоны завладели тремя центрально-европейскими государствами (Литвой, Польшей и Чехией), Габсбурги естественно воспринимали их как самых главных своих конкурентов, поэтому их интерес к растущему российскому могуществу мог только обостряться. При таких обстоятельствах на вопрос Ивана Заберезинского Казимир был в состоянии ответить, лишь опираясь на династические аргументы. Это еще более втискивало Литву в рамки династической политики ее властителя. Она была вынуждена покорно ожидать развития событий.

События конца восьмидесятых годов XV в. протекали по еще не устоявшемуся руслу. В 1487 г. Большая Орда пожелала заменить Менгли-Гирея находившимся в Москве Нур-Давлетом, однако Иоанн III позаботился о невыезде этого претендента. Сам он буквально завалил подарками Крымского хана, его сыновей и Ширинских старейшин. Эти расходы полностью себя оправдали. Польским усилиям 1487 г. по выдворению турок из Четатя-Албэ и Килии помешал набег крымских татар на польскую и литовскую части Подолья. К этому приложила руку и Молдавия, ставшая противницей Литвы и Польши. Попытка Литвы поддержать против Менгли-Гирея его брата Айдара сблизила Крым с Венгрией. Весной 1488 г. Менгли-Гирей вновь заверил русского посланника /346/ Шеина, что поддержит его государя. К счастью для Литвы, Муртоза и Сеид-Ахмет и в дальнейшем давили на Крым всю вторую половину восьмидесятых годов. Правда, в 1488 г. татары Большой Орды вторглись в Киевскую и Подольскую земли, но это были лишь поиски пастбищ. В Вильнюсе на всякий случай был задержан посланник Большой Орды Тагир, но эта мера не испортила отношений. Расхрабрившиеся отряды Большой Орды, пытавшиеся в январе 1491 г. разорить Волынь и соседнее польское приграничье, были уничтожены объединенными силами Волыни и Червонной Руси под началом князя Симеона Ольшанского (луцкого старосты) и Николая из Ходжи. Летом 1490 г. в Большой Орде нашли убежище прибывшие из Турции братья Менгли-Гирея Издемир и Нур-Давлет; вскоре они объявились в Киеве. Это ухудшило положение Менгли-Гирея, а в 1491 г., когда Большая Орда начала новое вторжение, оно стало просто критическим. Менгли-Гирея спасли только присланные из Турции янычары, а более всего – удар русского войска в тыл Большой Орде. Этот русский поход завершился плачевно: передовая часть войска была разгромлена, а оставшаяся оказалась беспомощной из-за падежа коней. Однако Крым был спасен. Постоянная напряженность истощала Большую Орду; соотношение сил стало понемногу меняться в пользу Крыма. Политика Крыма в отношении Литвы уже стала стереотипной: в 1490–1491 г. Менгли-Гирей говорил о желании поддерживать добрые отношения, в ноябре 1491 г. его посланники Мунир и Оюз в Москве обещали атаковать Литву при первой же надобности. Весной 1492 г. в низовье Днепра (на юг от Тавани) крымчане осмелились даже возвести небольшую крепость. Набравшая обороты с 1488 г. русская дипломатия достигла в Молдавии того, что Стефан Великий в 1489 г. окончательно встал в оппозицию к Польше (тем самым, и к ее союзнице Литве). Весной 1492 г. Молдавия и Крым заключили союз, направленный против возглавляемых Казимиром государств. Иоанн III с большим успехом развивал отношения с Габсбургами. В 1489 г. Максимилиан I посулил ему корону, а в письме от 22 апреля 1491 г. пообещал помощь в «возвращении Киева». Великий князь Московский сразу раскусил германскую политику обещаний, но, пролагая путь на арену большой мировой политики, он дорожил и такими авансами.

Неприятельское кольцо вокруг династии Ягеллонов оказалось несколько ослаблено смертью Матфея Гуниади в 1490 г. Венгерским троном завладел король Чехии Владислав. Успех старшего сына не был самым выгодным исходом для Казимира, однако и благодаря ему Ягеллоны утвердились во всех четырех восточных монархиях Центральной Европы. Их политическая система широкой полосой протянулась от Балтики до Адриатики и Черного моря. Для /347/ Великого княжества Литовского это означало дальнейшее ослабление внимания со стороны Казимира. Пробыв в нем с февраля по апрель 1490 г., он вновь появился только в октябре 1491 г. Такое положение позволило Иоанну III активизировать «малую» пограничную войну. Используя силовой перевес и запутанные правовые взаимоотношения уцелевших окраинных княжеств, он последовательно проводил тактику, которую его послы в Крыму обозначили как «занятие королевских земель». Подобное говорилось для демонстрации силы Руси. Казимиру эти действия преподносились как «законное попечение о вотчинных рубежах». С точностью установить эти рубежи было непросто. Во время московского нестроения и чуть позднее Литва присоединила некоторые мелкие владения, коими не обладала даже во времена Витовта Великого (напр., около 1455 г. Перемышль, а также Хлепень, Рогачёв). Причины зависимости иных владений (вроде Козельска) было даже трудно осмыслить. Особенно неопределенными были границы в верховьях Оки. Здесь как литовскую, так и московскую власть признавали мелкие князья, повязанные родственными узами и сопутствующими им бесконечными распрями из-за наследства. Начавшееся в 1486 г. неприкрытое разорение и покорение зависимых земель приобрело в 1487 г. характер непрерывной войны. Москва энергично поддерживала своих вассалов в верховьях Оки, а именно этого не хватало вассалам Литвы. Им все труднее становилось сдерживать напор, а некоторые начали переходить на московскую сторону. Это еще более осложняло положение княжеств, хранивших верность Литве. Ранее покорившиеся Москве Одоевские и Семеновичи теперь принудили сделать это Ивана Воротынского. Остальные Воротынские и мезецкие князья в августе 1487 г. разгромили московских вассалов, но Перемышль Литва все равно потеряла. В 1488 г. были атакованы мелкие княжества Вяземской земли, принадлежащие Великому княжеству Литовскому. В Калужской земле русские разграбили Мценскую и Любутскую области, в северном пограничье – окрестности Торопца, в Смоленской земле – Дмитров. Участились поездки послов в Москву и Вильнюс со взаимными жалобами и требованиями. Иоанн III указывал, что действия его воинов являются ответом на нападения с литовской стороны. Тем временем давление Руси возрастало. В 1489 г. были вновь разорены окрестности Торопца, Казаринская и соседние волости. Русские заняли половину Дубненской волости, снова пострадал Любутск. Опытные наместники Великого княжества Литовского делали что могли: князь Симеон Соколинский, позднее Зенко, – в Торопце, Дмитрий Путятич и сменивший его князь Иван Трубецкой – в Любутске и Мценске, Иван Завишенец и переведенный из Торопца Симеон Соколинский – в Брянске. Энергично действовал смо- /348/ ленский наместник Иван Ильинич, упорно сопротивлялись Москве верховские князья Дмитрий и Симеон Воротынские.