Счастье волков - Александр Афанасьев

* * *

Я знал всегда, что жизнь – это игры с огнем.

Но скажи, раз так, как мне жить без огня…

Сегодня я видел сон. Это было само по себе не к добру. Обычно я сплю без снов.

Сон был черно-белый. В нем был снег. Такой, какой бывает в самом конце зимы – грязный, с черными, в разводах сугробами по обеим сторонам дороги. Я ехал на машине в каком-то городе… типичном постсоветском, с рядами унылых панелек, белыми сталактитами шестнадцатиэтажек и пристроенными к домам стекляшками. По протоптанным в неубранном снегу за время зимы тропинкам брели по своим делам люди, унылые, как и жилища, в которых они жили, как и магазины, в которые они ходили, серые и черные… казалось, в этом мире вообще нет ярких красок, только черный, белый и трагический серый.

Дорога шла резко вниз, да еще с поворотом. Въезжая в город, ты как бы спускался в него – не поднимался, как в Иерусалим, а именно спускался, как в ад или хотя бы в чистилище. Я начал притормаживать – и тут с ужасом понял, что под колесами не асфальт, а лед. Машину уже несло… я попытался направить колеса в сторону заноса и отпустил тормоз… не помогало. Ничего не помогало. Меня с ускорением несло по дороге, одновременно разворачивая на встречку. Я видел надвигающиеся встречные машины… грязная морда фуры становилась все ближе и ближе… и я ничего не мог с этим поделать…

Вот тут я и проснулся…

И понял, что будет беда…

Меня зовут Александр Баширов. Я родился в Казани, в обычной для Казани семье – отец татарин, мать русская. В семье главным был отец, потому я принял ислам. Хотя и сейчас я толком не знаю, кто я – русский, или татарин, или турок, или вообще – человек мира. И меня нельзя называть соблюдающим – пять раз в день я намаз не делаю. Хотя, наверное, это плохо…

В этом городе я живу уже несколько лет – приехал, как и все, по туристической визе, потом продлился на год, потом получил вид на жительство и право на работу, потом оформил гражданство. В прошлом у меня бизнес в России и несколько темных историй, о которых я не хочу говорить. В настоящем – бизнес здесь, квартира и жизнь типичного члена русской диаспоры, здесь довольно многочисленной. Здесь я немного блогер, немного журналист, немного торговец, немного переводчик, немного риелтор – после падения турецкой лиры недвижимость здесь, и так не слишком дорогая (дешевле Москвы), стала еще дешевле. Русские покупают, но немного – а вот из Средней Азии покупателей очень много. На первом месте… я бы сказал, Казахстан, как говорит мой компаньон по риелторскому агентству Кямран, многие покупают на случай, если дележка политического наследства елбасы перестанет быть томной, казахская перестройка превратится в перестрелку и из страны придется бежать. Он лучше знает, у него отец депутат, влиятельный член среднего жуза, но после смены власти ни в чем не уверен и сына заранее отправил сюда, готовить площадку и пристраивать наворованное. На втором месте узбеки, у них денег мало, но они чаще всего покупают не под сдачу, а насовсем, переезжать. У них преимущество в том, что их язык из той же группы, что и турецкий, – примерно как русский и украинский, взаимно понятные. Потому на простых работах – например, горничной в отеле – можно начинать работать сразу.

Татары, кстати, тоже понимают многие турецкие слова, так что мне выученный в школе татарский пригодился. Говорю я так, что все понимают, что я не турок, – но разговорный у меня уже на приличном уровне.

Я живу на проспекте Багдади. Это одна из стратегических трасс Стамбула, в азиатской части города, она начинается у стадиона Фенербахче, выходит из района Кадыкей и идет на выезд из города в сторону остальной Турции (Стамбул расположен у самой западной границы страны), это бывшая римская дорога. Улица эта – скорее торговая, здесь мало кто живет, в основном сюда ходят и ездят на шопинг. Но мне подвернулась приличная квартира, совсем недорого – купил и не жалею. В последнее время она сильно выросла в цене – здесь спрос появился.

Живу я на последнем, пятом этаже, и с моего балкона куда ни глянь – море. Вид красивый, хотя те, кто живет в центре, говорят, что с Босфором или Золотым Рогом не сравнить.

Это азиатский Стамбул – хотя и не такой ортодоксальный, как некоторые. Большинство русских селятся в других районах, но мне все равно. Здесь много площади за небольшие деньги, я одну комнату под спортзал даже переоборудовал. Те, кто живет в центре, за такие деньги, как я, не живут, а ютятся. И на шопинг никуда не надо ехать, все под рукой. В том числе море – в шаговой доступности…

Утро у меня было бы обычным, если бы не этот проклятый сон, пришедший совсем не вовремя и оставивший чувство надвигающейся непоправимой беды. Из-за этого я даже не стал готовить дома и спустился вниз. Торговый центр напротив уже работал, а мне всего-то надо пару чашек кофе. Но не турецкого, а нормального латте…

Еще там работала Марина.

Марину я встретил недавно… я избегаю отношений с местными, чтобы не получить в нагрузку толпу бабушек и дедушек. Марина из Киева, приехала сюда… Пытается пробиться… догадайтесь как. Я навел справки… по крайней мере, профессионально она этим не занималась, в полиции ее досье нет. Теперь я оплачиваю ее жилье и время от времени ее посещаю… но к себе переселять не хочу. Возможно, пока. Ничего хорошего в таких отношениях нет… плохого, впрочем, тоже. Кямран бы одобрил, если бы знал… впрочем, он тот еще бабник…

Марина – платиновая блондинка… для турок просто непреодолимый искус. По их меркам, тощая, они любят женщин в теле. Закончила КНУКИ – актерский в Киеве. Тоже была какая-то история, вынудившая ее уехать, которую я не знаю и знать не хочу…

Так как я здесь не чужой, я просто сажусь за стол и жду. Марина появляется с подносом, на котором две чашки кофе. Это мне, я всегда пью по две, если европейский.

Садится напротив и смотрит на меня, пока я пью кофе, стараясь избавиться от омерзительного привкуса того сна. Холод от него до сих пор остался в душе, и никаким кофе его не вытравишь…

– Саша…

Я смотрю на нее.

– Что?

– Да нет… ничего.

Я допиваю вторую чашку.

– Вечером дома будешь?

…

– Я приду, хорошо?

Она кивает.

Машина у меня, по местным меркам, приличная – «Мерседес МЛ», хотя и подержанный. Перед тем как ехать – передвигаю кобуру с пистолетом вперед, чтобы он не давил на спину и можно было выхватить сидя. Второй пистолет в бардачке. В последнее время много разбойничают по району – если раньше воровали, то с появлением беженцев – разбойничают. Просто подходят, пистолет в спину – отдавай деньги, ключи от машины. В Ирак угонят – с концами. Могут и убить.

Здесь странное законодательство об оружии, нарезное нельзя, даже если не полуавтоматическое, а вот пистолет – можно, причем с емким магазином. Видимо, тут сыграла свою роль боязнь переворотов и восстаний. История Турции полна заговоров, восстаний, переворотов и мятежей. Потому и боятся. Если бы в шестнадцатом на руках были бы винтовки – крови было бы намного больше.