Пришельцы - Сергей Алексеев Страница 11

Нина ничего об этом не знала, захлестнутая счастьем победы и собственной божественной красоты. Поспелова тогда весьма удачно внедрили в окружение «Мисс Очарование», приблизили в качестве неофициального телохранителя, и он буквально выхватил будущую жену из коммерческого огня. Хотя задачу в проводимой операции имел совершенно иную, куда более прозаическую: выявить зарубежные связи в криминальных структурах… Теперь она стала бывшей… И, наверное, была несчастлива, поскольку вот уже года два как ее тоже вывели за штат. А от несчастья своего хотела прежней любви к себе!

Нина обработала царапины у него, спрятала флакон.

— Ну, что молчишь? Нечего сказать?

— Прости, мисс, — проронил он привычную фразу, которую говорил, когда был виноват.

— У тебя что, никого сейчас нет? — допытывалась она.

— Сейчас нет.

Ей это понравилось. Задумчиво улыбнувшись, она села на постели, оперевшись на высокую спинку кровати, не без кокетства прикрыла грудь краем одеяла. — Бедный Жора!.. Ты несчастлив?

— Тоскливо мне, — уклонился Георгий. — Тем более, надолго уезжаю.

— Хорошо, — не сразу сказала Нина. — Ты можешь иногда приходить ко мне. Пока не найдешь подругу. Но прежде обязательно должен позвонить.

— Нет, я больше никогда не приду, — трезво и определенно заявил он. Я пришел к тебе прощаться.

Это ее мгновенно возмутило. В спальне будто шаровая молния взорвалась, даже озоном запахло.

— Все! Убирайся отсюда! Супермен несчастный! Ненавижу!

Георгий невозмутимо развел руками:

— А все, мисс, на метро опоздал. Придется остаться до утра.

— Не хочу видеть тебя в своей постели! Видели, прощание с телом устроил! Уходи!

Она металась по комнате, швыряя ему разбросанные впопыхах возле кровати вещи — брюки, рубашку, носки, — Поспелов все это ловил и аккуратно складывал на тумбочку. Она забыла недавний кокетливый стыд и совершенно не заботилась, что находится перед очами «чужого ненавистного» мужчины совершенно голой.

Природа вылепила из нее совершенство. Но зачем, с какой целью? В чем был промысел Божий, если это прекрасное существо служило лишь яблоком раздора, разочарования и несчастья?

Нина бросила ему пиджак, и на лету из него вывалился и грохнулся о паркет пистолет.

— Я же учил тебя осторожному обращению с оружием! — весело прикрикнул он. — А если выстрелит?

В полумраке он принял гримасу крайней решительности за растерянность и даже не шевельнулся, чтобы встать и поднять пистолет. Нина же склонилась, осторожной рукой взяла оружие и в следующее мгновение отпрыгнула в сторону кошачьим прыжком и наставила ствол на Георгия словно коготки выпустила.

— На колени, супермен! Это не шутка! Я застрелю тебя!

Поспелов уже понял это, ибо, наконец, разглядел ее лицо в косом свете торшера и услышал шипящий дребезг металла в голосе.

Пистолет был с глушителем, и патрон в патроннике…

Может, это и был рок? Вот такой вот поворот судьбы, ее месть?

— На колени! Я сейчас убью тебя. И мне ничего не будет. Ты меня изнасиловал! Есть следы!.. Мне ничего не будет.

Перед глазами почему-то возникла солнечная улыбка Зарембы, словно Цыган сейчас смеялся над ним.

— Перед такой женщиной можно встать на колени, — стараясь двигаться плавно, Георгий встал с кровати. — И умереть от ее руки.

— Не юродствуй, подонок!

— Что же мне, реветь теперь? Слезы лить в три ручья? — без всякой натяжки засмеялся он. — Ты мне хоть перед смертью поставь конкретную задачу, без капризов. Встать на колени, а дальше? Сразу выстрел в голову? Это же грубо!

— Ноги будешь мне целовать!

— Ну, это дело хорошее! — обрадовался Георгий. — Ты же помнишь, я даже люблю это дело. И тебе нравится, правда? У тебя между пальчиками самые сокровенные эрогенные зоны…

— Прекрати болтать, — тихо проговорила она и потянула спусковой крючок. Знаю-знаю, почему разговорился! Все твои штучки знаю. Это называется растащить ситуацию, так? Не выйдет. Сегодня у тебя не выйдет, Жора!

Она не все пропускала мимо ушей, когда Поспелов рассказывал ей кое-что о службе.

Хотя всегда казалась ветреной, невнимательной, отвлеченной,слушая его после долгих командировок на этой самой кровати…

— А я и растаскивать ее не хочу! — Георгий сделал движение, чтобы опуститься на колени. И тотчас же резко ушел под ее руку с пистолетом. Над головой хлопнул выстрел. Второго она сделать не успела и в мгновение ока очутилась на постели, уже без оружия, придавленная и распятая.

— Придется еще раз изнасиловать тебя, мисс, — сказал он. — Умирать, так знать, за что.

— Отпусти, подлец! Мне же больно! — выдохнула она.

— Представь себе: сейчас бы перед тобой лежал труп. А лежит живой и здоровый муж, хоть и бывший. К тому же на тебе. Что приятнее, мисс?

Она обмякла, перестала сопротивляться.

— Только не насилуй больше меня… пожалуйста.

— Да не буду. — Он лег рядом, продолжая удерживать ее руки. — Хотя ты заслужила насилие. Или нет?.. Ладно, все равно не стану. Полежу рядом. Если усну, а тебе еще раз захочется… Стреляй чуть выше уха, вот сюда, Георгий дотронулся пальцем до ее головы.

— Неужели тебе не страшно умирать? — через минуту спросила Нина.

— Страшно… Потому и прошу, чтоб наверняка.

— Всю жизнь не понимала, когда ты говоришь серьезно, а когда играешь. Как ты можешь в такие минуты?..

— Ты знаешь, что такое Бермудский треугольник?

— Слышала, а что?

— О «черных дырах» тоже слышала?

— К чему ты спрашиваешь?

Георгий отпустил ее руки, натянул одеяло до подбородка: она смущала и волновала его в любой ситуации…

— Это к слову о наших отношениях. Я и в самом деле не приду больше. И не сердись. Ты все время обезоруживаешь меня, делаешь слабым, бессильным. Ты как эта «черная дыра», как антипространство, втягиваешь человека, а зачем, и сама не знаешь. Правда же?.. Не хочу больше. Зачем я сегодня пришел?

— Попрощаться.

— Тогда мне нужно встать и уйти. Я ведь уже попрощался.

— Пойдешь утром, когда откроют метро, — холодновато сказала она. — Не бойся, в сонного стрелять не стану.

— И на том спасибо.

Нина погасила торшер, некоторое время они лежали беззвучно и неподвижно, не касаясь друг друга. Скоро она заворочалась — что-то ей мешало, беспокоило, давило спину, и Георгий нащупал под простынью твердый, с острыми заусенцами, комок.