Наследница - Кира Касс Страница 2

— Угу. Но, по крайней мере, никто пока не умер.

— Слава богу.

Самыми неприятными были случаи, когда людей оставляли умирать на улице или они бесследно исчезали. Было просто ужасно читать о молодых мужчинах, избитых только потому, что они решили перевезти семью в более привлекательный район, или о женщинах, подвергшихся нападению из-за того, что осмелились претендовать на рабочее место, на которое прежде не имели права.

Иногда обнаружить мотив преступления и стоявшую за ним личность было проще пареной репы, хотя гораздо чаще мы только попадали пальцем в небо, не находя настоящих ответов. Если уж мне было невыносимо наблюдать за этим, то можно себе представить, каково приходилось папе.

— Нет, я отказываюсь это понимать. — Он снял очки для чтения и устало потер глаза. — Они ведь сами не хотели каст. Мы выждали, сколько положено, а затем постепенно ликвидировали кастовую систему, чтобы дать им возможность приспособиться к нововведениям. А теперь они жгут дома.

— А имеется ли хоть какой-нибудь способ все это урегулировать? Может, стоит организовать специальный совет для рассмотрения жалоб?

Я снова посмотрела на фото. Стоявший с краю сын хозяина рыдал над руинами ресторана, оплакивая потерянное имущество. Да, в глубине души я прекрасно понимала, что мы физически не сможем удовлетворить поток жалоб, как, впрочем, и то, что папа не сумеет сидеть сложа руки.

— Значит, ты поступила бы именно так? — посмотрел на меня папа.

— Нет, я спросила бы своего папу, как собирается поступить он, — улыбнулась я.

— Идлин, у тебя не всегда будет такая возможность, — вздохнул папа. — Ты должна быть сильной, решительной. Скажи, как бы ты, например, урегулировала данную конкретную конфликтную ситуацию?

— Не уверена, что мы можем хоть что-нибудь сделать, — подумав, ответила я. — Ведь невозможно доказать, что былая принадлежность к определенной касте стала причиной отказа в повышении по служебной лестнице. Единственное, что мы можем сделать, — начать расследование с целью выявления поджигателя. Семья потеряла средства к существованию, и кто-то должен за это ответить. Поджог не средство для свершения правосудия.

Папа печально покачал головой:

— Полагаю, ты абсолютно права. Я был бы рад, если бы мог им помочь. Но что самое главное, нам необходимо понять, как предотвращать подобные эксцессы в будущем. Ведь они случаются все чаще, и меня это пугает.

Сунув газету в корзину для мусора, папа встал и подошел к окну. Судя по его позе, он пребывал в крайнем напряжении. Хотя иногда та роль, что он играл в Иллеа, дарила ему море радости. Он любил, например, посещать школы, на благо которых неустанно трудился, или следить за процветанием населения в мирную эру, начало которой провозгласил. Однако такие моменты случались не так уж часто. В основном папа был глубоко озабочен состоянием дел в стране, и во время встреч с журналистами ему приходилось фальшиво улыбаться, дабы передать остальным чувство уверенности и спокойствия. Мама по мере сил пыталась разделить с ним бремя ответственности, и тем не менее нам всем начинало казаться, будто груз забот о судьбе родной страны буквально давит папе на плечи. А в один прекрасный день эту тяжкую ношу мне придется взвалить на себя.

И как это ни глупо, я уже начала опасаться, что поседею раньше времени.

— Идлин, будь добра, сделай для меня пометку. Напомни мне написать губернатору Харпену в Зуни. Да, и отметь, что писать надо Джошуа Харпену, а не его отцу. А то я постоянно забываю, что именно сын выиграл выборы.

Я записала его инструкции элегантной скорописью, представляя себе, как приятно будет папе увидеть мои записи. Ведь в свое время именно папа муштровал меня по части чистописания.

Улыбаясь своим мыслям, я повернулась к папе, но мое лицо моментально вытянулось, когда я увидела, как он растерянно трет лоб в тщетной попытке отыскать решение навалившихся на него проблем.

— Папа? — (Он повернулся, инстинктивно расправив плечи, словно боялся показаться слабым в моих глазах.) — Как думаешь, почему это происходит? Ведь раньше все было по-другому.

Папа задумчиво поднял брови.

— Безусловно, по-другому, — произнес он, обращаясь, скорее, к себе самому. — Поначалу люди, казалось, были вполне довольны. И даже устраивали праздники по случаю ликвидации очередной касты. И только последние несколько лет, когда цифровые обозначения были официально отменены, все покатилось под откос. — Он снова уставился в окно. — Я только одно могу сказать. Те, кто вырос в кастовом обществе, прекрасно понимают, насколько сейчас стало лучше. По сравнению с прежними временами им гораздо легче вступить в брак или найти работу. Финансовые возможности семьи уже не ограничены одним полем деятельности. И в сфере образования больше свободы действий. Но вот в том, что касается тех, кто родился уже в новых условиях и присоединяется к оппозиции... Полагаю, они просто не знают, что еще могут сделать. — Затем он посмотрел на меня и пожал плечами. — Мне нужно время. Нужно найти способ поставить на паузу, все наладить и снова нажать кнопку «плей».

Я заметила глубокую морщину у него на лбу.

— Папа, не уверена, что это возможно.

— Но мы уже делали так прежде, — хмыкнул он. — Я как сейчас помню... — начал он и перевел взгляд на меня.

В глазах его я прочла молчаливый вопрос.

— Папа?

— Да?

— Ты в порядке?

Он растерянно заморгал:

— Да, дорогая. В полном порядке. Почему бы тебе не заняться урезанием расходных статей бюджета? А твои предложения мы обсудим днем. Сейчас мне надо поговорить с твоей матерью.

— Конечно.

Я никогда не обладала блестящими способностями к математике, а потому работа над урезанием бюджета или финансовыми планами занимала у меня вдвое больше времени, чем у других. Однако я категорически отказывалась, чтобы один из папиных советников стоял у меня за спиной с калькулятором и наводил порядок в финансовой неразберихе. Я всегда добивалась точности в расчетах, пусть даже ценой очередной бессонной ночи.

А вот Арен, само собой, был прекрасным математиком, но ему не было нужды присутствовать на совещаниях по поводу бюджета, или зонирования, или здравоохранения. Он легко отделался, и все благодаря каким-то несчастным семи минутам.

Папа похлопал меня по плечу и вытолкал из комнаты. Однако мне не удалось сосредоточиться на цифрах. В памяти то и дело всплывало папино озабоченное лицо, причем озабоченность эта явно имела прямое отношение ко мне.

Поработав несколько часов над отчетом об исполнении бюджета, я решила прерваться и вернулась в свою комнату, чтобы Нина могла сделать мне массаж. Вообще-то, я любила себя побаловать в течение дня. Платья, сшитые точно по мне, экзотические десерты, которые подавались просто потому, что сегодня четверг, а также бесконечное множество красивых вещей делали жизнь интереснее и, естественно, были наиболее приятной частью моей работы.