Бремя созидателя - Дмитрий Охотин Страница 26

– Мысль о тебе…, о племени согревала меня, – тут же исправившись и налившись пунцовым румянцем, сказал я.

– Ты не расскажешь как все прошло? – с загадочной улыбкой сказала она.

– Конечно, – забыв обо всем на свете, я стал подробно повествовать ей о деталях путешествия. То Пурьгорь, то остальные друзья пытались отвлечь меня и привести в свою компанию, но я испытывал настолько трепетные чувства, когда Ирис смотрела и слушала меня, что отсекал все попытки. Мы болтали, прогуливаясь по площади, потом сели на лавочку возле колодца и долго-долго общались. Незаметно люди стали расходится по домам, стихали возбужденные весельем голоса, умолкали звуки природы.

– Ты настоящий воин, хороший человек и умный вождь, – глядя мне в глаза сказала Ирис. – Многие женщины нашего города хотели бы родить от тебя детей, и ты бы стал славным мужем.

– Но я…

– Ничего не говори, я все читаю в твоих глазах, – она была великолепна в своей уверенности и самодостаточности. – Мне пора спать, завтра тяжелый день. Спокойной ночи!

– Ирис, – я взял её за руку. В блистании снежинок, круживших рядом, её лицо было просто воплощением совершенства.

– Я рада, что ты есть, – она выпорхнула из моей руки, словно птичка, и пошла, не оборачиваясь, к дому Заруна. А я долго смотрел ей в след, кажется, пленный всем сердцем её неземным совершенством.

Ночью не спалось, несмотря на общую усталость после похода. Сказывалась волнительная встреча с Ирис. В голову лезли всякие мысли и я решил посмотреть кое-что из принесенного из дворца Залдонов. Все ценности и оружие были под замком в хранилище, но некоторые бумаги я решил оставить себе для изучения.

Первой я стал рассматривать цветную грамоту с гербовой печатью. "Сим документом на предъявителя даруется чрезвычайное и полномочное представительство княжества Ульвии и Зола в пределах государств мира" – гордо гласила надпись на бумаге. Скрепленная гербовой сургучной печатью на ней красовалась лента в виде миниатюрного флага. Таких грамот оказалось целых три штуки. Затем в руки попалась "Вексельная записка банка семьи Урдол" в которой говорилось, что в вышеуказанном финансовом заведении находится под хранением триста двадцать шесть килограммов золота из казны княжества Ульвии и Зола. Это было уже интересно.

В изначальном варианте книги семья Урдол была влиятельным кланом владевшим банками в трех государствах на побережье Западного океана: Драманской империи, Гристонского царства и Альмиурской деспотии. В последней и происходили события моего изначального текста.

Последний князь Едмир умер, не оставив наследников, а семья Урдол наверняка после катастрофы с радостью заграбастала "золото партии". Но все же, в цивилизованных странах, насколько я помню, с соблюдением законности и прав частной собственности было строго. Нужно было обдумать, как достать это золото.

Еще одним интересным документом было послание некоего Авенира Залдона к третьему проскриптору Ордена Верных, тоже мне незнакомому Аронару Баруму. В нем, как мне показалось, излагались странные вещи: " Ордену Верных – радоваться! Третьего дня месяца Возрождений, года Владычества Сири, эпохи Возвышения сподобил меня Грифон из Преисподней своего посещения. И что сподобился я великих открытий. И что принял я твои наставления, Величайший Учитель. И что открылся мне путь Крови. И что теперь я целиком отдаю душу Ордену Верных, да ведет он меня к всеобщему Изменению. И что после всех лет жертвоприношений Властелину, понял я смыслы жестокости и хаоса, смерти и зла. И что Глунций, страж Колодца Гнева бессловесно вселил в меня сущность Властелина. И что стал я частью его. Да будет путь Ордена Верных исполнен крови и хаоса!" – более странного письма я не встречал никогда. Но раз оно было не отправлено, значит датируется печально известными событиями в княжестве Ульвии и Зола. Что там говорил Зарун о проклятых землях? Оккультные сатанинские оргии?

В первоначальном варианте своего романа я обладал весьма скудными знаниями об Ордене Верных. Знал лишь что это чрезвычайно таинственная и крайне могущественная организация, которая распространена на всем Ибарийском континенте, одном из четырех в изведанной части планеты и самом развитом, густонаселенном и богатом. Но теперь Орден Верных представлялся мне в совсем ином своем ракурсе.

Среди бумаг мне попалась карта континента, не очень подробная, но дающая представления о северной её части. Южную же я исходил вдоль и поперек, в своем мысленном писательском процессе, работая над книгой в своей "хрущевке". Интересным мне показались ордеры на опись имущества какого-то склада возле дворца Залдонов. Там находились, по документам, более тысячи "изменяющих форму предметов" приспособлений. Что это? Станки? Магические волшебные палочки? 3D – принтеры? Хотя, я уже ничему не удивлюсь.

Отодвинув бумаги, которые я не изучил и на половину, решив на досуге разобраться с ними, я достал из плотного свертка трансмутаторы. К моему удивлению свет настольной масляной лампы не возымел на них действие. Видимо был необходим сугубо солнечный свет. А если тот же касман, что был у торговца в истории Эльдинга, попадал в тень, или по небу ходили тучи? Вопросов опять было больше чем ответов.

Сморивший меня сон, выдал мне цветастую гамму пестрых и ярких сновидений. Где-то я читал, что такое бывает только у шизофреников. И во сне переплюнул через левое плечо три раза.

Утром я решил подковать боевое мастерство, тактическую выучку и слаженность военных подразделений. Все боевые группы были освобождены от заданий и ждали меня на специально подготовленном плаце, располагавшемся к востоку от поселения, между Пардалисом, как уже успело прижиться в народе название города, и рекой.

Я решил разделить воинский контингент племени по современному мне принципу – на отделения, взводы и роты. К тридцати человекам народной милиции я отобрал еще десяток самых крепких и толковых мужчин племени и разделил его на два взвода. Первым стал командовать Евмен, а вторым – Курдисар, давно понравившийся мне своим неординарным умом и отвагой сын Саловлада. Общее командование Гвардией, как я переименовал Народную милицию осталось за Пурьгорем.

Шестьдесят три егеря под командованием Кулунара превратились в роту, в составе которой находились три взвода. Семьдесят восемь человек охранения под общим командованием старейшины Алесарга превратились в роту из четырех взводов. В итоге военизированное формирование племени насчитывало сто восемьдесят один человек. Это конечно было мало, поэтому освобожденные от работы на зимний период лесорубы и сучкорубы составили отдельную роту берсерков. Могучие, крепкие и выносливые, они были вооружены большими топорами. В роту включили тридцать лесорубов, десять сучкорубов и десяток здоровенных носильщиков бревен широкого профиля, дополнив их также наиболее подходящим контингентом из племени. В итоге получилась рота из шестидесяти человек, разделенная на три взвода под общим командованием Саловлада. Итого двести сорок один человек. Серьезная сила!

Отдельным подразделением являлись строители, которых я переквалифицировал в инженерный взвод. Два десятка толковых и грамотных мужиков должны были решать задачи по строительству фортификационных сооружений, возведению мостов и понтонных переправ, созданию подкопов и устранению прорех в защитных конструкциях. Инженерами командовал народный умелец Кумен, смекалистый и технически грамотный строитель, в миг понявший свою задачу.