Студентка, комсомолка, спортсменка - Сергей Арсеньев Страница 26

После Тамарочки грамоту мне вручал директор школы. За активную помощь в деле повышения общей успеваемости в школе. То есть за идею и реализацию игры «Что? Где? Когда?». Директор толкнул небольшую речь, из которой следовало, что за второе полугодие этого учебного года успеваемость в школе выросла на 12 процентов по сравнению со вторым полугодием прошлого года. Особенно заметно выросла успеваемость по истории, географии и биологии. И в этом директор видел прямую связь с новой игрой.

Четвертую грамоту мне дарила Людочка. Причем за то же самое, за что была и третья – за игру. Только третья грамота была от педсовета, а четвертая – от пионерской дружины школы.

А пятую грамоту привез представитель районного совета дружины. Там меня награждали за мои еженедельные вечера чтения во Дворце пионеров. После того как я активно занялся игрой, читать в школе я совсем перестал – некогда. Но вот во Дворце пионеров продолжал делать это каждый четверг.

Так и собрал я пять почетных грамот за один день. Честное слово, когда вручали последнюю, пятую, чувствовал себя Леонидом Ильичом, которому вручают пятую звезду героя. Это было так. Награждается Наташа Мальцева за бла-бла-бла. Похлопали. Короткая речь. Похлопали. Я встаю со своего места и подхожу к грамотодарителю. Поздравляем. Спасибо. Салют. Сажусь на место. И снова: награждается Наташа Мальцева за бла-бла-бла… И так по кругу. Пять раз. Никто, однако, не смеялся. Хотя, на мой взгляд, больше всего во время этого процесса я походил на клоуна…

– Наташа! – крик Сашки из толпы. Я ставлю свой чемоданчик на асфальт и оглядываюсь по сторонам. Где она?

– Наташа, я тут! – Ага, вижу. Проталкивается ко мне сквозь толпу возбужденных детей.

– Привет, Наташка! – Сашка вешается мне на шею и дважды целует в щеки.

– Привет, – целую ее я. – Ты как тут? Загорела, я смотрю.

– Ага. Знаешь, тут так здорово! Мне нравится. По тебе только соскучилась. Жалко, что ты всего на одну смену.

– Саш, ну ты же знаешь – на мне близнецы. Я не могу дольше.

– Да я помню. Но все равно жалко. Как там они, кстати?

– Нормально все. В садик ходят. Воспитательница хвалит их. Еще трех лет нет, а оба уже сами кушать могут, кормить их не нужно. Дома буквы учим с ними по вечерам.

– А я плавать научилась.

– Да ты что? А не врешь?

– Ну… почти научилась. Но ведь еще две смены у меня, научусь. А ты умеешь?

– Умею.

– Честно? Где ж ты научилась?

– Не важно. О, смотри, нас зовут.

– Пошли, сейчас по отрядам будут распределять. Я тебе уже в нашей спальне место заняла, рядом с собой.

– Спасибо, Саш. А когда тут обед? Я кушать хочу…

Как несложно догадаться, это я в пионерский лагерь приехал отдыхать. Впервые в жизни. В смысле, впервые в этой жизни, раньше-то был, конечно. Сашка тоже в этом году впервые в пионерлагерь приехала, зато сразу на все лето, на все три смены. А я на три смены не могу, только на одну, вторую. Папа взял отпуск и может посидеть с близнецами, я же на месяц свободен и могу съездить в пионерский лагерь. Тем более что путевка для меня, как для сироты, бесплатная – все оплачивает профсоюз. А вот Сашкины родители 20 процентов стоимости оплачивают. Не бог весть какие деньги, конечно, но все равно – за три смены почти шестьдесят рублей они отдали.

Хороший лагерь, мне сразу понравился. Деревянные одноэтажные корпуса, сосновый лес вокруг. В паре сотен метров от забора протекает Ока. Ближайший город – Пущино, до него километров пять.

Распределили меня в восьмой отряд, к Сашке. Хотя и тут не обошлось без приключений. Сначала меня в девятый отряд сунуть хотели, к младшим. Сашке-то десять лет еще в мае исполнилось, а мне только через полгода будет, в декабре. Пришлось к старшей пионервожатой обращаться. Так, мол, и так, мы подруги, в одном классе учимся, за одной партой сидим. Нельзя нас в разные отряды. Ничего, разрулили все, переиграли и перевели меня в восьмой отряд, к Сашке.

Кроме нас с Сашкой, в палате жили еще шесть девчонок. Сашкина кровать стояла сразу около окна, а моя, соответственно, рядом. Помимо восьми кроватей в палате еще четыре небольшие тумбочки и восемь табуреток. А больше ничего. Обычная казарма, разве что кровати не двухъярусные. И удобства во дворе. Причем горячая вода есть только в душе, в умывальниках лишь холодная. Ну и что? Лето же, и так жарко. Все равно лагерь мне понравился. Я, конечно, люблю своих братьев, но все-таки отдохнуть от них иногда тоже хочется. Пусть теперь папаня четыре недели встает по ночам к близнецам, стирает белье и выгуливает Хрюшу. А я от них всех отдохну. Бедный папик…

…Первые пару дней я осваивался на новом месте и привыкал к распорядку. Сашка здорово помогала. Она за прошлый месяц весь лагерь уже облазила и теперь мне все показывала и разъясняла. Было здорово! Делать вовсе ничего не нужно – ни посуду мыть, ни стирать, ни убираться, ни готовить. Целый день только и делай, что ничего не делай.

Тут, правда, разные кружки были, но я решил никуда не лезть. На фиг. Устал я, хочу просто побездельничать. После завтрака и перед ужином ходил с Сашкой гулять по лагерю. Часть окружавшего наш лагерь соснового леса была огорожена и оказалась на территории лагеря. Этот кусочек леса облагородили, проложили там дорожки, поставили скамейки, и получилось подобие парка, где можно прогуливаться. Чем мы с Сашкой и занимались.

А после ужина нам кино показывали в летнем кинотеатре, каждый вечер – новое. По закону подлости уже на второй день моего тут пребывания привезли фильм про желтый чемоданчик. Зараза! Зря я надеялся, что его или вовсе не покажут, или хоть сделают это ближе к концу смены. Ни фига! Привезли. Разумеется, девчонки из нашей палаты меня мгновенно узнали. Да и другие ребята нашего отряда быстро вспомнили, где эту физиономию видели. Мы ведь трижды в день ели в одной столовой, за одним длинным столом.

После фильма пришлось мне лезть на сцену, уйти было совершенно невозможно. А поскольку следующий киносеанс тут должен был состояться лишь вечером следующего дня, то на сцене я проторчал, отвечая на разные вопросы и рассказывая истории о съемках, часа полтора. И это ведь я всего в одном фильме снялся. Как же, интересно, профессиональные актеры из положения выходят? Не все же могут позволить себе личный автомобиль с охраной. Ведь им, наверное, приходится гримироваться каждый раз, когда нужно сходить в булочную за хлебом…

– Наташка, не дури! Надевай!

– Зачем?

– Надевай!

– Санечка, ну сама подумай, зачем он мне? Посмотри на меня, я ведь плоская, как доска.

– Надевай! Там мальчишки будут.

– Ну и что?

– Они станут на тебя смотреть.

– Пусть смотрят, мне наплевать. Что мне скрывать-то?

– Надевай.

– Не буду.